Чертово болото

Санд Жорж

— Что-то вы мрачны очень, — сказал он, — вижу, вам никак с бокалом не справиться. Нельзя, чтобы любовь аппетит отбивала, натощак-то ведь кавалеру и слов приятных не сыскать, то ли дело, когда он малость винцом поразогреется.

Жермену казалось обидным, что его уже считают влюбленным, и жеманство вдовы, которая опустила глаза и улыбнулась как женщина, вполне уверенная в своей победе, вызвало в нем желание рассеять создавшуюся иллюзию и показать, что она нисколько его не пленила; но, боясь прослыть невежей, он набрался терпения и даже улыбнулся ей сам.

Все три кавалера, увивавшиеся вокруг вдовы, показались ему совершеннейшими мужланами.

Как видно, все они прельстили ее своим богатством. Одному было уже больше сорока, и он был почти такой же толстый, как дядюшка Леонар; второй был кривой и пил без меры; третий был молод и довольно красив, но ему хотелось выказать свой ум, а меж тем речи его были так плоски, что попросту становилось его жаль. Однако вдова при этом хохотала так, как будто все эти глупости ей нравились, и этим доказывала, что вкуса у нее нет никакого. Жермен подумал было сначала, что молодой человек этот ей приглянулся, но вскоре заметил, что и его самого старательно поощряют и хотят вызвать на разговор. От этого он только стал еще холоднее и серьезнее и постарался, чтобы присутствующие это почувствовали.

Настал час мессы, и все встали из-за стола, чтобы пойти в церковь. Нужно было идти до деревни Мер, находившейся в расстоянии полулье. Жермен уже до такой степени устал, что его одолевало желание сначала выспаться, однако не в его привычках было пропускать мессу, и он отправился вместе с другими в церковь.

На дорогах было много народу; вдова шествовала с гордым видом в сопровождении своих трех кавалеров, под руку то с одним, то с другим, важничая и задирая нос. Ей бы очень хотелось, чтобы все видели и четвертого, но Жермену казалось настолько смешным волочиться за юбкой на глазах у всего народа, что он предпочел держаться на почтительном расстоянии и шел, разговаривая с дядюшкой Леонаром; ему удалось так отвлечь его и занять, что никто бы не подумал, что оба они имеют отношение к идущей впереди веселой компании.

XIII

Хозяин

Дойдя до деревни, вдова остановилась и стала их дожидаться. Ей непременно хотелось войти в церковь, ведя за собой всех, в том числе и Жермена. Но тот отказал ей в этом удовольствии: он пропустил дядюшку Леонара вперед, а сам в это время занялся разговором кое с кем из знакомых крестьян и вошел в церковь через другую дверь. Вдова была этим задета.

Выйдя из церкви, она с торжественным видом направилась к лужайке, где начались танцы, и стала танцевать со всеми тремя соискателями поочередно. Жермен присматривался к ней; он убедился, что танцует она хорошо, но тут же увидел, что в манерах ее есть что-то деланное.

— Что же это вы не приглашаете мою дочь на танцы? — спросил Леонар, хлопая его по плечу. — Что-то уж очень вы робкий!

— Я не танцую с тех пор, как похоронил жену, — ответил Жермен.

— Ну что ж, коли теперь вы другую собрались взять, с трауром уж покончено — и в одежде и в сердце.

— Ну, это еще как сказать, дядюшка Леонар; к тому же стар я, танцы уже не доставляют мне удовольствия.

— Послушайте, — сказал Леонар, уводя его в сторону, — стоило вам войти ко мне в дом и увидеть, что вы не единственный, кто добивается руки моей дочери, и вот вы уже недовольны; вы, верно, человек очень гордый; только рассудите сами, дорогой, это же неумно. Дочь моя привыкла, чтобы за ней ухаживали, особенно эти два года, когда она перестала носить траур. В самом деле, не ей же с вами первой заигрывать.

— Так ваша дочь уже два года как ищет себе жениха и никого еще

не выбрала? — спросил Жермен.

— Она не торопится, и она права. Хоть она и бойка на вид и вы можете решить, что она особенно не задумывается над жизнью, будьте спокойны, это женщина очень умная и отлично знает, что делает.

— По мне, так нет, — простодушно сказал Жермен, — за ней волочатся трое мужчин, и если бы она знала, что делает, то по меньшей мере двоих из них она сочла бы лишними и попросила бы больше не приходить к ней.

— Но почему? Ничего-то вы не понимаете, Жермен. Она не хочет выходить ни за старика, ни за кривого, ни за молодого, я в этом вполне уверен; только ежели она их прогонит, то люди могут подумать, что она решила остаться вдовой, и тогда больше никто не станет за ней ухаживать.

— Ах, вот оно что, выходит, они у вас вроде вывески!

— Вот именно, а что, скажите, в этом плохого, ежели им это нравится?

— У каждого свой вкус, — сказал Жермен.

— Вижу, что вам это совсем не по вкусу. Только послушайте, можно ведь договориться; предположим, что выберут вас, можно ведь будет освободить вам место.

— Да, предположим! А до тех пор, пока мы это не узнаем, сколько времени надо будет держать нос по ветру?

— Ну, это, уж верно, будет зависеть от вас, как вы сумеете уговорить ее и убедить. Пока что дочь моя отлично понимает, что лучшее время в ее жизни то, когда за ней будут ухаживать, и она не торопится сделаться служанкой одного мужчины, коль скоро может распоряжаться несколькими. Вот почему, пока ей по вкусу эта игра, она вольна себя тешить ею, но случись, что вы понравитесь ей больше, чем все ухаживания остальных, игре придет конец. Не надо только теряться. Приезжайте к нам каждое воскресенье, приглашайте ее танцевать, дайте понять, что вы вместе с остальными домогаетесь ее руки, и ежели вас сочтут более обходительным и более воспитанным, нежели другие, в один прекрасный день вам это, разумеется, скажут.

— Извините, дядюшка Леонар, дочь ваша может поступать, как ей заблагорассудится, и не мне ее осуждать. На ее месте я поступил бы иначе, я не стал бы лукавить и не заставлял бы людей тратить попусту время: они, без сомнения, нашли бы, как его лучше употребить, вместо того чтобы увиваться за женщиной, которая потешается над ними. Но в конце концов, коль скоро для нее это развлечение и ей это нравится, то какое мне до этого дело! Надо только сказать вам одну вещь, а мне это не очень легко сделать после нашего разговора, вы ведь с самого начала неверно истолковали мои намерения и даже не дали мне время ответить: получилось, что вы верите в то, чего на самом деле нет. Так знайте, что явился я сюда вовсе не для того, чтобы попросить вас выдать за меня дочь, а для того, чтобы купить у вас пару быков, тех, что вы собрались вести на ярмарку на будущей неделе; тестю моему как раз такие нужны.

— Понимаю, Жермен, — ответил Леонар совершенно спокойно, — вы передумали, как только увидели мою дочь и ее кавалеров. Что ж, как вам угодно. Натуры у людей разные, и вы вправе уехать, тем более что и разговора об этом не заводили. Коли вы серьезно решили купить моих быков, пойдите на пастбище, там вы их и посмотрите. Мы все обговорим, а уж, купите вы их или нет, вы все равно перед тем, как ехать домой, пообедаете с нами.

— Я не хочу причинять вам беспокойство, — ответил Жермен, — у вас, может быть, есть дела, а мне что-то скучно глядеть на эти танцы и ничего не делать. Пойду-ка я погляжу быков, а потом еще зайду к вам.