Чёртовы кресты
Шрифт:
Приняв контрастный душ, Тимур по-быстрому перекусил и упал спать. Снились ему огромные каменные плиты, украшенные хитрой резьбой. Рядом стоял Андрей и что-то рассказывал, но не Тимуру, а кому-то третьему. Точнее, третьей. Тимур знал, что позади него кто-то стоит и внимательно слушает Андрея. И этот кто-то – девушка. Но когда обернулся, чтобы посмотреть, позвонил Глокеншпиль.
– Колокольчик зовёт смотреть на вилочки, – засмеялся Андрей, и Тимур проснулся. Часы на телефоне показывали шесть утра.
* * *
В понедельник на КПП Тимур и Андрей подошли одновременно. Поздоровались, пожав руки.
– Тимур Сергеевич, как думаешь, одобрили нам заявку?
– А чего гадать, Андрюха? – усмехнулся Тимур. – Сейчас всё узнаем. Ты почтой займись, а я наверх, за информацией.
– Есть! – шутливо отозвался напарник, и они вошли в здание управления.
Оставив Андрея в кабинете, Тимур поднялся к Глокеншпилю. Нина Васильевна улыбнулась ему как родному и нажала кнопку коммутатора.
– Вадим Семёнович, к вам Иванов.
– Пусть заходит!
– Спасибо, – улыбнулся женщине Тимур и вошёл в кабинет.
Кабинет начальника управления не отличался аскетичностью, но и роскошным его нельзя было назвать. Подобранная со вкусом мебель, несгораемый сейф, фотографии на стенах. Вот Вадим Семёнович жмёт руку одному президенту России. Потом второму. Потом снова первому. Несколько общих фотографий с сотрудниками управления. Даже одна фотка с ним, Тимуром – в день открытия отдела истории.
– В Батыево, значит, собрались? – прогудел в густые прокуренные усы начальник управления. – Дело хорошее, одобряю. Да и засиделись вы в кабинетах. Рвётесь в поле, понимаю. Погода стоит такая, что сам бы с вами рванул, но дела.
– Спасибо, Вадим Семёнович. Когда нам выезжать?
– А прямо сейчас и поедете. Ждать её, наверное, нет смысла…
– Кого?
– Да, – махнул рукой Вадим Семёнович и неопределённо потыкал пальцем в потолок.
В кабинет Тимур не вошёл, а прямо-таки ворвался, как тот самый Батый – старший среди чингизидов. Андрей вскочил было спросить, что случилось, но сразу понял всё без слов:
– Одобрили! Одобрили! Едем-едем-едем!
– Быстро всю документацию по крестам с собой – и вниз. Там машина. Я закрою тут всё.
Старенькая «Нива» звякнула чем-то металлическим внутри, когда Тимур вырулил с федеральной трассы на просёлочную дорогу.
– Погоди, а чего ты не взял ничего по крестам?
– Я взял себя. А большего тебе, Тимур Сергеевич, и не нужно, – Андрей самодовольно улыбнулся.
Тимур только хмыкнул, но спорить не стал. Что ни говори, а голова у Андрея – дом советов, не меньше.
– Ну-с, что тут у нас?
«Нива» въехала в село по разбитому мостику через неширокую речушку. Село как село. Ничем не отличается от сотен таких же по всей России.
На единственной улице, тянувшейся до самого кладбища, им не встретилось ни единого человека. Небось сидят по домам в теньке, в такую-то жару. Тимур глянул на термометр – почти тридцать два градуса. Ну ничего, сам хотел выбраться. Всё лучше, чем бумажки в кабинете перебирать.
* * *
– Это точка роста? – почему-то прошептал Андрей.
– Она самая, да. Полнейшая задница, – Тимур сладко потянулся и поудобнее уселся на каменной плите, затейливо украшенной какой-то старинной вязью.
В подвале было тепло, сухо и даже как-то уютно, несмотря на то, что весь он был завален могильными плитами.
По крайней мере, такими их считали Тимур и Андрей.
Они и забрались-то сюда, под разрушенный храм в полувымершем Батыево, чтобы своими глазами посмотреть на склад плит с вилочковыми крестами. До этого момента такие каменюки находили прочно вмурованными в фундаменты и лестницы, откуда достать их не представлялось возможным. Не выковыривать же кусок стены древнего восьмерика на четверике? Кто бы такое согласовал? Да и бюджетов на подобные следственные действия выбить уж точно не получилось бы. Дела как такового нет. Сплошные догадки и домыслы.
Правда, редкие экземпляры ещё были раскиданы по храмам в качестве экспонатов, вроде как иллюстрирующих богатое культурное наследие предков, но изъять и изучить их никто бы не разрешил. Их и фотографировать-то не везде можно, что уж говорить о том, чтобы вывезти в лабораторию стокилограммовую дуру. А тут такой подарок!
Андрею какая-то его осведомительская птичка принесла на хвосте, что есть целый подвал, заваленный артефактами в приличном состоянии. Не битые и не лопнувшие, почти не истёршиеся, в отличие от тех, которые служили ступенями и вкладками в фундаменты храмов.
Изучай – не хочу!
И вот. Приехали. Они на месте. Хотя ездой эти несколько часов пути назвать было никак нельзя. Дорога к деревеньке была в таком состоянии, словно её не ремонтировали со времён Ивана Грозного. Что, возможно, не так уж далеко от истины. Где только не потоптался этот славный исторический персонаж, может, и тут бывал.
Смущало только название. Батыево – не вот чтобы такой уж славянский топоним. И не финно-угорский. А скорее именно что монгольский или татарский. Кто их разберёт без образования-то. И в эту сторону коллеги пока не думали, будет ещё время – начальство обещало усилить отдел настоящим филологом. Обещая, начальство загадочно улыбалось в усы и подмурлыкивало, что давало надежду на то, что филолог окажется филологиней. А беря во внимание довольно скромные зарплаты в отделе – довольно юной. И если уж совсем мечтать, то наверняка и красивой.
А сейчас они сидели в подвале. Нет, сначала, когда доскакали, пробрались через заросли пожухшего борщевика в действительно почти разрушенный храм с обвалившимся внутрь куполом. Потом долго и методично разгребали завал на полу в районе предполагаемого алтаря. Конечно, никакого алтаря давно не было. Всё ценное растащили бог его знает когда.
А вот пол удивил! Шикарные металлические плиты с изящным растительным орнаментом, судя по всему железные, а значит, не советского периода, покрывали всё пространство внутри почти осыпавшихся стен. Плитка гулко зазвенела, когда Тимур постучал по ней фонариком.