Червонная дама
Шрифт:
— Ты ее любил? — спросила она, не глядя на него.
Он ответил не сразу, но не потому, что боролся с сомнением, а потому, что хотел, чтобы его слова прозвучали веско:
— Да. До сих пор дня не проходит, чтобы я о ней не думал. Останься она в живых, может быть, мы бы расстались, не знаю… Но она — одна из двух женщин, которые значили для меня невероятно много. Вторая — ты.
— Но вы так часто ссорились…
— Это правда. Она и погибла после очередной нашей ссоры. Слишком быстро ехала.
Изабель накрыла его
— А Мириам? — спросила она. — Разве она значит для тебя меньше?
Он засмеялся:
— Ну хорошо. Она идет в этом списке третьей.
— До чего же сложная штука жизнь, — вздохнула Изабель. — А твоя журналистка? Она для тебя что-нибудь значит?
— Конечно. Ну, я так думаю. Точно пока сам не знаю. Мы не строили никаких планов. Она такая молодая. Слишком молода для меня.
Она скривила лицо:
— Да, дедушка. «Мы не строили никаких планов»… Так и слышу этого засранца Кристофа.
— Ну спасибо.
— Ой, прости, пап, я совсем не это хотела сказать. Ты на меня не сердишься?
Он толкнул ее, и она с хохотом опрокинулась на песок.
Они вернулись в городок пообедать. Продавщица в булочной порекомендовала им один ресторан, и они долго и безуспешно плутали по улицам.
Мартен уперся и даже купил на автозаправке карту, с помощью которой они в конце концов проехали по длинному извилистому берегу и нашли ресторан, приткнувшийся на небольшой рыбачьей пристани. Съев по блюду морепродуктов, они в начале первого отправились в обратный путь. В Париж прибыли уже затемно и сразу окунулись в неподвижную влажную жару, бесконечные пробки и бензиновую гарь.
На пороге квартиры Изабель повернулась к отцу, поцеловала его и сказала, что сегодня провела один из лучших дней в своей жизни, после чего легла на диван и тут же уснула.
Мартен отметил, что с самого отъезда, то есть на протяжении последних двадцати часов, ни он, ни она ни разу не затронули тему, волновавшую Изабель.
Он здорово вымотался, но спать ему не хотелось.
Он еще раз перечитал привезенное из Бретани тоненькое дело, надеясь, несмотря ни на что, выловить в документах хоть какую-то подсказку.
Бывший жандарм отвечал на его вопросы слишком быстро, словно готовился к ним заранее. Первое впечатление Мартена оказалось верным. Лемерле что-то скрывал. Но что именно?
Единственным тревожащим фактом, даже если добавить к информации из дела сведения, почерпнутые в мэрии, оставалась гибель подростка и последовавшая за ней через год смерть сына Лемерле. Что это, совпадение? Впрочем, Мартен не понимал, что оно ему дает. Сын Лемерле умер на другом конце света, в семи тысячах километров от родной деревни. Если между двумя случаями насильственной смерти двух парнишек и существовала связь, Мартен ее не видел.
Тем не менее он решил завтра же отправить Жаннетту в Управление торгового флота выяснить все подробности смерти сына
Незадолго до полуночи зазвонил его мобильник. В этот час всегда звонила Мириам.
— Я жутко обидела Изу. Повела себя с ней как последняя идиотка. Сказала, что если ей не нужен этот ребенок, я его усыновлю. Мне кажется, она больше не захочет меня видеть.
— Не бери в голову, она отходчивая, — успокоил ее Мартен.
— Мне невыносимо думать, что она пойдет на аборт, — снова заговорила Мириам. — А ты что ей сказал?
Мартен напряг память.
— Да ничего особенного, — признал он. — По-моему, мы это практически не обсуждали.
На том конце провода повисло недоверчивое молчание. Прервала его Мириам:
— Тебя что, это вообще не волнует?
Он не ответил.
— Нет, прости меня, — сказала она. — Разумеется, тебя это волнует. Но ты же знаешь, как для нее важно твое мнение. Если бы только она сумела понять…
— Она считается с моим мнением только потому, что я никогда ни к чему ее не принуждал, — перебил он. — Ей двадцать два года, и с ней рядом нет мужчины. Не вижу ничего странного в том, что она не хочет оставлять ребенка.
Мириам молчала так долго, что он уже решил, что прервалась связь.
— Ну хорошо, — наконец произнесла она. — Может быть, ты и прав. В любом случае от нас ничего не зависит. Завтра я позвоню Изе и извинюсь перед ней.
— Слушай, ты вроде хотела поговорить со мной еще о чем-то? — спросил Мартен.
— Ах да. У меня работает одна девушка. Очень славная. Но сейчас с ней что-то происходит. Что-то ее гложет. Я понятия не имею, в чем там дело, но ужасно за нее боюсь. Я совершенно уверена, что она намерена свести счеты с жизнью. Она не хочет никого напрягать, не хочет никому причинять неприятностей, она даже предупредила меня заранее, что скоро уволится, но я не сомневаюсь: как только она уйдет с работы — покончит с собой.
— Откуда такая уверенность?
— Ты бы на нее посмотрел… Она постепенно погружалась в какую-то жуть, а потом вдруг — раз, и как будто воспрянула. Но это все только фасад. Ты прямо чувствуешь, что за ним пустота. Мне трудно выразить словами, но…
— Кажется, я понимаю, что ты имеешь в виду. Как бы там ни было, я тебе доверяю. У тебя редкий дар — ты очень чутко воспринимаешь состояние других людей.
— Да что ты? Раньше ты никогда мне этого не говорил. Ты и в самом деле так думаешь?
— Да.
— Спасибо. Так что мы можем для нее сделать?
— Полагаю, ты уже пыталась с ней поговорить?
— Конечно. Она улыбнулась, даже пошутила, но все это одна видимость. Она где-то не здесь. В какой-то другой, своей вселенной. Не представляю, как до нее достучаться.