Чеснок и сапфиры
Шрифт:
— Да, это я упустила, — опечалилась Кэрол.
Я вспомнила, как радовался Уоррен Ходж, когда какой-нибудь ресторан получал четвертую звезду. Он любил зарезервировать стол в день выхода газеты, чтобы понаблюдать за реакцией персонала на новость. «Они послали человека за первым выпуском, — рассказывал он мне на следующий день, — и тогда начиналось столпотворение и шампанское!»
— Честно говоря, — сказала Кэрол, — я не думала, что Майрон может позволить себе «Даниель».
— Особый повод, — пояснила я. —
— Конечно, — ответила она. — Превосходный подарок. Ну и хватит о Майроне. Тебе не приходило в голову сделаться рыжеволосой?
Ширли сползла со стула, тяжелой поступью обошла прилавок и поприветствовала нас.
— Еще один? — спросила она.
— Моя подруга хочет, чтобы я стала рыжеволосой, — объяснила я.
Ширли посмотрела на меня, склонив голову набок.
— Это возможно. — И обернулась к Кэрол. — Волосы короткие или длинные? Вы представили себе какой-то образ?
Настала очередь Кэрол изучать мое лицо, словно раньше она его никогда не видела.
— Длинные, — решила она.
— Прямые или кудрявые? — допытывалась Ширли.
— Кудрявые, — сказала Кэрол. — Я представила, что эта женщина будет немножко с приветом.
— С приветом? — удивилась я. — Что ты имеешь в виду?
— Не обращай внимания, — сказала Кэрол. — Дело не в слове. Я имела в виду богемную даму. Ну, понимаешь, стареющую хиппи.
— Не будет ли это странно? — спросила я. — То есть, что понадобилось в «Даниеле» стареющей хиппи?
— В том-то и дело, — ответила Кэрол. — Я хочу, чтобы ты выглядела неуместно.
— Не стану ли я для всех занозой в заднице?
— Да, — подтвердила Кэрол. — Станешь. В этом и заключается мой план. Какой критик захочет выглядеть подозрительно?
— Поняла. Я буду выглядеть неуместно, все станут на меня смотреть. Будут думать, что перед ними женщина со странностями, а потому им в голову не придет, что это я, потому что если бы это была я, то постаралась бы слиться с общим фоном.
— Бот именно! — воскликнула Кэрол.
Ширли смеялась и качала головой.
— Знаете, что вы обе сумасшедшие? — спросила она. — Но мне все равно. Я уверена, что мы найдем парик, который вам нужен.
Тихонько напевая себе под нос, она пошла к шкафам и начала выдвигать ящики. Принялась выхватывать парики один за другим, и на прилавке начала расти гора волос — получился приличный стог с оттенками от медного до темно-бордового.
— Заодно и повеселимся, — сказала она и подала мне шапочку под парик.
— Слишком большой, — сказала Кэрол, когда я надела первый парик с пламенными кудрями, превратившими меня в клоуна Бозо.
— А этот слишком маленький, — заявила она, после того как я натянула тесный парик с мелкими кудряшками.
Глянув в зеркало, я увидела, что похожа на брошенного рыжего
— Не то, не то! — закричала она в следующий раз.
Мои щеки обрамлялись рыжевато-соломенными локонами. Я выглядела в них нелепо, словно стареющая Энн-Маргарет.
Короткие маленькие прически делали мою голову непропорционально маленькой, стрижка под пажа — веселой и задорной, но совершенно не годилась для моего лица. Я быстро перемерила всю груду, надевая один парик за другим. Поворачивалась к экспертам — Кэрол и Ширли мотали головами.
— Ну ладно, — сказала Ширли, когда на прилавке ничего не осталось, — посмотрим, подойдет ли этот.
Парик, который она мне подала, был длинным и странно неряшливым, в отличие от блестящих и ухоженных волос которые я только что примеряла. Парик не сел на место, как это положено парикам, а словно бы шлепнулся вперед, да так и остался — масса волос морковного цвета упала мне на глаза и плечи.
Я откинула спутанные пряди и посмотрела в зеркало. На меня смотрела взъерошенная и заспанная женщина, казалось, она только что встала с постели.
— Бренда! — закричала Ширли. — Причеши волосы.
— Бренда? — удивилась я. — Бренда? Откуда взялось такое имя?
— Не знаю, — созналась Ширли. — Оно невольно сорвалось с языка. Вам оно нравится?
— Бренда, — сказала я, примеряя имя к персонажу. — Да, ее можно так назвать.
— Эти волосы не выглядят, как парик. — Голос Кэрол был тихим и напряженным.
Взглянув на нее, я вдруг поняла стратегию Ширли, поняла, почему она заставила меня надеть так много париков. Она знала, что они мне не подойдут, а также знала, что долгие примерки усилят драматическое впечатление от долгожданной находки.
У нее все получилось: Кэрол была потрясена.
— Ты выглядишь…
Она подыскивала нужное слово.
— …как Бренда.
Она молча смотрела на меня, а потом сказала:
— Мне кажется, я все о ней знаю. Знаю, какой косметикой она пользуется, какую одежду носит.
Я смотрела в зеркало, чувствовала волнение и легкое головокружение. Такие ощущения нахлынули на меня, когда, впервые надев материнские туфли на высоких каблуках и посмотрев в зеркало, я неожиданно увидела себя взрослой. После, наблюдая за родителями, как это делают все дети, я начала замечать, что отец выглядит всегда одинаково, зато мама была настоящим хамелеоном. Она обладала способностью менять облик в зависимости от того, кем хотела стать. Я смотрела, как она наряжается к вечеринке, и видела, что мама постепенно превращается в другого человека. Однажды она похудела, потом какое-то время красила волосы. Оба раза, вместе с изменением внешности, менялся и ее характер. Потом я стала приглядываться к девочкам в школе и поняла, что заводить новых друзей проще, изменив стиль одежды.