Честь Джека Абсолюта
Шрифт:
Джек оглядел моряков и удостоверился, что все они думают о том же. Да он и сам знал, что на «Нежной Элизе» всего восемнадцать пушек, причем четырехфунтовых. Они, кстати, были прекрасно видны прямо с того места, где он находился, ибо корабельные орудия, все до единого, размещались на верхней палубе — на юте, полубаке и полуюте. Вообще-то, «Нежная Элиза» тоже строилась как фрегат, но ее уже давно переоборудовали для нужд работорговли. Орудийную палубу переделали в трюм, где перевозили живой товар, а в его отсутствие любой другой груз, был бы фрахт. Пушечные порты были наглухо задраены, законопачены и просмолены.
Будучи кавалеристом, Джек разбирался в артиллерии не намного лучше, чем в мореходстве, но и ему было понятно, что вероятный противник значительно превосходит их в огневой мощи.
— Что теперь? — прошептал он, озвучив вопрос, стоявший в глазах всех матросов.
Линк передал подзорную трубу возвышавшемуся за его спиной Бараббасу и сказал:
— Ну-ка, топайте к пушкам, давайте готовить их к бою. Нечего торчать у него на виду, как мышь перед кошкой: пусть видит, что мы настроены драться.
— Даже если мы вовсе на это не настроены, капитан? — спросил Уилльямс, татуированный валлиец, несший вахту у давно ставшего бесполезным штурвала.
Линк бросил на него сердитый взгляд.
— Там видно будет, парень. Вот посмотрим на его флаг, тогда и решим.
Команда нехотя двинулась к пушкам, что весьма озадачило Джека.
— Что это они как вареные, совсем не шевелятся? Ведь капитан вроде бы решил сражаться.
Рыжий Хью покачал головой.
— Это на королевском корабле капитан волен приказать людям принять даже безнадежный бой, однако мне доводилось слышать и о капитанах военного флота, спускавших флаг, если силы были неравными, а команда накладывала в штаны. Ну а у нас против них, — указал он подбородком на медленно приближавшийся корабль, — шансов выстоять нет.
Джек задумался о превратностях морских путешествий и об опасностях, подстерегающих в них человека. У него не было ни малейшего желания быть разнесенным в клочки пущенным издали кем-то ядром, не имея даже возможности дать отпор неприятелю. Он уже видел на поле брани, как редели под артиллерийским огнем ряды красных мундиров, как отрывались конечности, отлетали головы… Все так, однако сама мысль о возможности сдаться французам без боя вызывала в нем бурю протеста.
Рыжий Хью заметил отражавшуюся на лице юноши внутреннюю борьбу и положил на его плечо руку.
— Погоди переживать, приятель. Этот корабль еще может оказаться английским. Или принадлежащим любой из полудюжины морских держав, с которыми мы не воюем. Как говорит Линк, увидим флаг, тогда и решим.
Ирландец повернулся к матросам, возившимся у пушечных лафетов, в то время как Джек опять взглянул на неуклонно приближающегося к «Нежной Элизе» то ли врага, то ли друга. Он был сейчас чуть ли не единственным ничем не занятым на палубе человеком, и, возможно, как раз по этой причине именно ему удалось первым заметить легкое шевеление над кормой чужака. Обвисший флаг вдруг трепыхнулся и развернулся.
Сначала лишь на мгновение, но этого вполне хватило, чтобы его опознать. Он был точно такой же, как тот, который несли впереди полков, наступавших на англичан по равнинам Авраама. Совершенно такой же, как тот, какой располосовало английской картечью.
— Боже правый, он белый! Белый! Флаг Бурбонов. Флаг Франции!
Все обернулись на его возглас. Все увидели вражеский флаг. Но некоторые углядели и то, чего Джек, не будучи моряком, не приметил. Ветер — тот самый, который всколыхнул флаг, растревожил и паруса чужака. А спустя несколько мгновений этот же ветер добрался и до парусов «Нежной Элизы», наполнив заодно ноздри людей жарой и каким-то непривычным насыщенным запахом.
— Ветер! Господи Иисусе, ветер! — заорал Линк. — Давайте поймаем его и обставим этого французского сифилитика!
— Но это полный ютовый бриз, — возразил Уилльямс. — Дует ему прямиком в квартердек и гонит за милую душу, а мы пока что на привязи.
Джек посмотрел вверх. Морского жаргона он не понимал, однако видел, что паруса «Нежной Элизы» только полощутся, не спеша изогнуться дугой.
— Это можно поправить. Мы перехватим у них ветерок! — вскричал Линк. — Ну-ка, боцман, свистать всех наверх!
Пока дудка Макрэя выдувала сигнал (хотя Джек был уверен, что вся команда и так наверху), капитан продолжал надрываться, выкрикивая приказы.
— Лево руля! — проорал он. — Так держать! Живо на реи! Брасопить фок на левый борт!
Матросы побежали к фок-мачте, но тут капитана окликнул Энглдью:
— Сэр, наш разворот займет слишком много времени. Пока мы закладываем лево на борт, они нас настигнут. Взгляните!
Моряки повернулись и увидели, что паруса француза наполняются ветром, хотя, к удивлению Джека, не все.
— Они не пойдут полным ходом, пока между нами и ними болтаются их шлюпчонки, — сказал капитан.
— Верно, кэп, — согласился Энглдью, — да только, при всем моем уважении, шлюпки с курса убрать — дело недолгое. Мы еще разворот не закончим, а они уже подберутся на выстрел.
Рябая физиономия Линка помрачнела, однако он признавал опыт помощника и не имел ни малейшего желания угодить под французские ядра. Равно как и во французскую тюрьму.
— Ну и что ты предлагаешь?
— Перекинуться, сэр.
Лицо капитана совсем потемнело.
— Что, и остаться без главного якоря?
— Это позволит нам выиграть склянку. А за склянку мы сможем добраться до Азорских островов и укрыться в каком-нибудь португальском порту.
Джек знал, что «склянка» на морском жаргоне равна получасу. Похоже, старик предлагал какой-то способ выиграть это время.
Все взгляды обратились к капитану. Матросы, взобравшиеся к снастям фок-мачты, замерли, ожидая новых приказов.