ЧЕСТЬ И ВЕРНОСТЬ. ЛЕЙБШТАНДАРТ История 1-й танковой дивизии СС Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера

Акунов Вольфганг Викторович

Через 2 дня, 12 июля 1943 года, под Прохоровкой началась величайшее танковое сражение в истории Европейской Гражданской войны между советской 5-й гвардейской танковой армией и II танковым корпусом СС, в котором (с обеих сторон) одновременно приняли участие 1200 танков и самоходных орудий при поддержке примерно такого же количества военных самолетов. В 4 часа утра советская 5-я танковая армия под командованием генерал-лейтенанта Павла Алексеевича Ротмистрова нанесла сокрушительный удар по частям 1-й танковой дивизии СС Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера. В ожесточенной схватке был уничтожен целый советский танковый полк, имевший на вооружении средние танки «Т-34». Основное столкновение, за которым сам Ротмистров наблюдал с вершины холма, произошло на подступах к Прохоровке. Танки двигались по степи небольшими группами, ища укрытия в небольших рощицах и зарослях кустарника. Гром орудий слился в сплошной оглушительный рев. Красные танки на полной скорости ударили по германским формированиям, прорвав неприятельский танковый фронт. Советские «Т-34» атаковали германские «Тигры» с чрезвычайно близкой дистанции, лишая вражеские танки имевшегося у тех

преимущества в толщине стальной брони и мощи башенных орудий. Очень часто после того, как танк был подбит, взрывались его боезапас и топливные баки, и в небо на несколько метров поднимался огненный столб. Вскоре от горящих обломков небо оказалось затянутым черной дымной пеленой. На почерневшей, выжженной земле факелами чадили развороченные советские и германские танки. Поскольку в кровавой горячке танкового боя все перемешалось, яростный артиллерийский огонь нередко бил по своим. Теоретики танковой войны считают, что танки следует использовать на слабых участках противника, но ни в коем случае не атаковать ими танки противника. Однако в той ситуации учебники были преданы забвению.

Вместе с тем окончательно «выработала свой ресурс» и германская концепция «молниеносной войны» как глубокого прорыва неприятельского фронта с обходом укрепленных позиций, до сих пор неизменно приносившая успех сухопутным войскам Третьего рейха. К 13 июля 1943 года, когда Адольф Гитлер отказался от продолжения операции Цитадель, германские армии потеряли, по немецким данным, около 70 000 человек убитыми и ранеными, 3000 танков, 1000 орудий и множество прочей военной техники (а по советским — более 500 000 человек убитыми и ранеными, 1500 танков, 3000 артиллерийских орудий и 1500 самолетов). Потери Красной армии были также очень внушительны. Одна лишь германская 4-я танковая армия генерал-оберста Гота взяла в плен около 32 000 советских солдат и командиров, уничтожив 4000 неприятельских танков и орудий, не считая прочей техники. Однако Советский Союз, в противоположность Третьему рейху, сумел быстро восполнить понесенные под Курском потери и перейти в контрнаступление на всех фронтах.

После войны «быстрый Гейнц» Гудериан с полным на то основанием сокрушался в своих мемуарах о том, что германские «танковые соединения, с таким трудом сформированные и перевооруженные, понесли тяжелые потери…»

Больше на Восточном фронте периодов затишья не было. Теперь не оставалось ни малейшего сомнения в том, что Красная армия прочно взяла инициативу в свои руки. На Востоке германские войска окончательно превратились из молота в наковальню.

ГЛАВА XII

ЧЕРКАССКИЙ «КОТЕЛ»

И если люди спросят вас о моей кончине,

Ответьте, что один прервал я сотню жизней ныне.

Песнь о Нибелунгах.

Высадка англосаксов на Сицилии

Срок исполнится: встанет

Ратной стали властитель,

Скоро опоры шлемов

С плеч полетят на землю.

Виса Грима Железного.

Перед лицом надвигающейся катастрофы генерал-фельдмаршалы Эрих фон Манштейн и Ганс-Гюнтер фон Клюге были вызваны в штаб-квартиру фюрера Вольфшанце (Волчье логово) под Растенбургом в Восточной Пруссии для отчета по результатам операции Цитадель. Генерал-фельдмаршал фон Клюге находился в крайне подавленном состоянии духа. Во-первых, подчиненная ему 9-я армия не только не смогла прорвать линию советской обороны, но и потеряла 20 000 человек. Он был вынужден отозвать мобильные (подвижные) войска для того, чтобы остановить советское наступление на Орел, создававшего непосредственную угрозу тылам 9-й армии. Во-вторых, советские войска, прорвавшие фронт генерал-фельдмаршала фон Клюге у Орла, заставили его к 17 августа отступить к Днепру. В отличие от фон Клюге, генерал-фельдмаршал фон Манштейн еще сохранял остатки всегда присущего ему оптимизма. Он верил в успех наступления 4-й армии на юге, и заверял, что можно сделать еще немало для отражения советских атак на автостраду Брянск-Орел. По уверениям фельдмаршала Манштейна, ему вполне хватило бы 2 дивизий для того, чтобы остановить советское наступление. 13 июля 1943 года Адольф Гитлер объявил о досрочном прекращении операции Цитадель.

Основной причиной свертывания операции Цитадель была высадка 12 июля 1943 года на Сицилии союзников в количестве 120 000 человек и 600 танков. Сопротивление итальянских войск было быстро подавлено (не без помощи загнанной режимом Муссолини в подполье и теперь вышедшей из него итальянской мафии, боссов которой американцы везли с собой в обозе и которые подняли своих затаившихся до поры до времени «братков» на бунт против фашистской власти). Бенито Муссолини был смещен верхушкой генералитета итальянской армии (которую с горькой иронией поздравил с «единственной успешной операцией итальянского Генерального штаба за всю войну»), а новое правительство маршала Пьетро Бадольо (былого покорителя Абисинии) запросило у западных «союзников» мира. Однако фюрер Третьего рейха вовсе не собирался выпускать из своих рук солнечную Италию. Через альпийские перевалы на Апеннинский полуостров двинулись германские войска. Фюрер потребовал переброски в Италию всего I танкового корпуса СС, и, в первую очередь, 1-й танковой дивизии ССЛейбштандартСС Адольфа Гитлера.

В Италию!

Слышу, сюда все ближе

Черного лязг железа,

Смертной росою кровь

Многим покроет ноги.

Виса Грима Железного.

Для командования германских групп армий Митте (Центр) и Зюд (Юг), действовавших на самых уязвимых участках Восточного фронта, потеря любого соединения была подлинной катастрофой. Командующий группой армий Центр (Митте) генерал-фельдмаршал фон Клюге открыто возражал Гитлеру, говоря, что не видит никакой пользы от того, что отборные

войска СС будут болтаться без толку на итальянских озерах, когда на Восточном фронте для них много серьезной работы. Гитлер, с удивительной для него мягкостью, пытался обосновать свое решение следующими аргументами: «Да поймите же, я не могу поручить эту операцию первому попавшемуся соединению. Мне требуется такое соединение, в чьей политической благонадежности у меня нет ни малейших сомнений. Это очень трудное решение, но выбора у меня нет. В Италии я могу добиться каких-то результатов только с помощью отборных войск, твердо стоящих на принципах национал-социализма. В противном случае я мог бы взять пару любых армейских дивизий. Но в данном случае мне нужен магнит, который бы смог собрать и сплотить вокруг себя людей. Мне нужно подразделение под политическим знаменем».

Против планов переброски танкового корпуса СС в Италию возражал и «лис пустыни» — генерал-фельдмаршал Эрвин Роммель. Но даже Роммель, несмотря на свой высочайший престиж в глазах фюрера, не смог ничего добиться.

В конце концов, был достигнут компромисс. Гитлер пришел к решению перевести в Италию только штаб I танкового корпуса СС (во главе с командующим корпусом «Зеппом» Дитрихом) и 1-ю танковую дивизию СС Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера, оставив в России основные танковые силы корпуса. 2-я танковая дивизия дивизия СС Дас Рейх осталась в составе группы армий Зюд (Юг). Снятой с Восточного фронта дивизии Лейбштандарт надлежало предотвратить захват врагами Третьего рейха всего Апеннинского полуострова. 4 августа 1943 года 1-я рота ЛАГ высадилась из железнодорожного эшелона на станции Йенбах, неподалеку от Инсбрука в Восточной марке. Колонна автомобилей перевезла гвардейцев фюрера через перевал Бреннер (Бреннеро) в Боцен (Больцано), где гостеприимные южнотирольские немцы оказали 1-й роте ЛАГ теплый прием. В свое время Гитлер, стремясь заручиться благорасположением и дружбой Муссолини, после аншлюса Австрии не стал поднимать вопрос о возвращении в лоно Великогерманской державы немецкоязычного Южного Тироля, отторгнутого Италией у Австрии, с согласия «отцов» Версальского договора, после Первой мировой войны. Итальянцы, пролившие за овладение Южным Тиролем (Альто Адидже) реки крови своих «альпини» и «берсальери» (именно в этих боях противостояли друг-другу в казавшемся теперь столь далеким 1916 году молодые унтер-офицер «Зепп» Дитрих и капрал Бенито Муссолини), незамедлительно принялись за романизацию этого «варварского» края. В Боцене (Больцано) была воздвигнута триумфальная арка в древнеримском стиле с надписью «Отсюда мы (понимай древние римляне, с которыми неисправимый романтик Бенито Муссолини, на свою беду, был склонен полностью идентифицировать своих итальянских сограждан, наградивших его за это пулями и — посмертно! — виселицей! — В.А.) начали цивилизовать весь остальной мир». Понятно, что южнотирольским немцам в условиях Новой Римской Империи, над возведением величественного здания которой столь упорно трудился дуче итальянского фашизма, жилось не особенно сладко. Итальянские сограждане при каждом удобном случае попрекали их «варварским» происхождением. А приход «белокурых гигантов» Дитриха вселил в них надежду на воссоединение с народом общих с ними языка, менталитета и культуры. Проследовав дальше в Северную Италию, 1-я ротаЛейбштандарта расположилась на квартиры в Парме, где приступила к учениям и караульно-патрульной службе. Пока новое итальянское правительство маршала Бадольо торговалось с западными «союзниками» об условиях сепаратного мира, танковые ангары итальянской армии в Парме были захвачены лейбштандартовцами, а итальянские солдаты разоружены. Затем последовал краткий период отдыха в Триесте, где «зеленые эсэсовцы» гуляли по городу, фотографировались и стриглись в парикмахерских по последней моде.

Альпийские вершины, увижу ли вас вновь…

Солью волны солярной

Вспоенные, грядём.

Вновь на заре Луперкалий

Римской Волчицы ждем.

Николай Носов.

Фюрер Третьего рейха не без оснований опасался, что войска нового итальянского правительства маршала Бадольо могут, чего доброго, в угоду западным «союзникам» перекрыть альпийские перевалы, и потому отдал частям ЛАГ приказ расположиться на перевале Бреннеро, в то время как штабу «Зеппа» Дитриха было поручено заняться организацией обороны на юге, в Мерано.

Но это была не единственная задача, которую контингенту ЛАГ предстояло выполнить в солнечной Италии. Вскоре после низвержения Бенито Муссолини Адольф Гитлер, не привыкший бросать своих друзей и союзников в беде, отдал своим «коммандос» приказ о вызволении дуче из узилища. Готовившаяся в глубокой тайне операция, получившая кодовое название Эйхе (Дуб) была осуществлена 1-й ротой I батальона 7-го полка стрелков-парашютистов. Германские десантники, нейтрализовав охрану, вызволили дуче из его довольно комфортабельного узилища в горном отеле «Кампо Императоре» на вершине Гран Сассо — высочайшего хребта Абруццких Апеннин. При этом особенно отличился австриец Отто Скорцени, начинавший службу в ЛАГ, а затем переведенный в дивизию СС Рейх. Освобожденного германским «спецназом» Муссолини доставили в штаб-квартиру фюрера в Растенбурге, а оттуда — в район озера Гарда, где он, вспомнив свою бурную социалистическую молодость, объявил о низложении короля-изменника Виктора Эммануила III и провозгласил Итальянскую Социальную (а не «социалистическую», как часто неправильно пишут и думают!) республику. В этой операции участвовали разведывательный взвод и зенитно-артиллелийская батарея Лейбштандарта, которым фюрер поручил охранять Муссолини. Таким образом, «белокурые гиганты» Дитриха стали, по воле Фортуны, телохранителями не только германского, но и итальянского вождя.