Честная игра
Шрифт:
— Кто?
— Ведьмы, — сказал Боклер. Он вытащил одну из фотографий, затем быстро положил обратно. Он на мгновение закрыл глаза, а когда открыл их снова, в них была ярость и ужас.
— Ведьмы используют символы своих семей, — сказал Боклер Гольдштейну вежливым, официальным тоном. — В отличии от нас, ведьмы должны были сказать вам из какой семейной линии эти символы. Что-то не так с тем, как они расположены или имеют форму… За свою очень долгую жизнь я многое повидал. Я не использую магию крови, но видела подобное очень часто.
Чарльз повернул
— Чарльз, — сказал Бран.
— Нас слышат, — предупредил Чарльз, сказав отцу, что в комнате есть кто-то еще, кто может подслушать их телефонный разговор. — Я отправил тебе фотографию. По-моему, это похоже на колдовство. Что думаешь?
— Я тебе перезвоню, — сказал Бран и повесил трубку.
Гольдштейн устало потер лицо.
— Вообще-то мы скрываем это от общественности, — сказал он. — Я надеюсь, что эти фотографии не попадут в интернет или службу новостей?
— Они в безопасности, — заверила его Анна. — Мы попросили мнение эксперта.
Телефон зазвонил прежде, чем кто-либо успел что-либо сказать. Чарльз включил громкую связь, отвечая на звонок.
— Теперь тебя все слышат, — сказал он.
В трубке возникла небольшая пауза, но Бран все же сказал:
— Вам нужно попросить ведьму взглянуть на символ. Мне кажется, это что-то из ирландских кланов, но выглядит не совсем правильно. Некоторые из этих символов бессмысленны, а несколько других нарисованы неправильно. Будет лучше, если ведьма сможет из увидеть вживую, а не фотографиях. Для заклинания необходимо нечто большее, чем снимок.
— Спасибо, — сказал Чарльз и без лишних слова повесил трубку. — Итак, кто-нибудь знает местную ведьму, с которой мы могли бы поговорить?
— Я знаю ведьму, — сказала Лесли. — Но она во Флориде.
Чарльз покачал головой.
— Если мы собираемся привлечь ведьму, я знаю парочку надежных людей. У тебя есть знакомые ведьмы в Бостоне? — Он посмотрел на Боклера, который покачал головой.
— Я не знаю никого, кто бы помог.
— Если мы кого-нибудь найдем, — сказала Анна, — не могли бы мы пригласить ее взглянуть на одно из тел?
— Мы можем это устроить, — сказала Лесли.
— Хорошо, тогда давайте позвоним местному альфе и посмотрим, есть ли у него ведьма, которая согласится сотрудничать с нами.
Чарльз набрал номер, а затем дал Анне свой телефон.
— Ты ему нравишься больше. Поэтому ты спроси.
— Он боится меня, — самодовольно сказала Анна.
— Оуэнс.
— Айзек, это Анна, — сказала она. — Нам нужна ведьма.
Агенты ФБР уехали, чтобы договориться о визите ведьмы в морг, которая будет свободна только в десять утра. Боклер сказал им, что собирается поискать кого-нибудь, кто мог бы знать, оставил ли рогатый лорд, умерший в 1981 году, после себя детей-полукровок.
Анна подождала, пока Чарльз закроет дверь.
— Что ты видишь в отражении? — спросила
Он закрыл глаза и не повернулся, чтобы посмотреть на нее.
— Чарльз?
— Иногда все налаживается, если говорить о проблеме, — медленно произнес он. — А иногда, если вы говорите о проблеме, она становиться только больше. Сейчас второй вариант.
Анна на мгновение задумалась об этом, а затем подошла к нему. когда она коснулась его спины кончиками пальцев, он напрягся.
— Не похоже, что молчание о чем бы то ни было тоже помогло. — О чем именно он умалчивал? Зло, вспомнила она. — Это как в «Гарри Поттере»?
Он повернулся к ней.
— Что?
— Это как в «Гарри Поттере», — повторила она. — Не произноси имя Волан-де-Морта, потому что можно привлечь его внимание?
Он задумался на минуту.
— Ты имеешь в виду детскую книгу.
— Я должна заставить тебя смотреть больше фильмов, — сказала она. — Они бы тебе понравились. Да, я имею в виду детскую книгу.
Чарльз покачал головой.
— Все не совсем так. Если заметить некоторые вещи, то сделаешь их более реальными. Но они уже реальны для меня. Если ты их заметишь, они могут стать реальными и для тебя, а это было бы нехорошо.
Внезапно она все поняла. Чарльз однажды сказал ей, что не произносит имя своей матери из страха, что это привяжет ее к этому миру и не позволит перейти в следующий. Он сказал, что призраков нужно оплакать, а затем отпустить. Если вы держите их при себе, они становятся несчастными и злыми.
— Призраки, — сказала она, и он резко вздохнул и отошел от нее ближе к окну.
— Не надо, — резко сказал Чарльз. Она бы огрызнулась на него, если бы не вспомнила, что, когда он разорвал их связь, он беспокоился о ней.
— Хорошо, — медленно произнесла Анна. — Но ты чувствуешь себя лучше, чем до того, как мы приехали сюда. Верно?
Если ему становилось лучше, он справлялся с этим.
Он снова задумался, прежде чем ответить.
— Да. Не очень хорошо, но лучше.
Анна обняла его сзади за талию и вдохнула его запах.
— Я больше не буду говорить об этом, если ты пообещаешь мне кое-что.
— Что?
— Если снова станет хуже, ты скажешь мне или Брану.
— Я могу это сделать.
— Хорошо. — Она отряхнула его рубашку сзади, словно хотела расправить ткань, а не коснуться его. — Спать или завтракать? — спросила она. — У нас есть два часа, прежде чем ФБР отвезет нас в морг.
От маленького, накрытого простыней тела несло гниющей плотью, солью и рыбой. Но ничто не могло полностью заглушить стойкий запах ужаса. Судя по размеру трупа, Анна решила, что жертве около семи или восьми лет.
Анна изменилась из-за причиненного над ней насилия, как физического, так и психического. Она три года жила в стае, которую возглавляли сумасшедшие, и за то время желала смерти, как избавления от боли. Благодаря Чарльзу все изменилось и Анна оценила иронию в том, что палач маррока и самый страшный оборотень в мире, обеспечил ей безопасность и подарил желание жить.