Четверо со «Сринагара»
Шрифт:
Затем я расслышал голос Госса:
— Какого черта Джо не дает о себе знать?
Момент показался мне подходящим для выхода на сцену. Дверь в библиотеку была открыта, и я шагнул в нее, держа пистолет наготове. Сильверман и Госс сидели за большим письменным столом, украшенным мозаикой. Голубая папка лежала перед ними, несколько бумажек из нее были разбросаны по столу. Митчелл и еще один мужчина, очевидно Джитс, стояли поодаль, слева, спиной к книжным полкам. Их было всего четверо. Я шагнул вперед и очутился в комнате прежде, чем они успели заметить меня.
— Вы больше ничего не услышите о Джо, — сказал я.
Госс вскочил на ноги, широко раскрыв рот от изумления и неожиданности. Рука его потянулась под пиджак, но затем бессильно упала вниз, и он замер, не сводя своих глаз с моего пистолета. Губы его распухли и вздулись от апперкота, которым я его угостил на борту «Сринагара».
Я сделал шаг влево, с треском захлопнул за собой дверь. Сильверман реагировал на мое появление не так, как Госс. Он вздрогнул и застыл в неподвижности, внешне оставаясь абсолютно спокойным. Кроме глаз. Если кому-нибудь пришлось когда-нибудь увидеть призрак человека, которого он убил, призрак с вполне реальным пистолетом в руке, то он выглядел бы точно так же, как Сильверман. Казалось, будто вся кровь отхлынула от его лица и оно побелело, как алебастр, мгновенно постарев на несколько лет.
Митчелл и Джитс быстро обернулись ко мне.
— Ну-ка, мальчики, — сказал я им, — повернитесь лицом к полкам и наберите каждый по полной охапке книг. Пошевеливайтесь! Быстрее!
Оба повиновались, не теряя времени.
Губы Сильвермана задвигались, из них вырвалось:
— Каким это образом…
— …я оказался живым? — закончил я за него. — Очевидно, мое время еще не пришло, Сильверман. Но твое уже наступило, можешь мне поверить!
Он медленно приходил в себя. Даже сейчас, потрясенный неожиданностью при виде меня, очевидно, понимая, что на этот раз не вывернется, он все же сумел справиться с собой и почти полностью вернуть самообладание в промежутке между двумя фразами.
— Надеюсь, у вас хватит здравого смысла, чтобы не совершить бесполезное убийство, мистер Скотт?
— За последнее время из меня вышибли остатки здравого смысла!
Госс незаметным движением скользнул вправо по ковру. Я направил на него пистолет.
— Лучше бы вам не шевелиться, Госс! Я не стал питать к вам более дружеские чувства с тех пор, когда мы встретились последний раз на «Сринагаре»!
Он снова замер. Оба они с Сильверманом не спускали с меня глаз, переводя взгляд с пистолета в моей руке на мою одежду и лицо. Должно быть, я выглядел так, словно меня только что извлекли из ямы на свалке в Ла-Бреа. Костюм Фишера, и без того сидевший на мне, как на чучеле, был весь изорван, а мое лицо цветом походило на старый ванильный торт с малиновым вареньем.
У меня оставалось мало времени до прибытия полиции, если, конечно, в последнюю минуту не случится ничего непредвиденного, а я должен был еще задать пару вопросов обоим Бобам.
— У одного из вас еще есть шанс, — сказал я. — У того, кто заговорит первым. Учтите, что сейчас от меня зависит вынести вам оправдательный приговор!
Сильверман бросил косой взгляд на Госса:
— Не слушай этого идиота! У него вся рубаха в крови! Ты же видишь, что он едва держится на ногах!
— Вам не придется рассказывать мне очень много, — продолжал я. — Девяносто процентов мне уже известно. Можете поблагодарить за это Ральфа, между прочим. И еще Наварре, с которым мы мило побеседовали несколько минут назад… — Я быстро перечислил основные факты и обернулся к Сильверману: — Я просмотрел документы в голубой папке. Мне известно, что вы давали Госсу крупные суммы, из которых он по крайней мере половину вкладывал в дело от имени «Компании развития Атласа». Чеки легко проследить, а тот факт, что вы являетесь членом Государственной комиссии по строительству шоссейных дорог, плюс карта с пометками красным карандашом, которая лежит перед вами на столе, все это может служить достаточным основанием, чтобы отправить вас довольно далеко от вашего обычного местопребывания. Даже для меня это вполне очевидно, а уж экспертам, конечно, не составит никакого труда доказать связь между Робертом Госсом и «Компанией развития Атласа», а также между вами и Госсом. Вы оба спеклись на этом деле с дорожным строительством, не считая уже убийства и других любопытных подробностей…
Никто из них не произнес на слова.
Я попытался подойти с другой стороны и обернулся к Госсу:
— Мне известно, что этот общественный деятель снабжал вашу компанию сведениями о том, где будут прокладываться дороги. Вы представляли собой ширму и обеспечивали черную работу через Наварро. Велден, пока не струсил, оформлял все махинации по скупке земель. Но кое-какие детали мне пока не известны… — Я сделал паузу, выжидая, пока мои слова произведут на них соответствующее впечатление. — Я не знаю, например, кто из вас был наверху всей этой кучи.
На этот раз опять никто не произнес ни слова. Но Госс нервно облизал губы и слегка повернулся ко мне, словно собираясь заговорить. Губы Сильвермана, казалось, срослись друг с другом.
— Можешь не бояться этого деятеля, — сказал я Госсу. — У меня имеется достаточно материалов, чтобы обеспечить вам обоим целый фунт таблеток цианистого калия в маленькой уютной комнате, выкрашенной в светло-салатный цвет в Кью (Кью — камера для приведения в исполнение смертных приговоров в тюрьме «Сен-Квентин»). Ты ведь знаешь, что такое Кью, верно, Мориссон?
Он вздрогнул, когда я назвал его настоящее имя.
— Мне все это представляется следующим образом, — продолжал я. — Сильверман с самого начала был организатором этого дела, так сказать, человеком за сценой. Зная, что ты скрываешься от полиции, ему не составило большого труда убедить тебя сотрудничать с ним. Быть его ширмой. Тем более, что дело представлялось весьма прибыльным…
— Кой черт прибыльным… — проворчал Госс.
— Заткнись! — резко оборвал его Сильверман, глядя мимо меня на Госса. — Разве ты не видишь, что он ничего не может доказать? Это же пустая болтовня! И посмотри на него: ведь он уже наполовину мертв! Его не хватит и на пять минут! Боб, послушай меня. Ты ведь знаешь, какие у меня связи. Клянусь тебе, я сумею вытащить нас обоих!
Не приходилось сомневаться, кто из них босс. Я постарался изобразить на лице некое подобие улыбки.
— Нет, это не болтовня, Сильверман. В настоящий момент Наварро стоит перед полицейским инспектором и повторяет ему слово в слово все то, что я только что сказал вам. Полиция будет здесь через минуту, а может, и раньше.
— Он лжет! — выкрикнул Сильверман. — Он пришел сюда один! Никакой полиции не будет, Боб!
И тут я услышал сирену. Собственно, это еще ничего не означало: патрульная машина могла либо направляться сюда, либо просто следовать мимо. Тем не менее я сказал: