Четвертая пуля [Похищение. Четвертая пуля. Пусть проигравший плачет]
Шрифт:
— Не сомневаюсь, что ее скоро найдут, — сказал Паолини. — Скорее всего, ее специально украли для этого дела. Скажите, вы часто возили месье Жоржа к пруду Святого Иакова?
— Да, месье комиссар, мы ездили туда каждую неделю. Месье Жорж очень любил там играть.
Паолини кивнул головой. Его предположения подтверждались. Похитители явно знали распорядок дня и привычки малыша и его гувернантки: они выслеживали свою добычу в течение последних недель. Хорошо продуманная и безукоризненно выполненная операция. Впрочем, только безумец попытался бы похитить сына такого могущественного человека, как Андре Дерми, не будучи
Но почему похищен именно сын Андре Дерми? Ведь в Париже немало других, менее опасных богатых людей. Может быть, именно в этом выборе и таится разгадка дела? Преступник, выбравший своей жертвой Дерми, вне всякого сомнения, должен быть осведомлен о жизни этого дома, о финансовом положении Дерми, о распорядке дня его близких, наконец, о привычках мальчика. Пожалуй, с этого и нужно будет начать. И прежде всего следует проверить всех, с кем соприкасался мальчик: знакомых, служащих, прислугу…
— Когда мальчик выезжал на прогулку в лес, он встречался там с другими ребятами?
— Да. Иногда.
— И с кем же?
— Его приятелем был маленький Жильбер Тибо… Они часто играли вместе, — ответил Гюстав, подумав немного. — И еще одна девочка… Ее имя Дениза.
— Дениза? А ее фамилия?
— Не знаю, месье комиссар. Это маленькая девочка, хорошенькая, с локонами. В Булонский лес ее обычно приводила мать.
— Дисюин, — обратился Паолини к своему подопечному, — вы должны найти этих людей.
Дисюин молча кивнул.
— Но что вы намерены делать сейчас, комиссар? — обратилась к Паолини мадам Дерми, нервно теребя платок.
— Ждать, мадам. Ждать телефонного звонка. Ведь они обещали позвонить в двенадцать.
Глава 5
Подложив под себя несколько подушек, Тони комфортабельно расположился на диване с журналом «Он» в руках. Листая страницы, он наткнулся на снимок, понравившийся ему больше других. Это была фотография огненно-рыжей девицы, всю одежду которой составляли широкополая шляпа и пояс. На поясе висели два кольта с рукоятками из слоновой кости.
За такими журналами Тони охотно проводил время. И его комната была украшена весьма соблазнительными снимками, вырезанными из них. Некоторое время он сосредоточенно изучал прелести рыжей особы, а потом вдруг швырнул журнал в противоположный угол комнаты.
Его мысли все время возвращались к этой гувернантке-англичанке. И сейчас, лежа на диване и глядя в потолок, он представил ее себе — не менее красивую, чем все эти журнальные модели, но куда более недоступную. В ней чувствовалась изысканность, а изысканность была слабостью Тони. Слишком частое посещение третьеразрядных борделей развило у него аллергию к мясистым шлюхам и к запаху их дешевых духов.
Дороти Линч была девушкой совсем иного сорта. У нее был стиль, у нее была образованность — то, чем Тони никак не мог похвастаться. А ее походка могла бы вскружить голову любому мужчине. Он никогда не был знаком с такой классной девушкой.
Сидевший за столом Гран-Луи расправлялся с цыпленком в соусе, которого он приволок из расположенного неподалеку бистро. Он макал в подливку большие куски хлеба и отправлял их в рот.
Вид поглощающего пищу Гран-Луи вызывал у Тони отвращение. Гран-Луи за трапезой — это еще тот спектакль. С салфеткой на шее,
— Слушай, сколько можно жрать? — спросил, наконец, с раздражением Тони.
Гран-Луи посмотрел на него с изумлением, проглотил то, чем был набит его рот, и спросил:
— А тебе-то что до этого? Просто я проголодался.
— Похоже, что ты голоден всегда.
Гран-Луи пожал плечами.
— Ну и что? — ответил он. — Я голоден, а ты в любой момент готов влезть на девчонку!
— Тоже мне, сравнил! — фыркнул Тони, поводя плечами. — Девчонка! Что может быть естественнее для мужчины?
— Который только об этом и думает, — закончил Гран-Луи и снова принялся жевать. — Да ты просто чокнутый на сексе.
Слова Гран-Луи нисколько не задели Тони. Он только самодовольно хохотнул. У него на Сицилии, никто не считал повышенную потенцию недостатком, которого мог бы стыдиться мужчина. Да и девушки, с которыми имел дело Тони, никогда на это не жаловались. Может быть, и этой англичанке придутся по вкусу его способности? Он мысленно представил себе несколько заманчивых картин, а потом обратился к своему напарнику:
— Послушай, а что ты собираешься делать со своими бабками, когда получишь их?
— Я? — просипел Гран-Луи с набитым ртом. — Я куплю гараж. Это дело решенное, и я даже присмотрел подходящее заведеньице. Такая хорошая, небольшая мастерская возле Бонвиля — очень даже удобное место. От клиентов не будет отбоя. Ну, а ты, Тони? Каковы твои планы?
Тони задумался, он еще не решил окончательно, как распорядиться своей долей добычи. Он ничем не увлекался так, как Гран-Луи увлекался автомобилями. Однако у него было тайное желание, которое, пожалуй, даже немного смущало его. В мечтах он видел себя в роскошном ночном клубе: богато убранные помещения, игорный зал с карточными столами и рулеткой, вышколенные официанты, первоклассные девушки. И он, хозяин всего этого, в смокинге прохаживается по залам, обмениваясь приветствиями с именитыми клиентами и ловя на себе взгляды привлекательных, богатых женщин…
Прежде чем он успел ответить, зазвонил телефон.
Гран-Луи встал и вытер салфеткой свои жирные губы.
— Видать, месье Альбер, — сказал он и поднял трубку.
Открытое окно, возле которого он стоял, выходило в запущенный сад с разросшимися неподстриженными кустами. Несколько дальше виднелись трубы небольшой фабрики — там производили листовое железо.
— Алло! — крикнул Гран-Луи в трубку. — Кого нужно?
Как только в трубке зазвучал мужской голос, Гран-Луи узнал «месье Альбера», его осторожную манеру взвешивать каждое слово, которое произносилось лишь после тщательного обкатывания во рту.
— Луи? Это вы?
— Да, это я.
— С вами говорит месье Альбер. Все прошло благополучно?
— Да.
— Никаких затруднений?
— Нет, месье.
— Отлично. А письмо? Вы отправили его в назначенное время?
— Разумеется, месье.
— Как чувствуют себя… хм… приглашенные?
— Они в полном порядке. Сейчас они отдыхают.
— Очень хорошо. Они не впали в панику?
— Нет, месье. Они ведут себя вполне спокойно.
— Рад слышать это. Вам следует позаботиться, чтобы у них не осталось никаких дурных воспоминаний о пребывании на вашем попечении. Повторяю: никаких воспоминаний.