Четвертый позвонок
Шрифт:
– И глупо, - закончил Джерри, вспоминая афоризм мистера Риверса.
– А-а, вот ты как?
– проговорил Чарльз, меняя тон.
– Если ты начнешь слишком раскрывать рот, я тебя живо успокою. Здесь страна сильных людей. У нас делать бизнес и драться - всегда готовы. Давно у тебя последний раз брали кровь на анализ?
Джоан поспешила вмешаться.
– Чарли, что ты так петушишься? Сядь на место и оставь Джерри в покое.
– Я голоден, - ответил братец.
– Пошли своего мужа на кухню.
Джерри стиснул зубы так, что хрустнули скулы; затем он решительно направился к дверям и взялся за чемодан.
–
– осведомился Чарльз.
Джерри в ответ на это только презрительно усмехнулся.
– Прощай Джоан, - произнес он с горечью и стал отпирать дверь.
Но Чарльз в два прыжка оказался возле него и крикнул, загораживая дверь:
– Не вздумай только со мною шутить! Со мною и с моей сестрой! Если ты имеешь что-нибудь сказать - давай поговорим! Снимай пиджак и поговорим!
– Джерри, не уходи, - взмолилась Джоан, - я люблю тебя! Чарли, не дай ему уйти.
– Брось чемодан!
– крикнул Чарльз.
– Я готов.
– Я не дерусь с дураками, - ответил Джерри сухо.
– А я дерусь!
– заревел Чарльз и выхватил чемодан у Джерри.
– Я готов драться когда угодно с европейцами, а тем более с англичанами.
– Джерри не англичанин, он из Финляндии, - закричала Джоан, пытаясь помещать столкновению.
– Такой страны нет вообще!
– ответил разгоряченный брат.
– Есть, есть, - уговаривала Джоан.
– Это возле Кореи... Ах, боже мой, ну помиритесь как-нибудь! Как нехорошо, когда родные дерутся!.. Чарли, сядь, успокойся. А ты, Джерри, - пойдем на кухню. Я помогу тебе.
Решение Джерри было бесповоротно:
– Я ухожу!
Но едва лишь он нагнулся за чемоданом, как получил такой удар в подбородок, что отлетел на другой конец передней.
– Теперь ты, парень, больше не будешь фокусничать со своим молотком! крикнул Чарльз ему вдогонку.
– Я тебе покажу! Желтая рожа!
Джерри лежал ничком у стены. Одна его рука была согнута под животом, а другая, расслабленная, откинута в сторону. Он был в сознании, но не мог подняться. Закрыв глаза и насторожив уши, он решил притвориться, что лежит без чувств.
– Чарли! Что ты сделал?
– закричала Джоан в ужасе.
– Не подходи к нему! Пусть отдохнет: его разморило.
– А вдруг он умрет?
– Ты дурочка, Джоан. Как же я мог убить? Но что это за цирк тут у вас?
– Он хочет развестись со мною, - захныкала Джоан.
– А я старалась быть с ним такой хорошей!..
– Ну, он получит развод - недолго ждать!
– зло усмехнулся Чарльз.
– Нет, я не хочу расставаться с ним...
– Не хочешь?
– Да, Чарли. Ты должен понять меня. Он что-то чувствует, догадывается... И я не хочу, чтобы с ним случилось несчастье. Чарли... я люблю его...
– Это от тебя и требуется.
– Я люблю его на самом деле. Это совсем не спектакль, Чарли. Сегодня я убедилась, что люблю его. С Джерри ничего не должно случиться. Я хочу быть его женой всю жизнь. Чарли, это опасная игра. Если он вдруг умрет, я не смогу больше жить...
– Прекрати это нытье, Джоан! Ты опять сходишь с ума. Где страховые документы?
– Они у меня...
– Я хочу посмотреть на них.
– Нет, Чарли, я тебе их не дам.
– Я только посмотрю!
– Я не могу показать...
– Джоан, если ты сию минуту не покажешь мне страховку, я больше тебе не брат. Поняла? Я буду просто Чарльз Лоусон. Сейчас же подай бумаги сюда. А не то...
– Они не у меня... Они у Джерри в кармане...
Джерри показалось, что через него пропустили электрический ток. Он собрал всю свою силу воли и приготовился защищаться. Когда Чарльз подошел и толкнул его в бок ногой, он не подал никаких признаков жизни. Только на волосок приоткрыл глаз и позволил Чарльзу перевернуть его. При этом, незаметно для Чарльза, правая рука Джерри оказалась у заднего кармана. Когда затем страховой агент нагнулся, чтобы поинтересоваться его бумагами, Джерри вдруг рывком левой руки нахлобучил врагу на самые глаза его шляпу, а правой пустил в ход свой молоток, - но на этот раз он бил уже не по коленям, а по лбу противника. Все произошло настолько молниеносно, что Чарльз не успел даже уследить за ходом событий. Он пошатнулся от первого удара и сделал попытку поднять шляпу на лоб. Но Джерри натянул ее на голову Чарльзу до самого донышка, продолжая наносить удары. Плотный фетр шляпы, по счастью, их амортизировал. Наконец поверженный противник растянулся на полу во весь свой рост, со шляпой, надвинутой до самого подбородка. Во избежание всяких сюрпризов Джерри наскоро прошелся молоточком по коленям и локтям Чарльза. Затем поправил галстук, причесал растрепанные волосы и направился к выходу.
Джоан свернулась калачиком в углу дивана, закрыв лицо руками. Джерри испытывал к жене глубокое сочувствие и жалость, так как теперь он словно увидел за маской человека.
– Прощай Джоан, - тихо произнес он.
Джоан спрыгнула с дивана, но подошла не к мужу, а к телефону.
– Я позову полицию, - крикнула она.
– Тебя задержат, и ты попадешь в тюрьму.
Инстинкт самосохранения заставил Джерри действовать решительнее. Он поспешил к жене, схватил ее в свои объятия, на руках отнес в спальню и уложил на кровать.
– Негодяй, я ненавижу тебя...
– шипела Джоан.
– Я больше не чувствую к тебе ненависти, - сказал Джерри спокойно, - но для верности...
С последними словами он проверил рефлексы своей жены и сковал ее по рукам и ногам. Джоан хотела было закричать, но Джерри прижался губами к ее губам и поцеловал так, что она онемела. Затем он чуть ли не бегом помчался в переднюю, схватил свой чемодан и вышел.
Короткая семейная сцена была окончена. Она отличалась от обычных семейных раздоров только тем, что в ней по ходу действия никто не бросал в противника сливочным тортом и не переворачивал мебель.
В спальне Нью-Йорка был вечер. На улицах загорались миллионы рекламных огней. Улица и ночью не знала покоя. Даже ветер уснул где-то на своем насесте, но улица бодрствовала. Прямо в окна квартиры молодоженов светила сказочная полная луна...
12. ДЖЕРРИ ФИНН СТАНОВИТСЯ БЕЗРАБОТНЫМ И ЗАЯВЛЯЕТ О СВОЕМ ОТЪЕЗДЕ
НА ЛУНУ, А ДЖОАН НЕСЧАСТНА, ТАК КАК НЕ ЗНАЕТ НОВОГО АДРЕСА МУЖА.
Было бы ошибкой думать, что Джерри Финн вырвался на свободу, беззаботно насвистывая, - он скорее беззвучно рыдал. Когда он подошел к двери мистера Риверса, сердце его стучало почти так, как, бывало, стучал его неразлучный молоток. Отворив дверь, Исаак приветствовал своего коллегу следующими словами: