Четвёртый Рим
Шрифт:
— Мудак! — зашипел атаман, сжимая кулаки до по беления костяшек пальцев — Ты сохранил костюм! Если об этом узнают наверху, то Хозяин от нас мокрого места не оставит!
— Я не мог уничтожить костюм. — оправдывался Пётр — Ибо не я был его владельцем. Как и ты своего. Они принадлежали нашим отцам…
— Нашим отцам было приказано избавиться от этого! — продолжал злиться атаман, отчитывая старого инвалида, как нашкодившего мальчишку — Но эти эгоисты своим неповиновением подставили под удар наш народ.
Левая половина лица
— Не смей так говорить о моём отце. Если ты своего не уважаешь, то моего не трожь.
— Если об этом узнает Хозяин то «уважать предков» будет уже некому. — парировал атаман.
— Как бы они узнали? Часто ли в станицах появляются агенты СБИ? С них достаточно, что при нашей изоляции утилизировали только массовые модели, питающиеся от одного источника. А у таких как мы «кочевники» реликтовые. Об их существовании СБИ не в курсе.
— Пока не в курсе. — поправил Драгович — Ты ведь поэтому меня позвал и раскрыл правду? Аркадий взял костюм и отправился за Драгуновым?
Кравченко отвёл взгляд.
— Так я и думал.
— Моего сына срочно нужно найти, пока он не натворил дел.
— Скорее всего, если бы натворил, то уже давно вернулся.
Кравченко удивлённо приподнял бровь. Виктор тяжело вздохнул и рассказал ему о своём разговоре с Аркадием. Тот покачал головой, но не сказать, чтобы был сильно шокирован.
— Ну и мальчик у меня.
— Ты вроде не знал об этом, но не слишком удивлён.
— Я хорошо знаю своего сына. Для него в порядке вещей взвалить на себя чужие проблемы и в одиночку нести на плечах общее бремя. Он знает, что будет если о местонахождении Драгунова станет известно всем.
— И решил совершить правосудие самостоятельно. — закончил атаман мысль больного казака — Что бы не впутывать остальных. Но если он знал, где прячется Драгунов, то почему ещё не вернулся? С костюмом и точной информацией, покарать преступника можно всего за час. При том, что из этих шестидесяти минут пятьдесят девять уйдут на дорогу туда и обратно. Если только у него не возникли проблемы.
— «Кочевник» даёт неуязвимость. Какие могут быть проблемы?
— Не глупи. Во время гражданской войны костюмы использовались казаками повсеместно, но это не мешало нам нести боевые потери в войне с красной чумой. У любой технологии есть изъян.
— Твоя правда. — признал Кравченко.
— Местонахождение «кочевника» легко отследить, если его использует, кто-то, скажем так посторонний.
— Так было раньше. — ответил Пётр — И распространялось исключительно на массовые модели. Более совершенные модификации, как те, что у нас с тобой, передающиеся из поколения в поколение, по факту лишь прототипы.
— Ну да, ну да. А я уж подумал, что всё будет так просто. — пробурчал Драгович.
— И тем не менее моя информация уже тебе помогла.
«Ага, помогла. Как же.» — про себя иронизировал атаман.
— По крайней мере, ты знаешь куда мой сын направился. — добавил Кравченко, словно прочитав мысли атамана.
— Это всё, что тебе известно? — спросил Драгович — Больше нечего добавить?
— Только одно — найди моего сына. Это в наших общих интересах.
Последняя фраза сильно удивила атамана. Казаки все друг другу братья по оружию, но почему Кравченко выделяет исключительно их обоих?
— В моих интересах удержать станицу от очередного акта неповиновения властям города и страны. И спасти от этой власти саму станицу.
— Понимаю. Если наш народ опять взбунтуется, то князь или, того хуже, Долгорукая пришлют сюда отряды зачистки. Это для нас станица дом родной, а для них резервация, жители которой должны знать своё место. Небось жалеют, что вообще выпустили нас тогда. Единственное спасение для казачества сегодня — это сохранение нынешнего статус-кво. И если для этого нужно будет смириться с пропажей Аркадия, то ты с чистым сердцем проглотишь потерю моего сына.
— Пётр…
— Поэтому подумай вот о чём. У меня есть племянник, сын моей сестры Варвары. Её муж умер от рака, поэтому не последнюю роль в его воспитании принимаю я. Парень хороший, хоть и редкостный раздолбай. И он… — тут больной казак выдержал загадочную паузу — Ровесник твоей младшей дочери.
Сердце атамана сделало кульбит, а глаза округлились. Если Кравченко действительно намекает…
— Не нужно меня обманывать. Твоя семья заботится о здоровье рода едва ли не сильнее чем прочие казаки.
— Верно. Во времена вредной экологии и дурной наследственности, важно не допустить появления в семье плохих генов. И в обычной ситуации, я бы не допустил, чтобы в мою семью вошёл человек, в данном случае девушка, со слабым здоровьем и родила хилых детей. Но ситуация необычная. На кону стоит мой сын и я готов сделать исключение.
Виктор Драгович молчал.
— Умеешь ты повысить мотивацию. О том, чтобы удачно выдать замуж Настю я и мечтать не мог.
— Мой племянник — удачная партия, не сомневайся. — заверил Кравченко — Но, он женится на твоей младшей дочери только если ты найдёшь моего сына. Живого.
На дне рождения Орлова Артём чувствовал себя лишним. При том, что на тусовке не было почти ничего, что не нравилось бы ему. Запрещённая рок музыка и похабные разговоры — всё как любят подростки. Но видя, как остальные веселятся Артём грустно вздохнул. У него нет таких близких друзей.
— Чего сидишь, как отшельник? — воскликнул Орлов помахав Артёму — Давай к нам.
Артём, натянув на лицо улыбку присел к остальным.
— Ну как тебе вечеринка? — спросил Миша.
— Шумненько, — ответил Артём — Только немного переживаю за тебя.