Четыреста лет царского дома – триста лет романо-германского ига
Шрифт:
Можно служить отечеству и в домашнем халате с большей пользой, нежели в мундире!
Поэту, изображающему мир как он есть, не следует рассчитывать на любовь своих современников.
Где это видано, чтобы с судьёю целовались!
Мой золотой Мисюра,
несколько месяцев не писал тебе, хотя виделись с тобой два-три раза в неделю. Для того чтобы писать, нужна особая «атмосфера» чувств. Она иная, чем жажда читать. Эту последнюю я и утолял. К тому же, твоя будущая сестрёнка готовилась к появлению на свет. Что и случилось 26 января 13 года. Мы боялись: вдруг это произойдёт раньше? Нет, твоя мама не давала повода для тревог. Но мы с твоей бабушкой Наташей очень хотели, чтобы она родилась под созвездием
После рождения твоей сестры наше напряжение спало, но зато и возросло, так как стало нужно забирать тебя трижды в неделю, чтобы гостить у нас (родители решительно возражали, чтобы ты оставался у нас ночевать хоть изредка). А 9 марта меня «скосил» грипп с высоченной температурой. Зато ты — как всегда здоров. Такой замечательный у тебя иммунитет. Знай и причину: это наша общая заслуга перед тобой. Мы защитили тебя от всех детских прививок. Которые не только не помогают справиться с инфекциями, но и угрожают собственному иммунитету, вызывают сильнейшие и опасные аллергические реакции. Ты же у нас давно кушаешь самое лучшее и всё подряд — и хоть бы какие вредные последствия!
Правда на этой неделе ты полностью оправдал своё прозвание Мисюры — потому что стал жёлтым, как египтянин. Сначала это вызвало у нас тревогу, но знакомая педиатр сказала, что такое явление может быть результатом переедания моркови и апельсинов. Да, варёную морковь ты уже давно почитаешь за первое лакомство (а у твоего папы аллергические проявления начались именно с моркови — ведь он-то получил свои предписанные педиатрами прививки!) А в прошлую субботу ты слопал два с половиной сладчайших, без кислинки, египетских апельсина. И это при условии, что только один запах апельсинов может у привитых детей вызывать аллергию и отёки самых разных тканей организма. Если представишь, что я вешу в 8 раз больше тебя, то это равнозначно тому, будто я съел 20 штук этого фрукта. Но это невозможно. Мой максимум — 4–5 штук. Если бы я слопал 20, то уж наверняка не только пожелтел, но и позеленел. А ты ничего, весел и здоров! Не удивляйся, мой египтянин. Тело — это и есть бог, а дьявольские усилия вакцинаторов могут подорвать человеческую способность летать и заставить его ползать. Я хочу, чтобы ты сохранил способность летать, ведь ты же из созвездия Близнецов!
Взявшись дать тебе несколько первых уроков правильной истории, я не случайно делаю такое околичное вступление. Страшновато приступить: если выберешь неправильный тон, беседа не выйдет хорошей или интересной. Хотя знать историю своего здоровья тебе будет тоже важно.
На самом деле, повышенную тревогу ощущаю уже несколько недель: пора, пора писать Максиму, столько начитано за полгода! Но то ли общая слабость как следствие гриппа, то ли предчувствие, что что-то ещё надо узнать, чтобы получить хороший толчок для повествования — не дали начать раньше. Уже 10 дней назад, когда вдруг захотелось прочитать Сигизмунда Герберштейна, во время болезни — и сделал это — показалось, что с него и можно начать беседу с тобой. Но лишь вчера и сегодня утром, найдя Интернете фильм, запрещённый к показу в России, понял, какое будет вступление. Мой дорогой! Это страшный фильм, страшный своей правдой, которая не должна была появиться на свет. Его сделали французы ещё в 2005 году. Он называется: ««Курск». Подводная лодка в мутной воде». Дело в том, что 13 лет назад погибла атомная подводная лодка России со всем экипажем при, якобы, невыясненных обстоятельствах. И вот теперь оказывается, что нашу лодку торпедировала (!) американская субмарина. Ах, как нам тогда врали, на все лады и в очередной раз заставили терпеть и утирать слёзы.
Теперь говорят, что молчание предотвратило третью мировую войну. Врут. Она уже идёт давно. В конце фильма показывают известного правозащитника Ковалёва, который заявил: «Ложь — основа государственной политики России». Именно политики (и не только в России) пишут историю. А так называемым учёным, подвизающимся на этой ниве, дозволяется лишь охранять неизвестно чьи не сгнившие кости в специально отведённых местах, не пуская туда никого, прежде всего дотошных дилетантов, которые не подвержены колебаниям вместе с курсом правящей партии, а желают знать истину. Фальшивая история нужна политикам. В ней они черпают оптимизм для следующей порции лжи. Но почему ложь им ценнее? Да потому, что именно она позволяет им достичь сиюминутной цели — удержаться лишний месяц — год — срок у власти. За их враньё платит народ своей «шкурой».
Но мы с тобой не временщики, мы здесь навсегда. Поэтому истина — вот основа нашей жизни и сегодняшнего выживания в условиях полицейского режима, фальшиво называемого демократией.
Малыши с первых дней жизни (а сегодня можно говорить уже — с утробы матери) обучаются поведенческим реакциям как самым доступным, понятным и эффективным для адаптации к природным и общественным условиям. Да и сама история есть ничто иное, как наука о поведении малых и больших народов под влиянием тех или иных идей. Другое дело, что политики велят услужливым учёным задним числом объяснять исторические движения не теми мотивами, что действовали в реальности, а фальшивыми, выгодными сегодняшней руководящей элите. Властные воротилы мечтают о том, чтобы невыгодный для них сценарий не повторился — и рвут, рвут (не только на бумаге) подлинные исторические связи между событиями, и врут, врут, чтобы никто не сумел соединить оборванные концы ради воссоздания правды. Поэтому образуется каста приближенных к власти учёных-историков, акцентирующих внимание на форме, а не сути событий, для которых охранительная деятельность (большинство из них и вышло из «охранки») возле могильников, мавзолеев или отжившего знания — главное в их некрофильных устремлениях. Они, якобы, изучают поведение народов (конечно же, с другой стороны «колючей проволоки»), однако не могут предвидеть будущего или не хотят. Философ Ницше именно поэтому не видел смысла в изучении истории — всё равно она «заваривается» в головах политиков и королей, а народ — лишь жертва их честолюбивых или лживых антинародных побуждений.
Конечно же, ты уже читал у Джонатана Свифта про путешествия Гулливера (мы с женой уже закупили тебе этого чудного писателя в разных изданиях с лучшими художниками-иллюстраторами). Но есть у него и редко упоминаемая «Сказка бочки», где ты найдёшь не менее удивительные и весьма поучительные рассказы [60*]. Хотя бы про известного властелина (уж не фантом ли?): «Один могущественный государь (Генрих IV, король французский) собрал большую армию, наполнил сундуки несметными сокровищами, снарядил непобедимый флот, ни словом не обмолвившись о своих намерениях ни первым своим министрам, ни самым близким фаворитам. Весь мир пришёл в беспокойство: соседние венценосцы с трепетом ждали, в какую сторону разразится гроза; мелкие политиканы строили глубокомысленные предположения. Одни думали, что он составил план вселенской монархии; другие, после долгих размышлений, заключили, что дело идёт о низложении папыи введении реформатскойрелигии, которую этот государь сам раньше исповедовал. Третьи, ещё более проницательные, посылали его в Азию — сокрушать турок и отвоевать Палестину...Какое тайное колесо, какая скрытая пружина могли пустить в ход такую удивительную машину? Впоследствии обнаружилось, что весь этот сложный аппарат управлялся одной находившейся вдали женщиной, глаза которой вызвали у бедного государя известного рода опухоль; не дожидаясь, когда нарыв прорвёт, женщина эта скрылась во вражескую страну. Что было делать несчастному в столь щекотливых обстоятельствах?..
Все успокоительные средства оказались безрезультатными… Та самая причина, под влиянием которой буянбьёт окна у обманувшей его потаскушки, естественно побуждает могущественного государя собирать огромные армии и думать лишь об осадах, сражениях и победах».
Но и эта, ставшая достоянием гласности история, ничему не учит даже англо-говорящих политиков. Подобно средневековому коронованному сластолюбцу, запутавшемуся в порочащих связях, американский президент Клинтон уже на рубеже XXI века решил объявить войну бывшей Югославии. И бедная маленькая страна (при молчаливом сочувствии правительства России) в период истории, называемой уже цивилизованной, опять стала искупительной жертвой в неудачных альковных похождениях президента страны, усиленно пекущегося о соблюдении прав личности и демократических свобод. Именно подлодка «Курск» тогда «следила» за действиями американского авианосца, с борта которого поднимались самолёты, разбомбившие Югославию. Они уничтожали и наше прошлое (оно же и будущее).
Вот так творят современную летопись и в цивилизованном мире. А историки должны лишь укреплять веру народа в то, что это и называется демократией. Чего же нам от них ждать? Пусть будут блаженны те, кто хочет отыскать следы настоящей истории. И они идут — сквозь лай, хохот и месть так называемых учёных, верных прислужников власти. Известный российский психиатр В.Ф. Чиж писал ещё сто лет назад: «Ненависть, злоба, месть — чувствования слабых, и потому люди, действуя под влиянием этих низших эгоистических чувствований, в силу своего бессилия вредят не только тем, кого они ненавидят, но и самим себе» [61*]. И сегодня у нас есть два титана мудрости — Фоменко и Носовский (ФН) — которые пытаются по крупицам восстановить разбомбленную историю.
Почему так скучен Карамзин, подавляющее большинство советских историков, курировавших (стороживших) Средневековье и «Древний» мир? И как прямая противоположность скуке лжи — летописцы подлинных событий. Когда читаешь настоящего историка, хочется плакать. Это Иван Забелин, современный учёный К. Ковалёв — Случевский, конечно же, Фоменко и Носовский. Когда тебе после твоих слёз о разрушенном прошлом скажут: «А где доказательства?» (сами всё порвали, исказили, уничтожили — и спрашивают с умным видом) — то знай, что это речи дурака или циника. Им, как известно, доказательства бесполезны. Однако и ты уже знаешь, что истину нельзя доказать. В неё можно только верить. Слёзы — вот и есть критерий истины. Людей, требующих бесконечных доказательств, без труда можно заподозрить в неспособности принимать решение. Таких большинство в исторической науке, и не только. Их кредо: «Как скажет шеф!» Но это отдаёт уже не наукой, а холуйством. Требуя цифровых и логических доказательств, учёные всегда готовы ими пренебречь, если это невыгодно их «школе» (читай: начальнику!). Известнейший исследователь канадского Севера Фарли Моуэт писал о научных нравах: «За годы учёбы я превосходно усвоил, что иерархия в науке требует от своих служителей если не подхалимства, то уж, во всяком случае, полной покорности» [62*].