Чиновник в разведке
Шрифт:
Впрочем, вряд ли нас должны интересовать политические догмы и аксиомы Воропании, и антинародные крики, и предположения о существующей и процветающей там внутренней оккупации и внешней интервенции. Эта их страна, причём, вдалеке от нас, в одном из параллельных миров, пусть они сами и… кувыркаются. Будем же играть роль той самой кошки, которая бросила своих котят с той гуманной целью, чтобы те занимались эротикой так, как им вздумается, опираясь на кучу самых невероятных толерантных «ценностей».
Желательно каждому не трафаретно мыслящему субъекту учитывать, что пожизненная зависимость может произойти не только от продуктов
Надо сказать, что во вселенской или даже в мирозданческой истории достаточно примеров того, что даже правители государств с жестоким режимом старались, как-то, перед своими народами казаться если не заботливыми отцами, то, во всяком случае, мирными голубями. Если, например, увеличивается срок выхода на пенсию «простых» граждан, то это для их же блага. По велению определённого правителя и его окружения с оригинальным уровнем мышления и поставленными перед ними задачами, люди, то есть представители народных масс, мгновенно и поголовно помолодели.
Такими вот двуногими птицами, которые, приветливо улыбаясь по-птичьи, клюют себе в сторонке то, что пожелают, и призывают подавляющее людское большинство быть истинными патриотами, и славится Воропания. Как раз они-то очень навязчиво рекомендуют простолюдинам активно защищать интересы разбойников, компрадоров, чиновников и прочих бандитов, которые методично, иногда застенчиво и дружелюбно занимаются грабежом собственного народа на большой дороге к «светлому завтра».
В этой самой стране жил себе мальчик, школьник сначала младших, а потом и старших классов Алевтин Мунин. Он рос абсолютно не разбалованным ребёнком скромных родителей, рабочих одного из частных цементных заводов города Кромсаловск Курбутунской области. Они настойчиво и почти ежедневно варёный картофель если считали не деликатесом, то основным и почти единственным продуктом здорового и гармоничного питания.
А их сынок Алевтин ни разу не делал и жалкой попытки в своей молодой жизни мечтать о том, чтобы стать, к примеру, бульдозеристом. У него имелись свои, абсолютные грандиозные стремления, желания и планы.
Уже в третьем классе средней общеобразовательной школы он проявил себя как любознательный ребёнок. Многое его интересовало, но больше всего интересовала жизнь и довольно интересное, своеобразное и неповторимое политическое творчество до гробовой доски назначенного мафией президента Слепозадова.
Славный мальчик, конечно же, по телевизору довольно часто имел удовольствие видеть уважаемого и многими почитаемого Генриха Генриховича. Там президент активно изображал из себя не только мудрого интеллигента, но и этакого богатыря спортивного телосложения. Но тогда Алевтин категорически не понимал, что телекамера может творить некоторые чудеса и даже маленького таракана с помощью специальных эффектов изображать в виде древнегреческого здоровяка Геракла.
Находясь в некотором сомнении, он набрался смелости и поинтересовался на большой перемене у своей молодой, обаятельной и культурной учительницы Трикозовой, задав ей вопрос, примерно, какой имеет рост в высоту уважаемый президент Генрих Генрихович.
Широко открыв глаза, наверное, от удивления и некоторого непонимания подобного рода детской любознательности, она хрипло, но отчётливо произнесла:
– Да мне, Алевтин, твой Слепозадов до п–ы!
– Понятно, Элла Панфиловна, – с грустью констатировал Мунин. – Это получается, что он сантиметров семьдесят-восемьдесят или немного больше.
– Славный мальчик, это хорошо, что мыслишь образно. Из тебя, возможно, когда-нибудь получится хороший бульдозерист.
– Почему?
– Потому, что машинист бульдозера всегда может представить в натуральном выражении объём своей работы в виде наваленных куч земли, которую он ещё не выполнил. Он видит даже то, чего, по сути, нет.
– Но я хочу всё знать, Элла Панфиловна, поэтому в своём рюкзачке я всегда ношу деревянную линейку. Её длина – пятьдесят сантиметров.
– И что из этого следует, наш любознательный Алевтин?
– Я хотел бы прямо сейчас измерить расстояние от ваших ступней ног до…
Как только что выловленный удачливым рыболовом зеркальный карп, она хватанула огромную порцию воздуха и даже закашлялась. Но потом с громким хохотом, отдалённо напоминающим лошадиное ржание, прижимая классный журнал к плоской, но молодой груди, Трикозова гигантскими прыжками поскакала в сторону учительской.
При этом с ней абсолютно никто не здоровался и уступал дорогу. Видимо, взрослые и дети опасались не только за состояние своего здоровья, но и за жизнь. Ведь и классным журналом при желании можно любого гражданина ударить так в переносицу, что ему уже не понадобится никакого рода и вида лечение. Тут уж засучивать рукава придётся патологоанатому. Смех смехом, но это тоже ведь врач, и таких специалистов требуется всё больше и больше. Причём, не только в загадочной стране Воропания.
Конечно же, мальчика Мунина весьма и весьма расстроило такое неожиданное сообщение учительницы. Ведь на экране телевизора господин Слепозадов всегда казался этаким могучим богатырём. А тут, он, получалось, гораздо меньше метра в высоту. Но мальчишка после такого сообщения педагога Трикозовой, всё-таки, сумел взять себя в руки. При этом он опирался на глубокую веру в то, что Генрих Генрихович, всё равно, самый великий человек тамошней планеты Земля.
Но, к счастью, когда Алевтин немного подрос, то совершенно другие взрослые люди убедили школьника в том, что сумасбродная Элла Панфиловна ввела его в заблуждение. Непонятно, с какой зловредной целью она уменьшила рост самого уважаемого человека Воропании более чем в два раза и снабдила представителя подрастающего поколения неверной, искажённой информацией.
Можно считать чудом то, что после этого случая госпожа Трикозова не пропала без вести. Абсолютное упущение со стороны доносчиков. Более того, она стала не каким-нибудь там школьным учителем, а уважаемым человеком. Давно уже трудится по-ударному грузчиком на городском рынке и не очень добрым словом вспоминает и мальчика Мунина, и дяденьку Слепозадова.
За вредную агитацию и пропаганду она была лишена возможности даже близко работать по своей специальности. А вот числиться и оставаться грузчиком до гробовой доски, всегда, пожалуйста. Ну, можно ещё на частной овощной базе перебирать картофель. В Воропании каждый гражданин имел возможность найти своё место, но не всегда. Существовало ведь ещё и такое ёмкое понятие, как безработица.
Да откуда же она берётся? Не на ровном же месте появляется? При остром желании любого владельца какого-либо предприятии, при полном отсутствии плановой экономики и элементарных социальных норм и правил, в такой стране, как Воропания, абсолютно всё дикое и непристойное возможно.