Чипсы
Шрифт:
44. Тени прошлого
Я так боготворила свою маму, теперь уж нет. Раньше боготворила. Я думала когда-то: как же мне повезло. Я думала: как же живут другие, которые вообще одни дома сутками, как, например, Дэн. Я думала: как же мама меня любит! А теперь я думаю, что мама любит только себя, а меня любит, если мной можно хвалиться. А теперь мама меня ненавидит.
Я часто думаю о том, почему так произошло, что я так хотела быть с Дэном. Ведь мама меня уверяла, что в нём нет ничего особенного. И была права. Но я не понимала, я была согласна ради Дэна на всё: просто видеть, и мне сразу становилось легче. Но я потеряла и это.
В выпускном классе мама наконец перестала заставлять меня ходить к гинекологу. Это была платная поликлиника. Гинекологом в кабинете работал мужчина. Он был очень спокойный и ни разу не посмотрел на меня как на идиотку, когда мама приводила меня. Он и с мамой был очень вежлив и вёл себя по отношению к ней очень уважительно и предупредительно, хотя она покрывалась пятнами, рассказывала про "сплошные нервы", жаловалась на Дэна и тряслась. Спустя год гинеколог перенаправил меня к психоневрологу. Тоже мужчине. Я стала ходить и к этому специалисту, и ему рассказала о своих проблемах.
– - Такое бывает. Не только с тобой, -- если коротко, то это весь смысл его длинных речей и скользких слов.
Психоневролог выписывал рецепт. Мама покупала мне все препараты. Успокаивающие. Так успокаивают лошадей или ещё каких животных или малюток-сердечников после операции...
Дома мама говорила мне:
– - Арина! Я перестаю понимать что-либо. Он вообще мужик или нет?
Я не понимаю. Я отказываюсь понимать.
– - Что тебе надо от меня, мама?
– нервничала я.
– Не дай бог что - ты не довольна. Ничего нет - ты опять не довольна?
– - Вот Макс у Златы. Там всё нормально. Он её ревнует, он за ней ухаживает.
– - Дэн тоже за мной ухаживает. И тоже меня ревнует.
– - Он тратит на тебя гроши.
– - Для него эти гроши, как для нас сто тысяч.
– - И зачем ты бросила танцы?
– - Я не успеваю готовится к ЕГЭ
– - Не ври пожалуйста. До ЕГЭ ещё долго. Это из-за него. Ты не хочешь танцевать с Чопоровым. А ведь вы отличная пара.
– - Мама! Чопоров сейчас танцует с дочкой Елены Николаевны. И она лучше меня намного.
– - Ну и что? Тебе не обидно, когда ты с Дэном сидишь в зрителях, а на паркете -- партнёр, с которым ты оттанцевала восемь лет, была в призах на "области", участвовала в региональном конкурсе, ездила в Москву. Тебе не обидно?
– - Нет. Я рада за Чопорова, честно. Зато я теперь чаще хожу в бассейн.
– - Ты ушла с танцев, чтобы к нему бегать, к своему Дэну, а не в бассейн. Скоро и от Пропаны Ивановны уйдёшь, а?
– - Дэн из бассейна меня ждёт. Приглашает на чай.
– Придумывала я удобные мне картинки.
– - Мне неловко отказываться. Ну, он же хорошо учится, лучше всех. Лучше меня.
– - Ничего и не лучше. Он ни в одной олимпиаде не победил, как в нашу гимназию вернулся. А говорили-то, говорили! Гений! Вундеркинд!
– - Ну что ты издеваешься?
– - Забыла, Арина, что ты итоговую контрольную лучше него написала?
– - Мне просто повезло.
Танцы -- это было очень болезненное мамино разочарование, мамины "сплошные нервы". В сентябре я просто не пошла на танцы. Чопоров пытался что-то говорить мне и Дэну, но Дэн только сочуствующе кивал Чопорову и соглашался с ним, а я сказала Чопорову как и в первом классе:
– - Гуляй отсюда. Достал.
Уже в этом году, в марте, после своего дня рождения, с которым меня Дэн даже не поздравил (Забыл, наверное), я сама прибежала к психоневрологу, внепланово и без записи. И встретила там маму.
Мама не меньше меня стала страдать. Я думаю: она раньше меня поняла, что это конец. Что Дэн меня прогонит...
С сентября Дэн стал рассеянный, он опять усердно учился. Но из бассейна меня встречал. Он, не стесняясь, объяснял это так: "Надо мозги проветрить". То есть - не меня встретить, а проветрить мозги!
В школе мы были вместе, но за руку он меня почти не брал. Я иногда просто внаглую сама брала его за руку, сама брела с ним, раздражённым и недовольным после школы к нему домой. Мне было плевать, что я за ним бегаю. Я приходила к нему, сидела на кухне и ловила тараканов, пока он учился.
Бассейн мне помогал. Я не говорила маме, но психоневролог советовал мне бассейн как успокаивающее, поэтому я и стала ходить в него как можно чаще. Лёгкость, которую я испытывала после сеанса, нельзя было сравнить ни с чем. Я смывала с себя все переживания, все унижения и обиды.
Конечно, отдушки шампуней и гелей для душа - это просто неприличное безобразие. В душевой бассейна я надевала на нос прищепку, которую носят синхронистки, и дышала ртом. Женщины ещё не так выхваляются разными гелями. Но девочки... Ад, сплошной ад.
Возраст... Я не люблю ровесников. Особенно девочек не люблю. Они все дурные и глупые. Разговоры о всех этих лаках-красках, о туши, удлиняющей ресницы и шмотках меня просто доконали в школе. Злата, кстати, никогда не красится. Брови выщипывает, но не делает тату, а у нас половина школы с татуированными бровями и с пирсингом.
Я люблю общаться с женщинами. Мне приятно было в бассейне послушать, о чём говорят тётки, семейные и одинокие, бедные и богатые. А гели в душевой бассейна! Это ужасно. Женщины ещё ничего--мылом моются, а девочки приносят эти разрекламированные жуткие шампуни и жидкие мыла, от которых кожа плачет. Если бы кожа умела стонать, вой стоял бы в душевых оглушительный... Девочки хвалятся: и такой у них гель для душа, и этакий, и шампуни такие вонючие, и этакие супервонючки, и дезики "анти-стресс". Эти дешёвые отдушки хлопают по носу, бьют по голове. Я теряю над собой контроль даже сейчас, что же от меня можно было ожидать в детстве, когда мне резанули по носу, и соответственно по мозгам духи одноклассниц Ильки?