Числа зверя и человека
Шрифт:
Улыбался и Петр:
– Ну, мне пора, надо до утра успеть вернуться. У нас в кадетском корпусе сейчас каникулы, но запросто могут проверить, где это я шляюсь по ночам. Сейчас выйду к шоссе, тут недалеко, – он махнул рукой, – там ночные автобусы есть.
– Вам с мамой тоже надо бы бежать отсюда, – вздохнула Рита. – Еще заподозрят.
Петр тоже вздохнул, его лицо вдруг стало совсем взрослым:
– Да куда там! Маме еще почти три года чалиться. Да и куда она побежит, с двумя-то аппаратами? Ей вот-вот рожать. А если я сделаю ноги, то ее подставлю. Нет уж, придется мне пока вернуться назад и продолжать строить из себя верного корпоративщика, –
И через несколько шагов он пропал в предрассветном тумане.
В каюте, где было хоть какое-то освещение, я наконец-то смог осмотреть Макса более внимательно. Пользуясь тем, что он пока в сознании, я для вящего спокойствия убедился, что позвоночник не задет: пальцами на руках-ногах наш супермен шевелил запросто. Хоть всеми сразу, хоть по отдельности. И без внутренних повреждений, судя по всему, обошлось. Все ушибы были поверхностными. Правда, кроме ребер, была сломана еще и нога, но в целом состояние «пациента» (с учетом обстоятельств!) можно было назвать почти превосходным. Я наложил шину, туго перебинтовал сломанные ребра, обработал все ссадины и царапины, перевязал, как положено.
Когда я закончил, уже изрядно посветлело, так что, поскольку состояние Макса серьезных опасений не внушало, я решил:
– День переждем здесь. Вертолет вертолетом, но они вполне могут перестраховаться и начать прочесывать все подряд – и сушу, и море. С воздуха.
– Петр говорил, что собак-ищеек там вроде бы нет, – вспомнила Рита.
– Вот я и говорю, что если будут искать, то с воздуха. Может, и не будут, но лучше поостеречься. Переждем, а в море выйдем вечером. Далеко нам до острова идти?
Рита показала мне карту. Получалось часов пять-шесть ходу. Если эта посудина хоть тридцать километров в час способна выдать.
– Разобьемся на вахты, – сказал я. – По два часа каждая. Сначала дежурю я, потом Рита, потом Мария. Вопросы будут?
– Дежурить надо обязательно по двое, – резонно сказала Рита. – В случае чего, один отстреливается, другой управляет катером.
Я согласился, что она права. Поскольку вахтенных у нас имелось всего трое, парные дежурства сперва поставили меня в тупик, но Рита быстренько нарисовала мне график: четырехчасовые вахты со смещением. Впрочем, сутки (даже меньше суток, если все нормально сложится) можно и вовсе на ногах провести. Я, честно говоря, чувствовал какой-то невероятный прилив сил. Ничего, отдохнуть можно и потом, на острове.
Макс просыпался, мы поили его горячим чаем, я делал очередной укол, и он опять засыпал. Ни лихорадки, ни других неприятных симптомов не наблюдалось.
Ну вот, наконец, стемнело, можно двигаться в путь.
В первую вахту встали мы с Ритой, Мария прилегла на одну из двух свободных коек в каюте и сразу же заснула. Раненая нога все еще ее беспокоила, и вообще Мария страшно ослабла за время плена. Когда она заснула, ее лицо стало удивительно безмятежным, как у ангела. И я вдруг тоже испытал странное, поразительное спокойствие. Словно все наши беды и тревоги уже позади.
На палубе холодный сырой ветер пробирал до костей. Рита потрясла сигаретную
– Он будет жить? – наконец спросила она.
– И даже танцевать, – ответил я. – Я же тебе говорил, что он супермен. Так что во всеми этими травмами он справится легко.
Она кивнула:
– Да, наверное.
В этих словах не было вроде бы ничего особенного. Но… Вот именно. Но. Ведь все так просто.
– Вы будете хорошей парой, – улыбнулся я, хотя в темноте она вряд ли могла видеть мою улыбку.
Рита резко повернулась ко мне:
– Феликс…
– Рита, – перебил ее я. – Только не надо делать из меня идиота, я с этим и сам отлично справляюсь. Не отрицай очевидного. На вас обоих это во-от такими буквами написано, – я на мгновение отпустил штурвал и распахнул руки, показывая размер «во-от таких» букв.
– А как же ты? – Рита была искренне растерянна. И обрадована.
Самое смешное, что я тоже был обрадован. Как там звали того дядьку из Древней истории, который ухитрился сплести такой узел, что никто развязать не мог? Гордий, что ли? А потом пришел Александр Македонский – и разрубил гордиев узел одним ударом.
Я беспечно махнул рукой:
– Обо мне не беспокойся. Мне еще мир спасать, – я как будто вновь увидел безмятежное, как у ангела, лицо спящей Марии… и почувствовал себя суперменом, честное слово.
А потом отнял у Риты ее сигарету и докурил.
03.05.2043.
Остров Самостанский. Эдит
Как же я ненавидела эту сладкую парочку, этих своих подопытных кроликов – Феликса и Марию. Я ведь была уверена – не пройдет и недели, как я их доломаю, а они сбежали. Сбежали, черт побери! С каким наслаждением я разорвала бы их на мелкие кусочки – голыми руками, честное слово!
Как, скажите, как они ухитрились стакнуться с этим оборотнем Ойгеном?!
Он-то на что надеялся, когда сажал эту жалкую парочку в вертолет и поднимался в воздух? Неужели рассчитывал, что уйдет от нас? Куда?! Сумасшедший! Ведь Корпорация теперь, можно сказать без малейшего преувеличения, владеет всем миром. Она нашла точку опоры, о которой мечтал Архимед, и перевернула Землю. Человечество живет теперь по законам Корпорации, служит ей, зависит от нее. И это только начало новой, восхитительно неизвестной и, вне всякого сомнения, блистательной эры!
Какую идиотскую игру затеял этот кретин Ойген? На что он надеялся? Недолго же он поиграл. Ужасно жаль, что он не попал ко мне в руки. Но еще обиднее, что от меня ускользнула сладкая парочка. Что мне радости с того, что взрывом их разнесло в пыль, в атомы? Никакого удовольствия.
Через несколько часов после этого дебильного, идиотского побега в обгоревших обломках вертолета нашли кусок протеза с болтающимися на нем наручниками. Это вселяло серьезные сомнения в виновности Ойгена.
Вдобавок один из охранников нашел закрепленный на скале анкер и дыру в ограждении. Анкер выглядел довольно старым, так что вполне мог торчать там уже давно – мы же, размещая здесь спецотдел, не осматривали обрыв так уж тщательно, ибо незачем. Да и сетка могла порваться от непрерывных ураганных ветров. И все же, все же, все же. Может, эти людишки сперва планировали спуститься со скалы, а потом переменили планы?