Чистилище
Шрифт:
Ариччия
— Заперто, — разочарованно заметил Александр, подергав входную дверь церковного портала.
— Зачем держать церковь открытой, если теперь в Ариччии нет священника?
— Но в отчете ведь говорилось о каком-то церковном служке, — сказал Стельвио Донати. — Я надеялся встретить его здесь.
— Давайте мы сначала немного осмотримся! — предложил Александр и указал на улицу, по которой праздно шатались туристы, разглядывая витрины.
— В одном из этих магазинчиков мы точно сможем узнать, куда подевался служка. И, возможно, зайдем в какой-нибудь бар, где отметим наш переход на «ты» бокалом хорошего «Фраскати».
— Нужно видеть только хорошее в любой ситуации, — подмигнув, ответил Донати, закрыл припаркованный возле церкви «фиат» и пошел вместе с Александром вдоль по улице. Его неуклюжая походка привлекала любопытные взгляды, но комиссар старался не обращать на это внимания. Наверное, за многие годы, которые Донати ходил на протезе, он к этому давно привык.
Не успели они чуть отойти от церкви, как возле них, скрипя тормозами, остановилась машина. Из нее выскочили двое мужчин в полицейской форме. Это был патрульный автомобиль. С грозным видом они преградили дорогу Александру и Донати. Один из полицейских отрывисто пролаял:
— Кто такие? Что вам здесь нужно?
Донати улыбнулся мужчине:
— А сами-то вы кто? И что вам здесь нужно?
Полицейский, который заговорил с ними, был высокий, с угловатым черепом и выдающимся вперед подбородком, что придавало ему вид Щелкунчика. Он смутился, неуверенно переглянулся со своим молодым напарником, а потом положил правую руку на кожаную кобуру, в любую секунду готовый выхватить пистолет.
— Мы — полиция, поэтому вопросы задаю я!
— Ну, если профессия для вас является столь важным критерием, то я тоже имею право задавать вопросы, — небрежно ответил Донати и расстегнул пиджак, чтобы достать удостоверение.
Щелкунчик выпучил глаза и схватил Донати за руку.
— Стоять! Что это значит?
— Хочу показать вам документы. Вы же только что спрашивали меня, кто я такой.
— Хорошо, но только медленно.
Донати кивнул и вытащил служебное удостоверение, которое, взяв кончиками пальцев, чуть ли не ткнул в нос Щелкунчику. Тот, не веря своим глазам, рассматривал документ.
— Polizza criminelle! Вы… вы из криминальной полиции Рима!
— Я знаю.
— Почему вы сразу не сказали об этом? — с упреком произнес Щелкунчик и, как полагается, отдал честь. — Старший инспектор Марселло Трасатти и начальник полицейского поста в Ариччии Фабрицио Полани к вашим услугам, комиссар.
— Большое спасибо, Трасатти. — Донати спрятал документы. — Похоже, полиция Араччии — самая быстрая служба.
Трасатти принял комплимент и гордо кивнул.
— Жители оповестили нас, что кто-то отирался у церковного портала. После убийства дона Карлини мы, конечно, проявляем повышенное внимание. Фабрицио и я тут же бросились в патрульную машину и примчались сюда, чтобы проследить
— Мы тут, собственно, тоже из-за этого убийства. Мы надеялись осмотреть место преступления. Разве в церкви Ариччии нет служки?
— Конечно, есть. Это синьор Квести. Мы ему сказали, чтобы закрывал церковь, а то зевак тут много ходит, могут стереть следы. Мне попросить, чтобы церковь открыли для вас, комиссар?
— Вы просто читаете мои мысли, старший инспектор.
Синьор Квести, маленький нервный мужчина, которого это убийство явно вымотало, почти не умолкая ни на секунду, рассказывал о каких-то злых силах, выступающих против Церкви. А когда он хотел открыть боковую дверь, у него так задрожали пальцы, что Трасатти пришлось помочь ему вставить ключ в замок. Донати, видя, в каком состоянии находится служка, сказал ему, что он может подождать возле церкви, и Квести был ему безмерно благодарен. Полицейские из Ариччии провели Александра и Донати к купели, достаточно большой, так что в ней действительно можно было захлебнуться. Если, конечно, силой окунуть туда кого-нибудь.
— А кто нашел тело? — спросил Александр.
— Синьор Квести, — ответил Трасатти и пояснил, почему так издерганы нервы церковного служки. — Когда дон Карлини не пришел на ужин, приготовленный синьорой Квести, служка отправился в церковь, чтобы позвать священника. Квести обнаружил Карлини перегнувшимся через край купели. Сначала Квести думал, что Карлини что-то обронил в купель. Но наш пастор был мертв.
Они снова вышли на улицу, где стоял служка со сжатыми от бессильной ярости кулаками.
— Кто же такое сотворил, комиссар?
Донати серьезно взглянул на него.
— Это, синьор Квести, самый главный вопрос.
Александр и Донати обстоятельно побеседовали с полицейскими и со служкой, но в деле ничего нового не появилось, ничего, что могло бы указать на убийцу. Поэтому они наконец приземлились под зонтиком в ближайшем баре и заказали два бокала «Фраскати».
Пока они ждали вино, Донати сказал:
— Способ убийства несколько другой, хотя и не менее чудовищный, чем в случае с Джованни Доттесио. Но все же у обоих убийств один почерк. Убийцы действовали быстро и последовательно, будто их заранее хорошо проинформировали об условиях, в которых находится жертва. Оба раза они проникли в церковь незамеченными, совершили убийство и ушли. Прямо как посыльный: отдал пакет и тут же снова сел в свою машину.
— С той лишь разницей, что посыльного, как правило, замечают, — хотя бы получатель посылки.
— Да, верно, Александр. Я бы рискнул предположить, что наши убийцы не аматоры. Нужно немало потренироваться, чтобы действовать так по-солдатски дисциплинированно.
— Да, как солдаты швейцарской гвардии, — согласился Александр.
Вино наконец подали, и они чокнулись, чтобы за великолепным напитком ненадолго забыть об убийствах. Но Александру так и не удалось расслабиться. Он все время думал о Елене. И необъяснимое чувство беспокойства и тревоги росло в его душе.