Чистильщик
Шрифт:
— Это испытание, посланное тебе Богом, — сказал тогда священник. — Будь стойким, проходя его.
В этот миг у Велестина что-то щелкнуло в голове.
— Испытание? — прошептал он.
Теперь ему стало ясно. Это не издевки, а испытание его веры. Испытание его стойкости. Бог хочет узнать, способен ли Велестин выполнить то, что он ему уготовил. С этого момента он не хныкал, не плакал и не зажимался. Просто, когда вновь начинались издевки, он улыбался, и те, кто глумился над ним, только сильнее бесились от этого. Еще больше их бесило то, что Велестин каждый раз сплевывая кровь и улыбаясь, говорил, что они просто не ведают, что творят. И однажды издевки просто прекратились, потому что одно дело бить и надсмехаться над человеком, который захлебывается слезами и беспрестанно молит о пощаде, и наслаждаться чувством превосходства, а другое, когда что бы ты ни делал, тебе улыбаются в ответ и говорят, что прощают этот глупый поступок. С того дня он еще сильнее воодушевился, подумав, что испытание пройдено. Он, конечно, не знал, что его мучители просто нашли другую жертву, которая полностью отвечала их потребностям в насилии и доминировании. Велестин же думал, что исправил своим поведением мальчишек, что они устыдились и встали на путь истинный.
Тогда он окончательно связал жизнь со служением Богу. Он понял, что главная цель в его жизни — исправлять людей и направлять на путь истинный.
С этой верой Велестин закончил обучение и был назначен священником в один из городов. Там-то он и столкнулся с жестокой реальностью. Проработав пятнадцать лет, пытаясь увещевать людей, думая, что это новое испытание, по окончании которого удастся добиться исправления нечестивых, как это было в прошлом, он так ничего и не добился.
И больше всех его раздражала Илиона фон Край, устраивающая непотребства, выставляющая свою красоту напоказ. И это при живом то муже! Она часто приходила в церковь, высмеивала его, он же с улыбкой пытался наставить ее на путь истинный, но все было тщетно.
Шли годы, но ничего не менялось. Думая, что сумел кого-то оградить от непотребства, он с ужасом наблюдал, как Илиона рушит все, чего он добился. Как молодые парни, которые могли стать хорошими людьми, в итоге попадали в ее сети, очаровывались и забывали все молитвы, переставая ходить в церковь. Как девушки, которые соблюдали все заповеди, внезапно оказывались никому не нужными, а женихи предпочитали более раскрепощенных, а их — правильных — обходили стороной. И тогда эти девушки уходили из храма.
Велестин понял, что все тщетно: город не спасти, и нужно найти место, где люди еще не подвержены тлетворному влиянию таких особ, как Илиона. Что он должен начать свою миссию по спасению людей и обращению их в веру к Богу в глубинке, где еще осталась хоть какая-то капля нравственности.
Крестьяне были невежественны и неприветливы. Но жаркие речи Велестина потихоньку начали действовать. И вот, с какого-то момента, каждое воскресенье церковь начала наполняться народом. Люди стали креститься и причащаться.
А потом в его жизнь вновь пришла она — Илиона фон Край. Приехала в деревню, отстроила особняк, несмотря на все его причитания. Все вернулось на круги своя. Вновь его начали высмеивать. Она спорила с ним, прилюдно выставляя дураком, и вскоре церковь начала пустеть. Все меньше людей ходили молиться. Как в насмешку она стала проводить еще и оргии в особняке.
Велестин не мог этого допустить. Не мог выдержать того, что все его труды вновь пошли прахом. Он должен нести слово Божье людям, а эта глупая аристократка вновь встала на его пути, вновь рушит все то, что он так любовно выстраивал.
Велестин собрал мужчин деревни. Он проповедовал, что подобное непотребство терпеть нельзя, но не видел в глазах былого праведного огня. И тогда он упомянул, что господь не может терпеть, чтобы роскошь и богатство служили той, кто нарушает его заповеди, что лучше все это достанется праведным сынам церкви. В этот момент все и оживились.
Все складывалось удачно. Даже то, что в лесу появился монстр, которого видели несколько раз те, кто уходил на охоту. Жуткое чудище в три метра ростом. В случае чего, на него можно было бы списать убийство. Мол, ворвался в деревню похитил Илиону и сожрал.
Они пришли ночью в особняк. Илиона брыкалась так, что ей сломали руки и ноги, чтобы не сбежала. Затем утащили аристократку в лес, привязали к дереву. Велестин, припомнив все прегрешения и зачитав приговор, поднял серебряный клинок, который носил при себе каждый священник, ибо серебро — есть антимагия и символ отрицания монстров. Он лично всадил его в живот женщине. Наблюдая, как та извивается и кричит, в очередной раз убедился в ее порочности, раз серебряное оружие приносит столько боли. Ему даже показалось, что серебро выжигает внутренности этой нечестивицы.
А потом раздался жуткий вой и треск ломаемых веток. Земля задрожала от топота, в их сторону неслось лесное чудище. Все присутствующие развернулись и помчались прочь.
Только откуда Велестину было знать, что в свое время, гуляя по лесу, Илиона наткнулась на этого монстра, раненого серебряными пулями. Она приняла того за простого старика, приказала слуге помочь. Когда же до нее дошло, что перед ней не человек, уже было поздно. Тварь была избавлена от мучивших ее тело серебряных пуль. Но леший не напал, наоборот он поклялся, что однажды отплатит ей долг. Так и случилось.
И вот она вновь вернулась в его жизнь. Живая, пусть и тяжелораненая. Каким образом ее смог вернуть случайно оказавшийся в деревне чистильщик, священнику было неведомо. Когда Астер только пришел, Велестин обрадовался, что удастся так быстро все провернуть. Он рассчитывал, что чистильщик найдет растерзанную монстром аристократку, а монстра убьет. Все будет задокументировано, и никто не спросит, куда делась живущая тут дама. Но все пошло не так. Монстр не растерзал Илиону, более того, она выжила, даже после переломов и после того, как он лично вспорол ей живот. А ведь Велестин был уверен, что убил ее. Но сейчас он все исправит. Мужчины снаружи займутся чистильщиком, каким бы сильным он ни был, против пятнадцати вооруженных человек ему не выстоять.
Илиона тем временем со слабым стоном открыла глаза. Получился идеальный момент: чистильщик ушел, водитель отошел за водой. Они остались вдвоем. Священник безумно улыбнулся, воздел над головой нож. Женщина разглядела его, на миг в глазах появилось непонимание, затем они расширились в ужасе.
— Умри! — взревел священник, нанося резкий удар.
Женский крик из глубины церкви стегнул подобно хлысту.
— Астер! Там что-то случилось!
— Что это? — раздались вопросительные возгласы собравшихся.