Что было… Что ожидать… Демографические этюды
Шрифт:
Все произошло примерно так. Многие при переписи рассуждали: Раз мы живем в Украине, значит «мы — украинцы». Отсюда и результат: насколько у великороссов «минус», примерно настолько же у малороссов «плюс».
За 30 лет в регионах РСФСР доля великороссов увеличилась, малороссов — уменьшилась. А в регионе УССР наоборот — доля великороссов уменьшилась, а малороссов — увеличилась. Причем изменения произошли с обратным знаком. Насколько процентов увеличилась одна группа,
Такое изменение не объяснить вымиранием малороссов или увеличением рождений великороссов. Не объяснить такое изменение и усиленным перемещением между регионами. Никакой индустриализации, которой стала свойственной перемещение молодежи, в 1920-х еще не было. Жители всех этих регионов — прежде всего, крестьяне, «привязанные» к месту жительства своими земельными наделами.
Изменения в таблицах 1 – 3 объяснимо только одним — влиянием разделения Русской равнины на республики, а русского народа — на народности. Это произошло потому, что многие рассуждали так: раз мы живем в РСФСР — значит мы русские, а если в УССР, значит мы украинцы.
Еще большие изменения произошли при переписи 1939 года, когда переписчики стали требовать от жителей указать свою «национальность».
Если слово «народность» — было вполне ясно, то нерусское слово «национальность» было совершенно непонятно. Ее можно было только навязать, внушить.
Когда русских людей спрашивали, какой вы национальности, то очень многие отвечали, опять по–житейски просто: «Да все мы — русские!» Но переписчики настаивали на национальности.
Что так оно и было при переписи 1939 года можно показать на примере того же региона из двух областей РСФСР: Курская, Воронежская — Таблица 4.
1926 г.
1939 г.
Изменение
Великороссы (русские)
72,9%
91,1%
плюс 18%
Малороссы (украинцы)
26,8%
8,1%
минус 19%
Как видите, при смене понятия «народность» на «национальность» — каждые ДВА из ТРЕХ малороссов записывали себя «русским». И это неудивительно. Люди по своему самосознанию чувствовали себя русскими и многие с малороссийским говором так и записывали: мы — РУССКИЕ.
Причем и при последующих переписях доля русских людей малорусского говора, записывающих себя украинцами, уменьшалась.
Для примера тот же регион из Курской и Воронежской областей. Вот как уменьшался процент людей, записавших себя украинцами, при переписях:
– 1939 год — 8,1%;
– 1959 год — 5%.
– 1979 год — 4%;
И в этом тоже нет ничего удивительного.
До развития радиовещания язык детей формировался на бытовом уровне тем говором, который свойственен родителям.
С развитием радиовещания, а затем телевидения язык детей, да и родителей тоже, стал формироваться не только бытовым общением людей, а, прежде всего, языком радио и телевещания.
В 1950-х, во время учебы и службы в армии у меня было масса знакомых. В том числе — с Украины. Говор моих «однокашников» из Брянской и Курской областей — почти не отличался от говора «однокашников» из Полтавской, Сумской и Хмельницкой областей. При этом в паспорте их могло быть записано — русский, а могло и украинец. Они, как и их предки, по–житейски считали, что все мы — русский народ.
Даже сейчас, спустя ТРИ поколения от введения понятия национальности, нередко в паспорте человека записано — русский, а он говорит, что его «деды» с Украины или Белоруссии.
Демографического смысла в этом разделении не было и не могло быть, потому что самосознание людей было простое и ясное: «мы — русские».
И неудивительно, что малоросс Николай Гоголь гордился: «Слава Богу, что мы русские!»
Здесь следует отметить поразительное различие правителей Германии и России XIX века по их отношению к языку народа, которым они правят.
Когда к 1871 году канцлер Бисмарк ликвидировал феодальную раздробленность немцев, встал вопрос о создании государственного языка.
Ведь немецких говоров в Германии XIX века было множество.
Даже сейчас в Германии насчитывается 32, широко используемых диалекта. Причем отличие немецких диалектов сильнее, чем русских говоров.
Русский человек с вятской «говорей» легко находил общий язык с подолянином. А в Германии немцы даже смежных земель иногда не могли понять друг друга.
В России администрация XIX века разделила огромное богатство говоров русского языка Русской равнины на три языка. Хотя до XIX века в России была единая грамматика русского языка Мелетия Смотрицкого, (то ли белоруса, то ли украинца — по–нынешнему). По этой грамматике русского языка учились дети русскому языку на берегах: и Днепра, и Западной Двины, и Северной Двины, и Волги. Между прочим, и ученый–великоросс Михаил Ломоносов, и философ–малоросс Григорий Сковорода учили русский язык по грамматике Мелетия Смотрицкого.
Вот бы автор грамматики русского языка Мелетий Смотрицкий, философ Григорий Сковорода и ученый Михаил Ломоносов удивились, узнав, что они люди разных народов и говорили на разных языках!..
А вот администрация Германии сумела объединить множество немецких диалектов Германской равнины в единый немецкий язык.
Так что различие правителей Германии и России XIX века по их отношению к языку народа, которым они правят, состоит в том, что в России административные цели диктовали: что оставить для государственного языка, а что выкинуть, то в Германии — диктовали диалекты.