Что день грядущий нам готовил?
Шрифт:
«Подсказки», отчего меняется климат, обнаруживались повсюду. Обращаясь к геологическим данным, ученые установили, что температура имеет природную цикличность с чередующимися периодами потепления и похолодания. Одни объясняли этот феномен движением самой планеты, которая в своем вечном космическом странствии то углубляется в скопления межзвездной пыли, то выходит из них. Другие сводили его к количественным изменениям тепла, выделяемого Солнцем. Третьи относили температурные колебания на счет вулканической деятельности, поскольку облака пепла и газов, выбрасываемые во время извержений, поглощают солнечные лучи, тем самым отнимая тепло у земной поверхности.
Со временем, однако, образовалось небольшое, но непрерывно росшее сообщество ученых, которые отстаивали точку зрения, что Земля, во-первых, действительно нагревается, во-вторых, повышение температуры, судя по всему, прямо зависит от количества
Однако понадобились десятилетия, чтобы реальность глобального потепления стала общепризнанной. Отчасти мешали данные наблюдений, вроде бы подтверждавшие: зимы всё длиннее и холоднее, вегетационный период укорачивается, области распространения арктической фауны и флоры смещаются к югу. Статья в июньском номере «Сайенс дайджест» за 1966 год сообщила об «агонии теплового тренда». Тогдашние климатологи, проанализировав периодические колебания температуры с XVII века, решили, что планета выходит из «жаркой полосы» минувших десятилетий. Атлантический океан как будто остывал; высохшие озера на американском Западе, по ожиданиям прогнозистов, должны были возродиться благодаря увеличению осадков, и предполагалось, что общее понижение температуры, как рассчитал один метеоролог из Массачусетского технологического института, будет длиться примерно до 1990 года.
В следующем десятилетии некоторые ученые капитально «усилили» прогноз холодных зим, предсказав не меньше как новый ледниковый период, когда без малого вся Канада, а возможно, и Нью-Йорк через несколько сот лет скроются под толщей льда. Другие превзошли и этот экстремум, предположив, что оледенение даст о себе знать уже в первые годы грядущего века.
Одно из самых скандально известных — во всяком случае, нынешним отрицателям потепления — пророчеств появилось в журнале «Ньюсуик» от 28 апреля 1975 года, анонсировавшем на обложке статью под названием «Остывающий мир». Статья ссылалась на исследования, показавшие, что в начале семидесятых ледяные шапки полюсов резко увеличились, а среднегодовая температура в Северном полушарии за 1945–1968 годы упала примерно на полградуса (эта величина значит на самом деле гораздо больше, чем кажется неспециалистам). Через несколько десятилетий, говорилось в статье, холода начнут губить сельское хозяйство, приводя к катастрофическим нехваткам продовольствия. Ходить по Гудзону выше городской границы Нью-Йорка смогут только ледоколы.
Ниспровергатели современной теории антропогенных воздействий на климат охотно обращаются к прогнозам из этого ряда. Но притом неизменно «забывают», что и в семидесятые годы перспектива глобального потепления тревожила ученых ничуть не меньше. А также игнорируют тот факт, что большинство яйцеголовых, будь они «хладоконечниками» или «теплоконечниками», соглашались в одном: решающее влияние на температуру планеты оказывает загрязнение природной среды. Главный спор шел о том, какая из разновидностей этой пагубы наиболее вредна.
Промышленные выбросы содержат не только углекислый газ, но еще и сажу. Подобно извержениям вулканов, эти темные облака, достигнув определенного порога плотности, могут отфильтровать солидную долю солнечного тепла, заставляя планету ежиться от озноба. Один современный ученый из числа верящих в глобальное потепление разработал план чрезвычайных мер по спасению Земли, основанный как раз на этом эффекте. Если не сумеем справиться с потеплением, прежде чем ситуация станет действительно критической, считает он, нужно поднять в воздух самолеты с грузом пыли и засеять ею верхние слои атмосферы. Тогда температура, во всяком случае в теории, понизится настолько, что парниковый эффект сгладится…
Суть в том, что сорок с лишним лет назад ученые поняли: человек становится столь же мощным фактором воздействия на климат, как и сама природа. И хоть мы сегодня не коченеем в мерзлой тундре, но зато уверенно шагаем навстречу иным, не менее грозным опасностям.
Это воленс-ноленс возвращает нас к Полу Эрлиху и другим алармистам прошлых лет, о коих рассказывалось
4. Космос: у последней черты
В 1961 году Джон Фицджеральд Кеннеди совершил мощный политический ход, подобный броску умелого питчера на бейсбольном поле [17] . Он заявил: Америка «еще до конца нынешнего десятилетия» высадит человека на Луне. Президент опередил ученых и инженеров, многие из которых сомневались тогда в самой возможности такого полета. К строительству ракет, способных развить вторую космическую скорость, преодолеть с астронавтами на борту 380 тысяч километров и вернуться назад, в тот момент еще даже не приступали. Были и другие каверзные вопросы, например: выдержит ли человек длительное пребывание в космосе, который, как известно, весь пронизан жесткой солнечной радиацией?
17
Поскольку бейсбол, с детства знакомый каждому американцу, слабо распространен в России, стоит привести небольшую выдержку из правил игры, проясняющую этот образ: «Питчер бросает мяч в сторону „дома“, и бьющий старается отбить мяч в поле. Если бьющему это удалось, он должен… начать бежать в сторону первой базы ( sic!)».
Но страна это сделала, причем строго по «президентскому графику» — в июле 1969 года. Учитывая такой рывок и ошеломляющий успех полета, не стоит слишком строго судить экспертов, которые сорок лет назад предсказывали, что сегодня тысячи людей будут трудиться на лунных фабриках и проводить отпуск на орбитальных станциях. Ну а Марс? Разумеется, мы уже несколько лет как имеем там опорную базу.
Некоторые даже думали, что сегодня у нас уже будет нечто вроде «Энтерпрайза» из «Звездного пути», ну разве что попроще и поскромнее, — огромный космолет, несущий многолюдный экипаж в дальние пределы Солнечной системы. Самая ранняя версия кинематографической саги, телесериал 1960-х годов, фактически подкрепила эту иллюзию своими эпизодами с титром «Начало XXI столетия» — якобы в эту эпоху создаются первые образцы сверхсветовых гиперпространственных двигателей. Многие из нас, кто рос в шестидесятые — семидесятые, думали, ложась спать в своих «звездных» пижамках: вот станем совсем старыми и доживем до тридцати лет, тогда будет астронавтов, как сейчас водителей на трейлерах…
И еще одна обманчивая параллель убеждала множество людей, что к нашим дням космос превратится в смесь игровой площадки с заводским цехом. В астронавтах шестидесятых видели прямых продолжателей дела Христофора Колумба, Уолтера Рэли и других отважных путешественников, что пролагали путь миллионам колонистов, покорявших Новый Свет. Прогулка Нила Армстронга по лунной почве положит начало крупномасштабным исследованиям, рассчитанным на десятки лет вперед, — так казалось в то время.
Главный подвох исторического сравнения упирался в денежный вопрос. Америка израсходовала более 20 миллиардов долларов по тогдашнему курсу, чтобы несколько десятков решительных мужчин смогли побывать в космосе и в конце концов добрались до Луны. Экипировка всех отрядов конкистадоров и их отправка в Новый Свет не стоили правителям Испании и Португалии тысячной доли той суммы; для поисков западного пути в Индию Колумбу не понадобилось создавать космический скафандр и запасы кислорода. Пятьсот лет назад постройка деревянного судна для перевозки двух-трех сотен людей на несколько тысяч километров обходилась несравненно дешевле, чем монтаж современной орбитальной станции, куда могут одновременно поместиться от силы полдюжины астронавтов. При этом все затраты на Великие географические открытия быстро окупились эксплуатацией природных богатств новых земель. Европейцы получали из заморских владений рыбу, хлопок, табак, меха и другие блага (не в последнюю очередь трудами миллионов рабов, которым пришлось тоже переплыть океан следом за хозяевами). К тому же колонии, в особенности Австралия, оказались весьма подходящим местом для высылки уголовников и прочих ненадежных элементов. Меж тем весь прибыток от рейсов «Аполлона» — средних размеров контейнер с лунной галькой и булыжниками. Для людей науки, конечно, манна небесная, а так — не сравнить с галеоном, груженным по самый планшир инкским золотом.