Что приносит тьма
Шрифт:
Себастьян продолжил осмотр.
Как он и подозревал, следующая дверь оказалась вторым входом в длинную переднюю, где был застрелен Эйслер. Очевидно, именно через нее убийце удалось бежать, не попавшись на глаза Йейтсу… если арестованный рассказал правду о событиях того вечера.
Девлину не давала покоя мысль, что он не настолько уверен в этом, как хотелось бы.
На первом этаже осталась еще одна дверь, неподалеку от пролета узких ступенек, ведших в подвальную кухню. Вернувшись к ней, Себастьян нажал на ручку.
Заперто.
Черный кот присел на задние лапы у ног виконта и тихонько мяукнул.
– Странно, да? – обратился к нему Девлин. – Но лучше бы ты… – и запнулся, услышав снизу глухой стук.
Виконт отпрянул от ступенек и вжался спиной в стену, держа кинжал в руке. Слабое мерцание, как будто от фонаря, осветило ведший из подвала пролет и отбросило на дальнюю стену две длинных мужских тени. На лестнице послышалась тяжелая поступь одного человека, потом второго.
– Мяу! – провозгласил кот.
Шаги остановились.
– Мяу! – зверь выгнул спину и встал на верху лестницы, мотая со стороны в сторону пушистым хвостом и посверкивая в темноту зелеными глазищами.
– Святые угодники, это чего? – испуганно прошептал один из мужчин.
– Дурень ты, это же кот, – ответил второй голос, постарше и погрубее. Послышался звук шлепка – наверное, верховод шмякнул труса шляпой.
– Ой! А это за что?
– Заткнись и давай топай.
Шаги продолжили осторожный подъем.
Девлин боком задвинулся глубже в тень от открытой лестничной двери и массивного бюро, на котором лежали завалы всякой всячины: мраморный бюст, греческая ваза, куча элегантных прогулочных тростей. Но спрятаться было негде, и Себастьян не мог прошмыгнуть мимо лестницы или проскользнуть назад в столовую, не попав в поле зрения неизвестных.
– Где будем смотреть первым делом? – прерывистым шепотом спросил младший из мужчин.
– Думается, в передней, – ответил его напарник.
– А если там не найдем?
– Тогда перероем каждую чертову комнату в доме, пока не сыщем. А ты как думал? Хочешь самолично сообщить хозяину, что мы оплошали?
– Нет, но… – Шаги снова остановились. – Морган…
– Ну что? Чего ты опять застрял?
– Почему дверь черного хода стоит открытая?
Себастьян уже мог разглядеть первого взломщика: высокого, худого, в коричневом плисовом пиджаке и мешковатых штанах, с зажатым в руке фонарем. Приглушенный роговыми пластинами золотистый огонек высвечивал гладкое лицо юноши, вероятно, не старше шестнадцати-восемнадцати лет. Не сводя взгляда с распахнутой задней двери, он тяжело сглотнул, заметно дернув кадыком. Рука дрогнула, и огонек фонаря затрепетал.
– Что за черт? – недоуменно остановился на ступеньке за ним старший.
– Как думаешь, могло ее ветром отворить?
– Откуда мне знать? Пойди, посмотри.
– Дай пистолет.
– Зачем? Боишься, Бука тебя цапнет?
– Перестань дразниться и просто дай мне пушку.
Старший заворчал, но передал напарнику тяжелый седельный пистолет, выглядевший пережитком Тридцатилетней войны [15] .
Девлин замер, между тем как юный грабитель прошел мимо, играя отсветами фонаря по стенам и наваленным в коридоре богатствам. Стоило лишь осмотреться по сторонам, и он без труда заметил бы виконта. Но паренек сосредоточил все внимание на открытой двери и продуваемой ветром террасе. Он до того нервничал, что было видно, как трясется дуло пистолета, танцует и трепещет огонек фонаря.
15
Тридцатилетняя война– продолжавшийся с 1618 по 1648 военный конфликт, затронувший в той или иной степени практически все европейские страны. Война началась как религиозное столкновение между протестантами и католиками Священной Римской империи, но затем переросла в борьбу против главенства династии Габсбургов в Европе. Конфликт был последней значимой религиозной войной в Европе.
– Ну что? – спросил старший взломщик, достигнув верхней ступеньки. Он оказался немного ниже своего спутника, но значительно массивнее, с мощной грудью, толстой шеей и мускулистыми конечностями, грубоватыми чертами лица и крупным, с горбинкой носом. Взгляд из-под нависших бровей тоже был прикован к двери черного хода.
И тут мужчина повернул голову и увидел стоявшего в каких-то пяти шагах от него Себастьяна.
ГЛАВА 20
– Проклятье!
Взломщик выхватил из ножен на поясе огромный кривой нож и бросился на Девлина, занося оружие над головой.
Выдернув из кучи барахла на соседнем бюро тяжелую медную трость, Себастьян вскинул ее, отражая яростно обрушившийся сверху клинок. Металл звякнул о металл. Но в удар было вложено столько силы, что столкновение отдалось в левой руке Девлина, и он пошатнулся.
Головорез в секунду пришел в себя, обнажил зубы в свирепой гримасе и перехватил нож.
– Пали в него! – скомандовал он стоявшему у двери пареньку.
– Не могу! Ты мешаешь! – откликнулся тот взлетевшим на октаву выше голосом, дрожащей рукой вытягивая пистолет перед собой и неуклюже пытаясь поставить фонарь.
– Чертов ублюдок! – прорычал толстошеий бандит и сделал выпад, метя Себастьяну прямо в сердце.
Отклонившись в сторону на долю секунды позже, чем следовало, виконт ощутил, как острое лезвие рассекло плоть на ребрах в тот самый момент, когда он, извернувшись, всадил собственный кинжал глубоко в грудь противника.
– Морган! – вскрикнул взломщик у двери.
На одно остановившееся мгновение здоровяк застыл с удивлением на грубоватом лице, а затем рухнул на пол.
Девлин попытался выдернуть свой клинок, но лезвие оказалось зажатым между ребер упавшего громилы.
– Ты убил моего брата! – охнул парень, левой рукой придавая вытянутому вперед оружию устойчивость. Палец налетчика уже напрягся на спусковом крючке, и в этот момент черный кот, потянувшись, вонзил когти передних лап в ногу целившегося.
Тот истошно завопил. Блеснуло пламя, бахнул оглушительный выстрел. Коридор наполнился едким дымом, от вонзившейся в потолок пули градом посыпалась раздробленная штукатурка.