Чудесная миниатюра
Шрифт:
— Что такое? Что случилось?
— Он нашел меня! Его светлость нашел меня! — Голос Ванессы звенел от радости. — Он любит меня, Доркас, и предложил мне выйти за него замуж. У него уже есть разрешение на брак. Ну как я могу ему отказать? Я так люблю его!
— Он предложил вам стать его женой, мисс Ванесса? — недоверчиво спросила Доркас.
— Он умолял меня об этом! — Ванесса металась по комнатке, возбужденная и счастливая.
Доркас глубоко вздохнула.
— Слава богу! Слава богу, мисс Ванесса!
Глава восьмая
Выражение лица маркиза было столь гневным, что слуги в Рэкфорд-хаузе притихли в ожидании бури.
Они знали о его вспышках ярости, когда ему лучше было не попадаться под руку, но сегодня он просто рвал и метал.
Он молча отдал дворецкому шляпу и перчатки и прошел в библиотеку, где сел в кресло и оперся рукой о подбородок.
Через несколько минут дверь открылась, и дворецкий неуверенно обратился к нему:
— Альфонс спрашивает, милорд, что вам приготовить?
— Ничего! — отрезал маркиз.
— Но, может быть, вам подать какие-нибудь легкие закуски, милорд? Насколько мне известно, вы уже целые сутки ничего не ели!
— Я не голоден!
— Позвольте мне заметить, милорд, что ваш пост слишком уж затянулся.
— Оставь меня в покое!
Дворецкому пришлось подчиниться, и он осторожно закрыл дверь.
Маркиз неподвижно сидел, уставившись в одну точку невидящим взглядом.
Он никак не мог допустить, что Ванесса снова исчезнет.
Как они и договаривались, он прибыл на Мюзеум-лейн в одиннадцать утра. Он приехал в фаэтоне, собираясь отвезти в нем Ванессу на Беркли-сквер. За фаэтоном следовала карета для Доркас и багажа.
Священник собора Сент-Джордж на Гановер-сквер согласился обвенчать их по специальному разрешению сразу после праздничного завтрака.
Пастор все приготовил к торжественному обряду, маркиз распорядился украсить алтарь белыми цветами.
Он не хотел устраивать пышную церемонию, зная, что Ванесса одобрит его решение. Для них важны были их отношения, а не сам ритуальный обряд.
Маркиз не хотел афишировать это событие среди своих знакомых из высшего света. Рэкфорд понимал, что их венчание вызовет настоящий ажиотаж, и ему не хотелось объяснять всем и каждому, почему он решился на подобный шаг.
Он слишком долго был противником брачных уз и привык к охотившимся за ним честолюбивым и родовитым родителям. Одно то, что он выбрал в жены девушку с неясным и, может быть, даже сомнительным происхождением, неизбежно должно породить в обществе массу слухов.
Любовь к Ванессе избавила его от снобизма и тщеславия. Маркиз хотел лишь одного — сделать ее счастливой и знал, что это случится, если они будут вместе.
«Как жаль, — мелькнуло у него в голове, — что художники, и особенно миниатюристы, низко котируются
Смехотворные претензии Ричарда Косуэя и его скандальный образ жизни не ускользнули от внимания высшего света. Подобные выходки прощались лишь аристократам, а чужаки должны были знать свое место.
Художники испокон веков считались людьми беспутными, и никто не принимал их всерьез, хотя принц Уэльский подружился с Ричардом Косуэем, проводил с ним много времени и попытался ввести его в свой круг.
Из-за этого Косуэй оказался на виду, а его личная жизнь на все лады обсуждалась в салонах и гостиных.
«Но ко мне это не имеет никакого отношения, — убеждал себя маркиз. — Ванесса совсем иная, а ее отец был очень скромен и добродетелен».
Правда, никто не сказал бы этого о ее деде Питере Поле Лэнсе. Но маркиз надеялся, что его изгнание из Ирландии и поклонение дьяволу, за которого он пил в клубе «Адский огонь», остались неизвестны в Лондоне.
Рэкфорд предпочитал не обманывать себя и ясно видел, что впереди его ждет много трудностей. Ему предстояло вступить в борьбу с высшим светом и защитить жену от насмешек и сплетен.
Конечно, он смело мог положиться на своих приятельниц, герцогиню Девоншир и графиню Бессбру. Более того, он знал, что его непременно поддержит принц Уэльский, для которого не имело значения, когда и на ком женится его приятель, тем более что его высочество был в долгу перед Ванессой Лэнс.
Поэтому он как ни в чем не бывало отправился в Блумсбери, чтобы забрать Ванессу из убогого пансиона. Он чувствовал себя счастливейшим из смертных и предвкушал скорую встречу.
Маркиз не поверил своим ушам, когда хозяйка пансиона сообщила ему, что Ванесса и ее служанка только что уехали. Эта вульгарная и неопрятная с виду женщина вела себя с ним вызывающе дерзко.
— Этого не может быть! — воскликнул маркиз.
Она рассмеялась ему прямо в лицо.
— Поднимитесь наверх и сами посмотрите, мил человек, — ухмыльнулась она. — Это на третьем этаже, и если ваша подружка не прибрала комнату, уж я-то не виновата.
Маркиз по-прежнему считал, что она лжет. Он поднялся на третий этаж и убедился, что комната пуста.
Он с отвращением обвел взглядом железные кровати, дешевые, покрытые пятнами обои и не прикрытые коврами полы.
Рэкфорд не мог представить себе очаровательную Ванессу в столь убогой обстановке.
Потом он вспомнил, что она покинула свой дом, желая сохранить его доброе имя. Ванесса боялась, что их связь получит широкую огласку, и предпочла исчезнуть.
Из пансиона на Мюзеум-лейн он направился в Айлингтон. «Видимо, Ванесса поняла, что пансион не годится для начала новой жизни, — рассудил маркиз, — и теперь, перед венчанием, вернулась к себе».