Чудесные всходы
Шрифт:
— А как его разводят? — спрашивали юннаты. — Где можно его садить?
— Разводят семенами и корневищами. Цицания — многолетнее растение: раз посадишь, а уж тут она разрастется, — объяснил довольный Гера. — Самое главное, что цицания занимает земли, которые не приносят никакого дохода: болота, старые торфоразработки, ну и, конечно, озера… Она распространена в Южном и Северном Китае, на Японских островах и в Корее. В СССР — на Дальнем Востоке, по рекам Зее и Бурее. Особенно много ее в Приморском крае…
— Растение, конечно, прекрасное, — сказал Женя. — Но где мы его
— Напишем письмо в Краснодарскую опытную рисовую станцию, — авторитетно заявил Гера. — Там ее, на Кубани, разводят с 1936 года. А место найдем!
Письмо написали сообща. Оно состояло из двух частей. В первой — просьба о высылке цицании, а во второй части юннаты предлагали свои услуги быть корреспондентами опытной рисовой станции, обещали вести и посылать наблюдения за развитием цицании в условиях Кировской области.
Вскоре пришел ответ. Вот что писали нам кубанские рисоводы:
«Ваше письмо от 22 ноября сего года получено.
По поводу запроса о семенах сообщаем, что станция семеноводством цицании не занимается и проводит рассылку только корневищ.
Метелка цицании созревает неравномерно, и семена у созревшей части начинают быстро осыпаться. Для сбора семян нужно надевать мешочки на соцветия цицании. Некоторые биологи считают, что жизнеспособность семян цицании очень кратковременна и продолжается около сорока восьми часов. После этого срока семена теряют всхожесть и к посеву не пригодны.
В мае мы в ваш адрес вышлем корневища цицании по почте посылкой наложенным платежом».
Обрадованные ребята сразу же создали звено по выращиванию цицании во главе с Женей Ожеговым.
Юннаты с нетерпением ждали приближения весны.
И она пришла и принесла ребятам много радости, забот и хлопот. На исходе был май, начинался июнь. Кончились занятия в школе, проходили экзамены.
Вот в такой-то напряженный день почтальон и принес в школу извещение о посылке из станицы Петровской Краснодарского края. «Да здравствует наша цицания!»— восклицали ребята. С доверенностью от школы звено рисоводов пришло на почту. Там была большая очередь. Но магическая надпись «Посевная» заставила очередь раздвинуться и пропустить юннатов.
Юннаты торжествовали.
И вдруг случился непредвиденный казус. Контрольное взвешивание показало, что в посылке не хватает 700 граммов.
Женщина, выдающая посылки, заволновалась. По правилам следовало вскрыть ящик и составить акт.
— Что вы такое получаете? — спросила она настороженно.
Женя Ожегов сказал испуганно:
— Цицанию из семейства рисовых.
— А какая она? Что из себя представляет?
— Да многолетняя такая, в отличие от риса…
Разговор не привел ни к чему. Посылку вскрыли. В ящике лежала бумажка с крупными буквами: «Карантинное свидетельство». А на подсыхающем торфе и иле виднелись беловатые побеги корневища цицании.
— Фу, какая дрянь! — воскликнула брезгливо женщина. — А я думала, что-то хорошее!
— Это очень интересное растение, — обиженно сказал Женя. — Очень ценное.
Посылку хотели задержать до выяснения, но ребята горячо доказывали, что от промедления цицания погибнет.
Пришел заведующий отделом и разрешил выдать посылку под расписку, что претензий из-за недостатка веса не будет.
Вернувшись в школу, ребята расспрашивали друг у друга, что обозначает «Карантинное свидетельство»?
Это была хорошая тема для доклада, но во время экзаменов о докладе нечего было и думать. Пришлось мне самому объяснять:
— Карантин — слово французское. Оно обозначает «сорокадневие». Дело в том, что когда-то все люди, прибывавшие в другую страну из зараженных местностей, задерживались на границе на сорок дней… Теперь существует карантин не только для людей, но и для животных и растений. Все они проходят обязательную карантинную обработку, чтобы не занести с собой болезней и вредителей. Такую обработку прошла и наша цицания. Вот почему к ней приложено карантинное свидетельство.
— Порядок! — воскликнул Гера. — Правильный закон!
— Да ты не мешай! — одернул его Женя.
— Правильный-то он правильный, — сказал я, — да вот только до его введения много болезней и вредителей успело переселиться с одного материка на другой, из одной страны в другую. Все вы прекрасно знаете картофель. Родина его — Америка. Когда открыли Америку, картофель стали вывозить на другие материки, во все государства. Это очень хорошо, скажете вы, потому что картофель — ценное растение. Но дело в том, что вместе с ним всюду проникла картофельная грибковая болезнь — фитофтора, или, как ее зовут в народе, картофельная гниль. Сколько теперь терпит человечество убытка от фитофторы! А могло бы этого и не быть…
— Почему же так произошло? — спросил Женя. — Разве нельзя было для картофеля установить карантин?
— Это, Женя, было давно, в те времена, когда наука была еще слаба, а религия — сильна. Служители церкви объясняли все болезни, неурожаи, нашествия вредителей наказанием божьим за грехи людей… Карантинная служба стала возможна лишь с развитием науки. Сейчас она есть и на железнодорожном транспорте, и на морском, и на речном, и на воздушном… В общем, ребята, — закончил я, — инспектора карантинной службы можно сравнить с пограничником: тот и другой охраняет нашу родину, только один стоит на страже границы с автоматом в руках, а другой — с микроскопом… Ну, а сейчас давайте займемся нашей гостьей — цицанией.
Собравшись в кружок, юннаты начали обсуждать, что с ней делать. Прежде всего решили погрузить ее в бочку с водой: пусть восстановит воду, которую потеряла за дорогу. Шутка сказать, она ехала к нам почти целую неделю!
Потом стали намечать, куда ее можно высадить. Ребята подсказывали места.
— В Дымковскую курью, — предложил Женя. — Особенно хорошее местечко напротив Заречного парка.
Было названо еще несколько мест.
— Места, конечно, хорошие, — задумчиво сказал Гера, — но ведь сейчас река разлилась и ни в одно из этих мест не попадешь. Да и глубину мы не сможем определить. Не вырастет она у нас там, погибнет под водой…