Чудо-юдо
Шрифт:
"Вот и все, - подумала Наталья, - просыпайся, дорогуша, сон закончился".
– Это конец?
– спросила она.
– Какой конец?
– Ты уже закончил... мой портрет?
– Нет, я только начал его писать, - сказал Алексей, подошел к ней и поцеловал нежно-нежно.
– Верь мне, верь, мы никогда не расстанемся.
– Опять земной шар уплыл под их ногами.
***
Натуся заставила себя приняться за дела. Она вспомнила о Клавдее, о сыне, о коте.
Клавдее пора было уже вернуться с дачи - надо ее навестить.
Кот с утра до ночи спит в шкафу - выволочь, накормить, помыть, зацеловать, чтобы простил взял высокую ноту, при этом поднимал лапу, как пионер.
Матвей, когда бывал в хорошем настроении, "пел" и поднимал лапу, вытягивал ее вверх. Пение заключалось в длинном звуке не то "мя" не то "а", который тянул кот несколько секунд. Его все хвалили, и Матвей мог повторять этот номер бесконечно.
После концерта кота целовали в пузо и чесали за ушами.
И еще одно...
– уборка во всей квартире! Это неприятно, но необходимо. Очередь Натальи Сергеевны!
Прошло несколько дней.
Сын прислал телеграмму, что покорил Тянь-Шань и вернется где-то в сентябре. Просил поцеловать в лоб кота, а Натусю целовал в нос. Чистота и порядок были в квартире наведены.
Натуся по утрам делала зарядку, массаж и продолжала химичить с лицом, намазывая его то кремом, то клюквой, то огурцом, то еще какой-то заграничной тиной.
Морщины разгладились, круги под глазами исчезли, на лице осталась только блаженная улыбка счастья.
Она уверовала, что Алексей - ее судьба. Она забыла о разнице в возрасте и спокойно ждала, когда он позвонит.
Теперь можно было навестить Клавдею. Натуся позвонила ей и назначила встречу. Взяв бутылку шампанского, предвкушая с подругой разговор о внезапной Натусиной любви, Наталья Сергеевна направилась к метро...
Дверь открыл Витек.
– Ну, ты даешь, Наталья! Опять сбросила годков пять.
– Да, ладно тебе. Хватит. Где жена?
– На кухне. Что на дачу не приезжала?
– Я в Болгарии была. Зачем мне ваша нецивилизованная дача?
– Ой, Натусик. Красавица моя!
– Вышла из кухни Клавдея. Поцеловались. Сказали обычные слова. Заохали, заахали. Пошли накухню. Шампанское - в холодильник. Сигаретку - в зубы. И Клавдея сказала.
– Натусик, ко мне сын приехал.
– Да? Откуда?
– Да из Москвы.
– А где же он?
– Да в комнате своей сидит.
– Так знакомь скорее. Я же его никогда не видела. Все ты его прячешь
– Видела.
– Когда?
– Лет семнадцать назад.
– А! Ну, я уж и не помню, какой он был. С женой приехал?
– Нет. Он развелся.
– Ты мне об этом не говорила... Я запамятовала - дети у них есть или нет?
– Нет.
– Ну, ничего. Еще будут. Какие его годы!..
– Да, конечно. Ну, подожди. Сейчас сядем за стол и он выйдет.
– А что он в комнате
– Да, нет. Работает. Что-то пишет. Эскизы какие-то, наброски. Просил не мешать.
– А он кто у нас?
– Художник, я же тебе говорила.
– А... Да, да, да... А сама подумала: " Надо же, мой Алексей тоже художник... Интересно". Она никак не могла выбрать момент и рассказать о своем странно-прекрасном счастье.
Клавдея была настолько счастлива сама приездом сына и хорошим урожаем на даче, что Натуся решила пока не мешать счастью Клавдеи своими рассказами.
Клавдея тараторила о грядках, о засухе, об урожае... Наталья слушала ее и не слушала. Ей было тепло в их доме. Она чувствовала себя свободно и уютно.
Накрыли на стол. Сели.
– Зови сына. Пусть с нами посидит - сказала Наталья Сергеевна.
– Алеша, - крикнула Клавдия Федоровна, - Алеша, выходи из своего убежища, посмотри, кто к нам пришел!..
Наталье Сергеевне стало как-то не по себе.
– Твоего сына зовут Алеша?
– Да. Забыла что ли? Ну, даешь!
Наталья Сергеевна действительно забыла, как зовут сына Клавдеи. И сейчас странное чувство охватило ее. "Не может быть! Так не бывает!. Это совпадение. Это другой Алексей. Не мой. Нет! Нет!
– Кричала Наталья про себя.
Казалось, что прошел час в ожидании. Наконец в комнату вошел Алексей.
Наталья Сергеевна побелела, потом покраснела, потом заулыбалась, потом глаза ее наполнились таким ужасом, будто она увидела кого-то из другого мира. Клавдея что-то причитала, смотрела не на Наталью, а на сына, поэтому ничего увидеть на лице своей подруги, к счастью, не успела.
Но Натуся была сильным человеком. Она опустила голову, как бы нажимая лбом на не видимую никому кнопку, и выключила напряжение в своей сети. Потом медленно подняла голову и вежливо улыбнулась.
На лице Алексея не было ни ужаса, ни смятения. Было впечатление, что он знал - Наталья Сергеевна придет сюда именно сегодня.
Он смотрел на нее прямо, спокойно и нежно, как будто говорил: "Все хорошо. Я очень рад, что ты пришла. Перестань волноваться."
– Познакомься, Алешенька, это Наталья Сергеевна. Помнишь ее?
– Еще бы, - сказал Алексей без смущения и даже весело, - как же мне не помнить Наталью Сергеевну! Она совсем не изменилась.
– Да. А прошло семнадцать лет, как ты видел ее здесь последний раз.
– Здравствуйте, Алексей, рада познакомиться, - подала руку Наталья. Алексей сжал ее руку, как бы говоря - держись!
– и поцеловал.
– А вы изменились. Я бы никогда вас не узнала, если бы встретила где -нибудь в городе.
– Надо думать! Тогда мне было десять, а сейчас двадцать семь.
"Он что, нарочно о возрасте говорит? Хочет меня унизить? Негодяй! Он посмеялся надо мной? Нет! Нет! Это неправда! Перестань!" - пыталась успокоить себя Наталья.
Тут засуетился Витек.