Чудовищная ложь

Найт К. А.

— Он спит. Берите ее, — приказывает один.

— Отлично, вы пришли за мной. Мы как раз тут устроили милое чаепитие... Эй не так грубо! Если синяки не во время секса, то оно того не стоит, — насмехаюсь я, когда они хватают меня и начинают тащить прочь. Я насмехаюсь над ними все это время, не в силах остановиться, потому что каждый мой инстинкт кричит мне бороться с ними. Почти невозможно бороться с собственными желаниями, но я пытаюсь ради него.

Ради них.

— Так это ваша основная работа? Ловить человеческих женщин для разведения? Должна сказать, что

вам, вероятно, платят мало, особенно если учесть, что вы одеты как игрушечные солдатики Барби из Малибу. — Они игнорируют меня. — Ты смотришь на камеры и дрочишь? И все? По-другому не можешь? Эй, я не осуждаю вас, делайте что хотите. Мы не стыдимся...— От пощечины у меня закружилась голова.

— Заткнись, — прошипел он мне.

Облизывая свою разбитую губу, я ухмыляюсь.

— Честно говоря, я никогда не была хороша в этом, как и в командах. Забавно, что ты думаешь, что напугаешь меня, крепкий человечек, ведь я проходила за стену с тех пор, как была ребенком и жила с монстрами. А ты? Всего лишь мальчишка, играющий в жмурки. Ты в жизни не познал бы настоящей силы. Просто безликая толпа, выполняющая приказы на побегушках у тех, кто пытается играть в бога. Ударь меня еще раз, я не боюсь. — Я вскидываю бровь, и мы замираем, глядя друг на друга.

— Командир, — шепчет один.

— Ну надо же, командир, — насмехаюсь я. — Что ты сделал, чтобы стать командиром? Отсосал член ученого? — Я смотрю, как его ноздри раздуваются от гнева, а глаза наполняются ненавистью. — Я видела твой страх, мальчик. Ты боишься этих монстров, и не зря. Моя пара разорвет тебя на куски за то, что ты поднял на меня руку, и я ему это позволю. Черт, я даже буду наслаждаться зрелищем.

— Ты и твоя пара не выйдете отсюда живыми. Ты девчонка, за которой мы наблюдаем и смеемся.

Я слегка дергаюсь, прежде чем откинуть голову назад, чтобы посмеяться.

— Так значит ты все-таки смотришь и дрочишь! Скажи мне, командир, ты смотришь на меня или на внушительный член? Это потому что члены у монстров огромные и можно позавидовать?

Другой охранник оттаскивает меня, крепко сжав мою руку.

— Не провоцируй его, — шепчет он мне на ухо. — Он не будет с тобой церемониться, несмотря на то, что ты им нужна.

Я смотрю на командира, которого удерживает другой охранник, и вижу злобу в его глазах. Я нажила себе врага. Хорошо. Я могу использовать его гнев. Судя по предупреждению, которое я только что получила, похоже, командир имеет привычку плохо обращаться с женщинами в этом месте. Так даже лучше, и когда Акуджи разорвет его на куски, я обязательно порадуюсь над его расправой.

Меня ведут на короткое расстояние в лабораторию, и, к счастью, мне удается прикусить язык, пока меня привязывают. Привязки настолько тугие, что впиваются в кожу. Безусловно, это наказание, поэтому я притворно стону.

— Вы, парни, и правда знаете, как показать девушке, как хорошо провести время. Что дальше? Хлыст? Потому что, должна признаться, я не против. — С отвратительной усмешкой они оставляют меня там. Чтобы скоротать время, я насвистываю и пою про себя. Это ложная бравада.

Я

чертовски боюсь того, что они собираются со мной сделать. У них нет морали. Ничто не помешает им зайти слишком далеко. Они могут вырезать мою матку и вырастить ее в чане, насколько я знаю. Так что свисти.

— Ты на самом деле спарилась с монстром? — говорит тоненький голосок.

Я поворачиваю голову под неестественным, болезненным углом и вижу маленького красного монстра в клетке под скамейкой. Он мог бы быть здесь, когда я была здесь в последний раз, и я бы не заметила. Я удивленно распахиваю глаза, а затем сужаю в гневе. Он принимает это и отворачивается, фыркнув, поэтому я заставляю себя успокоиться.

— Это то, что ты слышал? — спрашиваю я, делая свой голос как можно мягче, стараясь не показать свою ярость на ученого.

— Моя мама сказала, что человек собирается помочь нам, и что она спарилась с монстром. Я ей не поверил, — спустя мгновение отвечает мальчик, глядя на меня своими черными глазами, полными надежды.

— Да, малыш, я собираюсь помочь всем вам. Я спарилась с Акуджи, ты знаешь, кто это? — мягко спрашиваю я, не обращая внимания на хруст в шее.

Он качает головой и в страхе озирается по сторонам.

— Я родился здесь.

Мне приходится дышать сквозь гнев.

— Твои мама и папа здесь? — спрашиваю я.

— Только мама. Они поймали ее, когда я был у нее в животе. Мой папа где-то там. Мама говорит, что он будет очень расстроен без нас и что он любит меня.

— Я не сомневаюсь, что это правда, — честно говорю я ему, — и обещаю, что скоро ты увидишь своего папу. Но ты в порядке? Голоден? Устал?

— Им не нравится, когда я разговариваю, — внезапно шепчет он, — а когда я молчу, они не причиняют мне много боли.

Черт возьми.

Я собираюсь убить их.

Они причинили боль невинному гребаному ребенку.

— Я знаю, дружок. Меня зовут Ария, а тебя?

Он качает головой, его глаза расширяются, когда он смотрит на меня, обхватив решетку своими маленькими ручками. Крошечный хвостик взволнованно виляет позади него.

— Они идут. Мама всегда молчит, она говорит, что так будет лучше. Надеюсь, Ария, ты выживешь. Я очень хочу увидеться с папой вместе с тобой.

Мое сердце замирает, и я смотрю на дверь. Спустя несколько секунд я слышу их шаги.

Мой новый дружочек забегает в конец клетки и сворачивается в клубок, чтобы стать как можно меньше и незаметнее. Мне знакомо это чувство. Я так делала много раз, когда была ребенком на улице.

Несмотря на всю мою браваду, меня охватывает ужас, но я сглатываю его, когда группа ученых спешит внутрь, даже не взглянув на меня. Один из них бросает взгляд на ребенка и закатывает глаза, после чего пинает клетку и идет дальше. Я внимательно слежу за ним, зная, что он умрет первым.

— Хотите, чтобы я раздвинула ноги и подумала об Иисусе? — шучу я, но никто из них не реагирует. Они склоняются над планшетом, что-то рассматривают и перешептываются, а потом Балди, тот, что пинал клетку, обращает свой взгляд на меня.