Чума
Шрифт:
Такие же прожилки вместе с засохшим плющом вились по стенам, образуя причудливую паутину. В ней даже некий узор угадывался, особенно плотный вокруг окон. В них уже не было ни стекол, ни даже рам, однако по ту сторону словно бы клубился черный туман, не позволяя заглянуть внутрь.
– Гнездо, - уверенно сказал Факел.
– Да, точно гнездо, - подтвердил Хорь.
– И старое. Вон, правее гляньте.
Перед заводом раскинулся широкий пустырь, кое-где заросший кустарником и камышом. Сейчас его усеивали тела павших штурмовиков и дохлой нечисти. Последней было особенно много, даже дохлые демоны попадались.
– Это еще что за дрянь?
– удивленно вопросил я.
– Падальщик, - пояснила Тень.
– Они со временем заводятся в гнездах, но далеко от них не отходят. Жрут всё подряд, ну и растут по ходу дела.
Эта тварь вымахала уже под три метра. Тень сказала, что такая тварь вырастала года за два. Хорь недолго подумал, и кивнул. Мол, да, так и есть. Падальщик тем временем отхватил ногу у дохлого мутанта и начал мерно двигать челюстями, тщательно пережевывая мясо.
– Ну и какого лешего их туда понесло? – проворчал я, подразумевая штурмовиков.
Хорь пожал плечами, и сказал: "это же штурмовики". Мол, не те люди, в поступках которых стоило бы искать логику.
– И сколько они положили тут демонов?
– спросил Факел.
– Семь?
– Восемь, - ответил я.
Все они были однотипные, что значительно упрощало их уничтожение, и тем не менее восемь демонов для фактически полуроты, пусть и с поддержкой дирижабля, это очень и очень недурственно.
"Гордость империи", к сожалению, тоже была здесь. Останки дирижабля догорали на железнодорожных путях. Как раз там, где они расходились. Одна ветка вела к небольшому вокзалу, другая - прямиком в заводские ворота.
– Тень, запиши восемь демонов, - негромко сказал Хорь.
Тень достала блокнотик из рукава и быстро чиркнула карандашом. Можно сказать, эпитафия всей полуроте скорописью. Потом ее, конечно, развернут в отчете, но сильно длиннее она не станет. Наше командование предпочитало максимально сжатую информацию строго по существу. Лось, примерившись с залитого стеклом подоконника, сделал пару фотографий на "Лейку". У него получалось не так ловко, как у Травника. В памяти всплыло грустное лицо погибшего разведчика, но я тотчас привычно постарался его изгнать. Вспоминать покойников на поле боя - очень дурная примета.
– Если кто и выжил, то он - там, - сказал Хорь, указав на здание вокзала.
– И оттуда обзор гнезда лучше. Если сможем подойти незаметно.
– Если… - с сомнением в голосе повторил Лось.
Пустошь между нами и вокзалом не внушала оптимизма на этот счет. Впрочем, брошенные на путях вагоны могли послужить каким-никаким, а укрытием, однако же не только нам.
– Полагаю, штурмовики уничтожили большую часть охраны и мы сможем завершить начатое, - сказал Факел.
Прозвучало это достаточно уверенно, особенно в той части где про "завершить начатое". В этом весь Факел. Сжечь всех к чертям собачьим, и сим победим.
– Вот оттуда и глянем, - сказал Хорь.
– Если, конечно, координатор миссии не возражает.
Он оглянулся на меня, давая понять, за кем тут формально
– Осмотрим вокзал, тогда и решим, - сказал я.
– Выдвигаемся, - коротко скомандовал Хорь.
– Проверяем вокзал.
Я напоследок еще раз окинул взглядом через оптический прицел всё поле боя. В развалинах позади вокзала мелькнула какая-то тень, но толком никого я так и не разглядел. Скорее всего, это был просто отсвет пожара. Больше ничего.
Мы быстро прошли всё здание. Лось первым выглянул в дверной проем. Разведчик где-то с минуту всматривался в окружающий пейзаж. Факел нетерпеливым взглядом буравил его спину. Наконец, Лось сделал рукой сложный знак, который Тень шепотом перевела как "можно идти спокойно, но осторожно", и опять же первым вышел наружу. Мы все последовали за ним.
Мимо здания проходили железнодорожные пути. На них стояли вагоны. Некоторые были разбиты в хлам, другие казались совершенно нетронутыми. Рельсы под ними проржавели. Сквозь насыпь проросла трава. Столбы покосились, а некоторые и вовсе завалились на вагоны. Порванные провода обросли какой-то рыжеватой гадостью, похожей на колючий мох. Лось шепотом посоветовал к ней не прикасаться.
Хорь рукой показал вперед. Первым двинулся Лось, мы - за ним. Я то и дело поглядывал в сторону завода. Там было тихо. Так тихо, что слышно было, как вдали падальщик хрустел костями. Мы прошли уже больше половины пути, когда на Тень с крыши вагона прыгнул падальщик.
Этот был заметно меньше первого, но и заметно шустрее. Только "шорх" по крыше, и он уже взвился в воздух. Я послал ему пулю в голову. Попал в глаз, но падальщик по инерции продолжил полет и врезался в Тень, сбив ее с ног.
Из-под вагона вынырнул еще один падальщик. Тоже мелкий, размером с крупную кошку, но у этой "кошки" половина объема - зубастая пасть. Лось развернулся и метким выстрелом перебил падальщику переднюю лапу. Факел рванул было вперед, но тотчас сообразил, что с его огнеметом там не развернешься, и опустился на колено, открывая обзор мне. Пуля из мосинки Хоря щелкнула по костяному наросту на плече твари. Падальщик широко разинул эту пасть. Тень сунула в нее ствол карабина и нажала на спуск. Раздался приглушенный бабах. У твари от башки одни челюсти остались. Остальное разметало по стенке вагона. Тень торопливо спихнула с себя дохлую тварь. Мы огляделись по сторонам. Больше никаких тварей поблизости не наблюдалось.
Я протянул Тени руку. Она ухватилась и легко поднялась на ноги, мимоходом успев шепнуть мне "спасибо" и подарив свою улыбку. Улыбка у нее была очаровательная, но очень уж быстро сошла с лица, снова уступая место суровой сосредоточенности.
– Уходим, - хмуро бросил Хорь.
А то ведь еще неизвестно, чье внимание привлекла наша стрельба. Дальше, за вокзалом, раскинулся целый городок. Сейчас он лежал в руинах, но в них наверняка обосновалась мелкая нечисть, недостойная проживания в гнезде, да и само гнездо пока было рановато сбрасывать со счетов.