Чумной доктор
Шрифт:
– Стойте, – сказал я.
На полпути к двери Майлз с надеждой обернулся. Я прошёл через мастерскую в кладовку. Там было почти пусто: полмешка овса, бочонок несвежего пива и клин солёного сыра. Я взял сыр, завернул его в льняную ткань от медового пирога Исаака и вернулся в лавку.
Я протянул свёрток Майлзу:
– Для ваших детей.
Он взял сыр дрожащими руками и сморгнул слёзы.
– Благослови вас Господь, добрый господин. Благослови вас Господь.
– Это всё, что у меня есть, – сказал я.
– Понимаю,
«Храни Бог всех нас», – подумал я, когда Майлз вышел.
Том, казалось, был доволен тем, что я сумел помочь этому человеку. А двое покупателей – тем, что нищий больше не портит воздух.
– У вас есть сейчас время, чтобы нас обслужить? – спросил мужчина, который до того громко возмущался.
Моей проблемой была отнюдь не нехватка времени.
– Простите, но я не могу…
– Наш хозяин отправил нас купить венецианскую патоку.
Эту просьбу я слышал часто. Многие считали, что венецианская патока – противоядие от некоторых ядов – также помогает бороться с чумой.
– Мы заберем всё, что у вас есть, и всё, что вы сумеете приготовить.
Два месяца назад я поставил в окне табличку: «Временно закрыто – скоро откроется». Но это не всегда помогало, поскольку многие люди просто-напросто не умели читать.
– Простите, сэр, – сказал я, – но лавка пока не работает. Я жду своего нового учителя.
– Он будет здесь сегодня?
– Э… нет. – Мне не хотелось говорить, что аптека Блэкторна закрыта на неопределённый срок. Если пойдут слухи до того, как мне назначат нового учителя, я могу навсегда потерять всех наших клиентов. – Его… не будет некоторое время.
Мужчина протянул мне открытый мешочек для монет.
– Ну, мы не можем ждать. Дайте нам патоки на всю сумму.
Я смотрел на кошелёк. Внутри лежало золото. Гинея равна одному фунту и одному шиллингу, а в кошельке их лежало по меньшей мере восемь.
У меня спёрло дыхание.
– Я… я не могу продать вам патоку.
– У вас её нет?
Патоки у меня было много, на полке прямо за прилавком.
– Мне… не разрешается продавать лекарства без учителя. – Я сглотнул. – Есть ещё один аптекарь…
– Нам не нужен другой аптекарь, – сказал мужчина. – Хозяин велел купить патоку здесь. Он сказал, что у Блэкторна она лучшая.
С каждым новым словом мне становилось всё хуже. Наша патока – лучшая. И на деньги из этого кошелька я мог жить несколько лет.
Том как зачарованный разглядывал монеты. «Просто возьми их», – прошептал тихий голос у меня в голове.
Я посмотрел на мужчин. Они упомянули своего хозяина, но я не знал, кто это. Что до самих людей, они были мне незнакомы. Оба были одеты в довольно простую одежду из шерсти и льна. Я бы принял их за слуг, если бы не две вещи.
Во-первых, оба носили оружие. У одного за спиной пряталась боевая дубинка со стальным шипом на конце, у другого
Мужчина протягивал мне кошелёк. Звенели монеты. Если я возьму их, то смогу отлично жить до конца эпидемии.
А если их хозяин расскажет, откуда у него патока?
Я чувствовал взгляд Тома и понимал, что мой друг хочет что-то сказать. Но я знал, каков должен быть мой ответ.
– Я… Простите, но я не могу.
Еще секунду мужчина держал передо мной кошелёк. А потом закрыл его.
– Нашему хозяину это не понравится.
Его слова звучали угрожающе, но это не имело никакого значения. Если меня поймают на продаже лекарств, я потеряю всё: свою аптеку, своё будущее и всё, что оставил мне мастер Бенедикт. Я не готов был этим пожертвовать – даже за все гинеи мира.
– Мне очень жаль, – сказал я.
Мужчина открыл рот, чтобы возразить, но Исаак вышел вперёд:
– Мальчик принял решение.
Человек обвёл нас взглядом. Затем повернулся на каблуках и ушёл вместе со своим спутником. Мне потребовалась вся моя сила воли, чтобы не ринуться следом за ними.
Исаак положил руку мне на плечо.
– Ты поступил правильно. И почувствуешь себя лучше, когда будешь покупать свежую еду на рынке. А ещё лучше – когда найдёшь сокровище Бенедикта.
Я печально кивнул. Том выглядел растерянным.
– Сокровище? – переспросил он. – И еда?
Том чуть не заплакал, увидев медовый пирог. Пока он жевал его, я показал ему письмо учителя.
– Поразительно, – сказал Том, обдав меня фонтаном крошек. Он оглядел мастерскую, словно задаваясь вопросом, в какой из сотен аптечных банок на полках запрятано сокровище мастера Бенедикта.
Я же не думал, что оно в одной из них.
– Он хотел, чтобы я разгадал загадку – и тогда найду его. Он не стал бы прятать сокровище там, где я могу наткнуться на него чисто случайно.
Том взял ещё один кусок пирога.
– Почему мастер Бенедикт думает, что ты до сих пор его не нашёл?
Для меня это была самая большая загадка из всех. В письме он упомянул об этом дважды.
«Зная твою натуру, думаю, что ты его ещё не нашел».
«И всё же ты не найдёшь сокровище, пока не осознаешь нечто очень важное».
Это явно было для учителя очень важно. Как и для меня. И не только лишь из-за денег.
«а ещё ты узнаешь последнюю – самую важную – вещь, которую я хочу тебе сказать», – говорилось в письме.