Чумные истории
Шрифт:
— Сколько мы ее должны принять?
Он еще раз пробежал страницу глазами:
— Не написано.
— Значит, можем и сами догадаться. Ладно, съедим по ложке.
Она набрала неполную ложку кашицы и протянула Брюсу.
— Открой рот, — сказала она.
Он подозрительно покосился на кашицу и поднял на Джейни неуверенный взгляд.
— Открывай, — сказал а она твердо и, когда Брюс открыл рот, решительно сунула ложку.
— М-м, — замычал он.
С трудом проглотив кашицу, он отер губы.
— Эта гадость похожа
Зажав нос, Джейни проглотила свою порцию. На вкус кашка оказалась точь-в-точь такой, как и сказал Брюс, и к тому же горькой.
— Кошмар, — с трудом проговорила Джейни. — А что, если Кэролайн вырвет?
— По-моему, нам сначала нужно еще умудриться впихнуть это в нее. Не уверен, что она сможет это выпить. Даже если бы у нас был шприц, все равно бы не помогло. Крупинки слишком большие. А она должна проглотить.
Брюс еще раз перемешал кашицу, зачерпнул и попытался дать Кэролайн. Потыкал кончиком ложки ей в губы в надежде, что она их откроет, но губы не разомкнулись. После нескольких бесплодных попыток Брюс поднял на Джейни глаза:
— По-моему, так ничего не получится.
— Дай-ка я попробую.
Джейни согнала его со стула, села и взяла у него из рук миску и ложку.
— Давай, Кэролайн, — сказала она. — Это я. Открой рот.
Однако способ, каким кормят младенцев, не сработал со взрослым, тяжелобольным человеком. Рот оставался крепко закрытым.
— Может, у Сарина есть воронка, — сказал Брюс. — Пойду посмотрю.
Он вернулся с пустыми руками:
— Не нашел. Придется его разбудить.
Джейни кивнула. Она знала, что ждать больше нельзя.
Брюс осторожно тронул Сарина за плечо, собираясь встряхнуть, но едва лишь коснулся его, как понял, что старика больше нет. Он был еще теплый, но энергия, жизненная сила, которая и составляла его существо, покинула тело. Только оболочка и осталась в кресле. Брюс медленно убрал руку.
— Джейни, — тихо сказал Брюс. — Он умер.
Она распрямилась, встала и подошла. Взяла Сарина за руку и поискала пульс.
— Вот теперь мы и впрямь все должны сделать сами.
Они постояли над ним, прощаясь.
— Он заслужил большего, — вздохнула Джейни. — Но сейчас…
— Да, — сказал Брюс. — Нужно закончить дело. А мне все еще нужна воронка.
Еще раз обыскав кухню, они не нашли ни воронки, ни чего-нибудь, что могло бы сойти за нее. Тогда Джейни пришла в голову другая мысль.
— Сделаем воронку из бумаги. Когда я была маленькой, мы так украшали торты. Закроем сверху и выдавим, как крем из трубочки.
Однако жидкая кашица не держалась в бумажной трубке и тотчас же вытекала.
Неожиданно Брюс хлопнул себя по лбу:
— Черт побери! Как это я раньше не подумал!
— Ты о чем?
— У меня же в машине кондиционер, а там есть конденсатная трубка. Ее можно ввести, как зонд, и влить кашку прямиком в желудок.
И не успела Джейни что-то сказать, как он молнией метнулся к двери. Когда он был уже почти возле машины, внимание его привлекло какое-то движение вдалеке. Брюс остановился и вгляделся в утренние редевшие сумерки.
Задыхаясь, стремглав он бросился под защитой деревьев назад и окликнул Джейни, которая вытирала в этот момент лоб Кэролайн. Подняв голову, она увидела, как он машет ей, чтобы она шла за ним. Отложив салфетку, Джейни поднялась и вышла из дома.
— О нет! — сказала она, разглядев вдалеке зеленые комбинезоны. — Как они нас обнаружили? Откуда они узнали?
— Понятия не имею, — ответил он, — но, по-моему, пора хватать Кэролайн и убираться отсюда.
— И куда же мы уберемся?
— Можно попробовать ко мне. Надеюсь, нас там пока никто не ждет.
— А как быть с Тедом?
— Оставим здесь вместе с Сарином и его собакой. Джейни, мы должны сжечь этот дом. Здесь, похоже, полно заразы.
Она подняла на него взгляд, мрачно подумав, закончится это когда-нибудь или нет.
— Хорошо, — сказала она. — Давай попробуем.
Тридцать один
Нянька в спальне Изабеллы отошла плакать к окну, как вдруг снаружи донеслись звуки общего веселья. Смахнув слезы, нянька выглянула посмотреть. Двери дворца открылись, и в темный двор, освещенный факелами, потоком хлынули рыцари и придворные дамы. Нянька слушала громкий смех и стук деревянных каблуков по каменной мостовой, смотрела, как господа пьяно взмахивают руками и пьяно целуются. И невинное веселье показалось ей, стоявшей в скорбной тишине возле смертного ложа, едва ли не богохульством.
Потом она увидела короля и королеву, прощавшихся с гостями до завтрашнего утра, когда должен был начаться турнир. Подле короля стоял Черный принц, а Изабеллы нигде не было видно.
— Ах ты Господи Святый Боже! — воскликнула нянька и прикрыла ладонью рот.
Стремглав она метнулась назад в глубину комнаты, где возле постели Адели сидели, утешая друг друга, Алехандро и Кэт. Нянька тряхнула врача за плечо:
— Обед закончился! Боюсь, принцесса вот-вот будет здесь!
Не успела она договорить эти слова, как дверь в спальню открылась и в комнате появилась Изабелла, не снявшая даже еще своего пышного одеяния. Окинув комнату взглядом, она ахнула и, не сказав ни слова, повернулась и закрыла за собой дверь в гостиную. Потом снова повернулась к постели и подошла, ступая почти неслышно, испуганно сомкнув руки.
Адель лежала на огромной постели, где казалась крохотной, среди смятых и скомканных простыней. Ее мокрые от пота медные волосы разметались по подушке, рубашка прилипла к телу, а дух ее, нежный и благородный, отошел в иной мир, испарился. Изабелла приблизилась к бренным останкам, и глаза ее наполнились слезами.