Чужая шкурка или косплей Сергея Юркина
Шрифт:
– Вижу, как справились! Девочка память потеряла!
– Врачи не смогли больше ничего сделать... Говорят, память, совсем не изучена...
Мама Юн Ми кланяется, не вставая с пола.
Юн Сок вновь сокрушенно качает головой и обращается к невестке: Где деньги взяла на лечение?
– Виновник аварии оплатил счета врачей. Ещё три миллиона осталось...
– Не трать. Может, Юн Ми ещё что понадобится.
– По договору, если потребуется, он оплатит ещё...
– Всё равно, не трать. Чтоб он сдох, гад такой!
Мама Юн Ми ничего не говорит на это.
– Что будешь теперь делать, невестка?
– Не знаю. Молюсь, чтобы
– Ээээ...
– кривится Юн Сок, - они много чего говорят...
В комнате наступает продолжительная тишина. Каждый из взрослых молчит, уйдя в свои мысли.
– Деверь, может... тебе сочжу налить?
– Нет, - отрицательно качает головой Юн Сок, - я к врачу еду. Заехал к тебе по дороге.
– К врачу?
В голосе мамы Юн Ми тревога.
– Почему ты едешь к врачу, Юн Сок– сии? Что случилось с тобой?
– Что-то... сердце побаливает, - глухо отвечает тот, смотря в сторону, и трогая правой рукою свою грудь, - вот, решил съездить, показать. Может, что посоветуют.
– Сердце?!
– восклицает мама Юн Ми.
В её голосе слышен страх.
– Не волнуйся, невестка. Я не умру.
– Я буду молиться за тебя.
– Хорошо. Уверен, что твои молитвы мне помогут. Вот, возьми...
С этими словами Юн Сок лезет во внутренний карман плаща и, достав узкий белый конверт, протягивает его женщине.
– Тут немного, но...
– Дверь, но тебе самому нужны деньги! Лечится сейчас дорого!
– Замолчи, женщина! Я знаю, что я делаю. Если я даю тебе деньги, значит, я знаю, что могу тебе их дать! Хватит каждый раз отказываться! Ты же знаешь, что твои девочки для меня как дочери. К сожалению, я не могу им дать всего, как бы это сделал мой старший брат, но чем могу, я помогаю.
– Храни тебя господь, - со слезами на глазах шепчет мама Юн Ми, беря конверт.
– Какое несчастье, - помолчав, говорит Юн Сок, качая головой, - и так не вовремя! Дже Мин, может, тебе её выдать замуж?
– Ты что?
– пугается мама Юн Ми, - ей же ещё только семнадцать лет! О каком замужестве ты говоришь, деверь?
– Оформим помолвку, - говорит Юн Сок, - это по закону. Станет совершеннолетней - выйдет замуж. У меня есть на примете две подходящие семьи.
– Ну, не знаю...
– растеряно отвечает мама Юн Ми, - я как-то об этом ещё не думала...
– Мало ли, как там будет, - задумчиво произносит Юн Сок, - вспомнит она или нет... А так у девочки будет крыша над головой и муж на кусок хлеба заработает. Я мог бы отписать этот дом твоим дочерям, но, к сожалению, отец оставил завещание, по которому распоряжаться имуществом я могу только с согласия матери. Ты же понимаешь, что для тебя она ничего не даст сделать. Прости.
– Это моя вина...
– Нет ни в чём твоей вины!
– резко и сердито говорит Юн Сок, - если мой брат выбрал тебя наперекор всем, значит, он считал, что это стоило того. Посмотри на своих девочек, Дже Мин! Они у тебя умницы и красавицы. Хотел бы я иметь таких дочек. Какая может быть за тобою вина, если у тебя есть такие дочери?
Мама Юн Ми плачет, опустив голову.
– Не плачь, - говорит Юн Сок, - лучше давай, налей нам сочжу.
– А как же твой врач, деверь?
– Аа-а...
– машет рукою в ответ тот, - с одной стопки ничего не будет. Хочу выпить за твою Юн Ми! Какая она шустрая у тебя растёт!
Юн Сок весело смеётся, закидывая голову назад.
– Ты её просто напугал, - вытирая слёзы ладонями, объясняет мама Юн Ми, - она подумала, что ты - маньяк. Она забыла, что вы с ней всегда так играли, при встрече...
– Ха-ха, я маньяк!
– вновь смеётся Юн Сок, - давай, выпьем за маньяка и твою дочь, которая его "обезвредила"! Давай!
Мама Юн Ми наливает соджи из зелёной бутылочки в две маленькие стеклянные стопочки. Чокнувшись, выпивают.
– А насчёт свадьбы, ты подумай, - веско говорит Юн Сок сочно жуя кимчхи, - семьи там хорошие и парни у них неплохие растут. Пока их никто к рукам не прибрал...
Примечания:
*ачжуммы - в данном контексте переводятся как– бабки, старухи.
**мэна - man (англ.) – мужчина
Шкурка восьмая
Место действия: Вид с высоты птичьего полёта на богатое поместье. Большая территория, огороженная высоким забором из серого камня. По верху забора идёт керамическая плитка тёмно-красного цвета. Видны оранжерея, бассейн и множество служебных строений. В центре участка - жилой комплекс из большого главного здания и нескольких окружающих его домов, выполненных в национальном стиле. Снаружи, к воротам в ограде, подъезжают две дорогие, блестящие черной краской машины. Ворота открываются, пропуская их внутрь. Первая машина направляется к парадному входу главного здания, вторая, с охраной, сворачивает вправо, к гаражу. Преодолев расстояние в сотню с небольшим метров, вдоль кустов с засохшими жёлтыми листьями и разлапистых невысоких сосен с зелёными иголками, первая машина останавливается у входа в здание. Там её уже ждут. От дороги, к высоким раздвижным стеклянным дверям, расстелена широкая красная дорожка, вдоль которой, с одной стороны стоят женщины в чёрных костюмах, белых блузках и белых перчатках, с другой стороны дорожки - мужчины. Тоже, в чёрных костюмах, белых рубашках и белых перчатках. К остановившейся машине подходит мужчина и открывает заднюю дверь, отходя в сторону. Из машины неспешно выходит парень. В светло-коричневом пальто, синих джинсах и белых кроссовках. Шея - замотана в тёмно-красный шарф, на глазах большие солнцезащитные очки. Строй мужчин и женщин синхронно склоняется в поклоне. Ступив на красную дорожку, парень останавливается и смотрит по сторонам, оглядываясь. Через несколько секунд, стоящий с самого края шеренги, представительный мужчина в возрасте, выпрямляется и делает шаг к парню.
– Добро пожаловать домой, господин младший наследник! С возвращением!
– говорит он, вновь почтительно кланяясь, - прошу, проходите в дом! Ваша бабушка и матушка ждут вас.
– А где мои отец, брат и сестра?
– спрашивает парень.
– Господин президент находится в Китае, в деловой поездке. Ваш старший брат и сестра находятся сейчас на острове Чоджу.
– Хм...
– хмыкает парень, - значит, главная в доме - бабушка? Понятно...