Чужая в чужом море
Шрифт:
— Эвакуироваться куда?
— Не «куда», а «откуда», — поправила меганезийка, — Отсюда и куда угодно! Посмотри астро–инфо. Подходящих экзопланет у ближайших к нам звезд открыто уже во!
Оюю провела ладонью на уровне ноздрей, показывая число перспективных экзопланет.
— А если вы со Снэпом ошибаетесь, и на Земле все будет хорошо? – спросила Жанна.
— Все хорошие люди убили всех плохих, и далее по тексту? – уточнила меганезийка.
— Ну… Зачем обязательно убили? Можно прийти к разумному компромиссу…
—
— Ладно, — вздохнула канадка, — Допустим, убили. Тогда эвакуироваться не надо?
— Тогда тоже интересно, — сказала Оюю, — Вот, на Земле остался миллиард людей. Все классно. Птички поют, цветочки цветут, дельфины танцуют, благоприятная среда…
— Подожди! Почему миллиард?! А где остальные?
— Потому, что остальных мы убили. Так вот, в благоприятной среде обитания, людям свойственно размножаться. Поскольку, мы оставили только хороших людей, они это делают без фанатизма. Скажем, по 2 – 3 ребенка на каждую женщину. И через 100 лет Земля опять перенаселена. У нас 12 миллиардов хороших людей. Что с ними делать?
— Гм… А нельзя ли попросить их рожать не больше двух?
— Можно. Только это – путь в никуда.
— Типа, сами для себя построили резервацию, — добавил Снэп, — а в резервации можно только деградировать. Так что, или экспансия в космос, или деградация на фиг.
— По–вашему выходит, что элаусестерские коммунисты правы, — заметила Жанна.
Снэп энергично кивнул и хлопнул канадку по колену.
— Точно, гло! По сути они правы! Но они не врубаются в два главных правила жизни.
— Это какие?
— Во первых, — сказал он, — не суетиться попусту.
— А во–вторых.
— А во–вторых – не тормозить попусту, — весело подхватила Оюю.
— Я ни черта не поняла, — призналась Жанна.
— Каждому часу — своя рыба, — пояснил Снэп, — строительство хобитантных орбитальных объектов вносили в список тем для голосования дважды – и дважды она не проходила, хотя голосов за нее за 3 года стала больше. На следующих выборах, скорее всего, тоже будет fail: большинство foa считают, что другие направления важнее. Но через выборы есть шанс набрать квоту голосов для включения в карту социального запроса.
— Т.е., то, что вы вчера рисовали, будет нужно примерно через 4 года, и не раньше?
— Нет, сейчас! – воскликнула Оюю, — Эскизы любителей висят в сети. Hi–o foa! Надо скинуться на небольшие деньги, и оно ваше! Foa смотрят и думают. Если наши дети скажут: «Наша земля – это море до самых звезд»… Wow! Будет круто!
— Никак не могу привыкнуть, что у вас выбирают не правительство, а распределение бюджетных ресурсов на социальные подряды, — призналась Жанна.
— Ты, когда идешь в магазин, выбираешь товар, а не продавца, — заметил Снэп, — так?
— Так, — согласилась она, — Но все равно непривычно… Слушайте, а если бы сейчас появилась возможность записаться в экипаж и лететь куда–нибудь к звездам, вы бы согласились? Я имею в виду, на условии, что долетят только ваши дети или внуки?
—
— По–любому, придется за них решать, — возразил Снэп, — Отказ от полета — это тоже решение. Выбор. Или они увидят другие планеты, но не увидят нашу, или наоборот.
— Joder, — выругалась она, — По–любому, детям придется отдуваться за наш выбор. Вот коммунистам проще, у них все дети общие. Хотя, мне это не нравится. Я хочу своих.
Жанна улыбнулась и игриво толкнула меганезийку плечом.
— А сколько ты их хочешь?
— Так, — сказала Оюю, — Двоих это точно. Про одного мы договорились с мамой, а про второго — со Снэпом. Потом хорошо, если один ребенок — ровесник первого внука. Не обязательно третий. Это может быть четвертый, а третий – так, если вдруг захочется.
— Ты так легко планируешь… — удивилась канадка.
— Это потому, что Tiki. Опыт поколений. Но третий и четвертый – это под вопросом.
— Ага, — одобрил Снэп, — Не фиг планировать дальше, чем на 5 лет… Hei foa, я не понял: зеленая этажерка просто так идет пересекающим курсом, или они хотят пообщаться?
Оюю молча протянула руку и бросила ему комбинезон. Он, так же молча, извлек из кармана плоский автоматический пистолет….
— Вы что, ребята! – крикнула Жанна, глядя на приближающийся биплан, который легко катился по воде на трех поплавках – длинном центральном и коротких под крыльями.
— На всякий случай, — пояснил Снэп.
— Какой «всякий случай»! Это же Хаото и Таири на «Рейкане». Они мои друзья!
— А, это меняет дело, — он убрал оружие, встал, помахал рукой и крикнул, — Ia orana foa! Haere mai! Hoa oe Jane i o nei!
— Aloha hoa–hoa! — раздался в ответ звонкий голос Таири, — E ta–amu au va–a oe?
— Maita–i! – Крикнула Оюю.
Через пару минут, Reikan и Deltiki были пришвартованы друг к другу, а Хаото и Таири поочередно тискали Жанну и обменивались хлопками по плечам, спинам и задницам с Оюю и Снэпом. По рукам сразу пошла так кстати подаренная коммерсантом–папуасом тыквенная бутылочка с водкой, и все пятеро расселись на качающейся конструкции из центрального поплавка биплана и поплавков летающего проа. Хаото, в очередной раз хлопнул Жанну по попе и, не обращая внимания на ответный тычок в пузо, объявил:
— Ты теперь национальный герой Рапатара! Виртуальная 6–я жена короля Лимолуа!
— Он что, тоже читал эту дурацкую статью в «Evangelical Times»? – спросила она.
— Evangelical Times, –Таири фыркнула, — это проза. Мы утром летели с Рапатара после презентации концепта «Roharu» (летучий муравей). Была Рокки Митиата с Таити, был Джо Джемс с Аотеароа, в смысле, из Новой Зеландии, вице–президент «Kiwing Inc»…
— Подожди, — перебила канадка, — а при чем тут я?
— Про тебя обязаны были сказать, потому что именно ты откопала на атолле Кэролайн прототип «Roharu». Ах да, я забыла объяснить. Это такой маленький вироплан…