Чужая здесь, не своя там. Дилогия
Шрифт:
И все же Данфер заметил, что я поглядываю на свою волшебную шкатулочку.
– А от нее письма так и не было?
По поводу писем от матери Даника договоренности не было. Ей передали мой адрес и первое время она писала раз в две недели. Данфер делал вид, что совсем не ждет этих посланий, но каждое из них было зачитано так, что бумага по краям уже пообтрепалась. А за последние пару месяцев было получено лишь одно. Врать подопечному, что-то выдумывать, я не могла и говорила честно – писем нет. Было ли мне это такой честности легче? Нет, конечно. Я переживала за него безумно, но чем помочь не знала. Пробовала узнать что-нибудь через наместника, но кроме того, что Мирвари спокойно живет также, как и жила раньше, больше ничего не удалось выяснить.
– Нет.
Он спокойно кивнул и произнес:
– Я к ней летом поеду. Ведь можно?
– Конечно. Обязательно съездим, – ответила я, а сама замерла – насовсем или проведать?
– Как думаешь, если она узнает прям от меня, как я тут, то будет рада? Ну за меня.
Обескураживающий своей надеждой вопрос поставил меня в тупик.
– Она же мама…
Я потрепала его по волосам и приобняла.
Мной никогда не ставилась цель заменить Данферу мать, да я бы и не смогла. Но в этот момент равнодушие его самого родного человека просто разрывало мне сердце. Где бы ни были мои родные, как бы они ко мне не относилась и как не поступали, я все равно знаю – они есть и будут рядом, несмотря на все расстояния. А тут…
– Я ведь к лету буду знать еще больше. Она обязательно будет мной гордится, – твердо заявил Данфер. – И соскучится успеет.
***
Мастер не присылал весточки, он явился сам непозволительно поздно.
Взбудораженный, беззастенчиво растрепанный и грустно-счастливый.
– Думаю, даже если ты завтра и занята, то в гости к моей знакомой обязательно наведаешься, – вместо приветствия заявил он. И отпихнул с дороги нашу новую служанку, явно направляясь в сторону столовой.
– Обязательно, – растеряно ответила я. – Будешь ужинать?
– Буду.
Банафрит с неодобрением глядела на неожиданного гостя, но распоряжалась по поводу позднего ужина споро. Новенькая проворно накрыла на стол и с любопытством разглядывала мастера.
Ее уговорила нанять Банафрит, уже давно изводившая меня замечаниями: “У вас слишком мало прислуги. Так не положено. Я справляюсь и сама, но будет лучше, если и у меня будет хотя бы одна помощница.” Впрочем, дай ей волю, на одной она не остановится точно. Но Лойрен меня пока устраивала – с обязанностями своими она справлялась хорошо, поэтому и претензий к такому выбору и решению Банафрит у меня не было.
Заметив взгляд девушки на себе, Джемтир почему-то повернулся к экономке и произнес:
– Недурственно.
Та вскинула подбородок и с гордо поднятой головой, предварительно все же бросив на меня взгляд и дождавшись позволения, ушла, захватив с собой и служанку.
– Я тебя сам отвезу.
– Хорошо.
– И послушай. Как я уже говорил – Хильна женщина довольно… специфичная. Поэтому не делай скоропалительных выводов.
– Я уж постараюсь.
– Складывается впечатление, что я волнуюсь больше тебя, – хмыкнул мастер. – У тебя тут нет ничего спиртного?
– Только настойка на травах от кашля для Даника. – И уже тише добавила: – Я уже устала волноваться.
– Ну ничего. Итак справимся. – Он подмигнул мне.
Комок у меня в горле мешал проглотить уже остывший чай и хрипотца в голосе не пропадала.
– Почему ты мне помогаешь?
И я имела ввиду не только нынешнюю ситуацию, к тому же этот вопрос я задавала не впервые. Что сейчас услышу?
– Если у меня есть такая возможность, то почему бы и нет?
– Так почему да? Только в возможности дело? – Именно сейчас мне почему-то было важным слушать ответ. Недомолвки, уход от прямого ответа надоели. Как же этого много в моей жизни! Как же проще было бы, не окружай меня столько тайн, скрытых мотивов, игр за моей спиной!
– А в чем еще? – деланно удивился мастер.
Вот тут я не выдержала.
– Ну хоть раз ответь на вопрос, не прикрываясь ничем! Неужели так сложно? Или я знать не имею права? Ну, ответь! Давай!
Я взмахнула рукой, и чашка с недопитым чаем скатилась со стола и оставила за собой грязно-коричневый потек на скатерти, но, упав на пол, так и не разбилась.
– То есть просто сказать спасибо ты не можешь? – неожиданно сурово в ответ на мою истерику ответил Джетмир. – Сама много открываешь людям? Откровенно рассказываешь о своих мотивах?
– Прости, я…
Он перебил меня:
– Ну так почему бы и мне не договаривать? Считай, что я помогаю другу, раз помощь себе ты так просто не принимаешь.
– Джемтир, я не хотела…
– Я помогаю тебе и взамен ничего не прошу. Так и ты не проси меня раскрыться, если я сам этого не желаю. Договорились?
Мне уже было безумно стыдно за свою вспышку, и чувствовала я себя неблагодарной дрянью.
– Конечно. Прости, я не хотела…
Мастер в очередной раз меня перебил. Он просто поднялся, подошел и обнял меня.
Я сначала опешила, но потом обняла в ответ. Рубашка на его груди промокла от моих слез. Стыдно стало еще и за это. Тем более, что в слезах он меня видит в последнее время чересчур часто.
***
Дом ведьмы оказался не таким уж и загадочным. Обычная постройка в один этаж, без изысков. Добротное жилище, не рассчитанное на большую семью. Расположен он был в живописном местечке на берегу реки недалеко от городка, где проживали Натсены.
На крыльце стояла женщина. Действительно высокая и действительно необычная. В чем именно – так сходу и нельзя было сказать. Возможно мои ожидания перенеслись на ее образ, но было в ней что-то такое, что вызывало смутную тревогу. Несмотря на это, я ее жадно разглядывала. И высокую, стройную фигуру, одетую в платье явно нездешних мотивов, и яркое, выразительное лицо, с правильными чертами и темными глазами, которые также внимательно разглядывали и меня. Ее черные волосы не были собраны в прическу, а были просто распущены.
– Заеду за тобой через два часа, – сказал Джетмир и уехал, оставив меня с ней. И даже не представил нас друг другу. Своей знакомой он вообще только кивнул головой.
– Пошли в дом, – произнесла Хильна, круто развернувшись в сторону двери.
Меня поразил ее голос. Хриплый, грубоватый, низкий, почти мужской. Словно она когда-то его сорвала или же много курила. Впрочем, говорят мужчинам нравятся такие бархатные голоса, будто бы севшие от страсти.
Она провела меня в светлую – стены были выбелены, просторную комнату, в которой не было ничего, кроме большого, крепкого стола. Только одинокая занавеска трепетала от сквозняка открытой створки окна.