Чужая жизнь
Шрифт:
Я потянулась к электронному браслету на правом запястье и сделала вызов. Через полминуты порог кабинета перешагнул Седьмой.
— Встань напротив стола, — приказала я ему, поднялась и медленно приблизилась к киборгу.
Постояла, всматриваясь в неподвижное лицо и внимательно разглядывая механические детали.
— Как тебя зовут? — задала вопрос.
— Объекту присвоено условное имя Седьмой.
— Как тебя звали до того, как ты стал киборгом?
— Нет информации. Уточните запрос.
— Ты помнишь, что был человеком?
—
— Что такое "чип контроля"?
— Биомеханическое устройство, вживляемое в мозг с целью блокировки самостоятельных мыслительных процессов и обеспечения полного внешнего контроля над нервной деятельностью.
— У тебя есть такой?
— Ответ положительный.
Я взяла Седьмого за руку и потрогала серую кисть. Кожа киборга была жёстче и горячее человеческой — это я выяснила ещё вчера. Пальцы казались напряжёнными. Киборг был покорен, но не расслаблен.
Передо мной стоял изменённый чужой технологией человек с блокирующим личность устройством, целиком покорный моей воле. Тяжёлая реальность новой жизни.
Что было делать с ней, кроме как принять?
Следующий вызов с комма я отправила Фаронису. Разговор с ним назревал со вчерашнего вечера. К счастью, неотрывно за камерами наблюдения в доме никто не следил, а значит, мои метания и участие в неприятном открытии Эрика могли остаться незамеченными. Роботизированные системы вели записи, фиксировали появление чужаков или запрещённые действия и в случае нужды подавали тревожные сигналы, но постоянной слежки со стороны живого человека тут не было.
— Интересно, когда вы собирались мне рассказать? — встретила Фарониса вопросом в лоб. Лучшая защита, как известно, нападение.
— О чём вы, госпожа? — опешил управляющий. — Вы чем-то недовольны?
— Тем, что от меня скрывают важную информацию. Кибров делают из рабов. Меняют их тела и вставляют в головы чипы контроля. Всё это я узнала, только сейчас, когда читала биографию своего брата и уточняла детали в Сети.
— Госпожа, у нас с вами ни разу не заходила речь о создании кибров. Господин Ксандр не велел мне самому касаться этой темы. Он, как и я, заметил, что вы стали иначе относиться к некоторым реалиям нашей жизни. Вам было нужно их принять.
— Как выбирают, кого сделать кибром?
— Ограничения есть только по возрасту. Часто киборгизируют бесполезных или тяжело больных рабов. Для последних изменение даже во благо.
— Ух ты! Так это ещё и благое дело? А много ли бесполезных и больных рабов в Коалиции?
— В первую очередь они рабы, госпожа. Кибры считаются перспективным проектом. Для него нужен человеческий материал.
— Человеческий материал, — повторила я медленно. — Легко их так называть, правда? Всего два слова. И ведь даже не страшно. Особенно если не задумываться, что там, внутри...
— Госпожа?
Фаронис переминался с ноги на ногу, а я снова смотрела на Седьмого.
— Что делает чип контроля? Личность человека оказывается заперта в теле кибра?
—
— По-вашему, речь тут идёт о какой-то этике? Не знаю, чем озабочен этот Комитет, но точно не ею. Чип можно убрать или отключить?
— Обратимость процесса доступна в исключительных случаях. Разрешение на неё даёт особая комиссия по запросу правительства, Верховного Суда или Военного Комитета. По своей воле хозяин её не осуществит.
— Что известно о моих кибрах? Их прежние имена, происхождение, биографии?
— Госпожа, все они были рабами! — воскликнул Фаронис. — Сведения о их возрасте и состоянии находятся в вашем компьютере, я покажу. Только, право слово, вам не нужно углубляться в эту тему. Нельзя относиться к кибрам как к людям. Даже как к рабам!
— Тут я принимаю решения.
Фаронис, качая головой, отыскал на компьютере файл с краткой информацией о моих кибрах. Ничего интересного из него я не почерпнула. Узнала только, что Седьмого киборгизировали больше года назад и ему на тот момент было двадцать шесть стандартных лет. Как и остальные кибры в доме, он находился в прекрасном физическом и техническом состоянии.
— Кстати, о рабах, — будто между делом, спросила я, — в кибров их превращать можно, а как насчёт свободы? Разрешается дать им вольную?
— Вольную? — переспросил Фронис. — Вот уж смешное слово! Госпожа, это всё равно что вернуть личность кибру. Никому не нужно и крайне затруднительно. Раб, выращенный в питомнике или привезённый с другой планеты, не может стать гражданином Коалиции, а возвращать его на родину никто не станет, да часто и некуда.
— Куда же мой брат переправлял рабов через Сферу?
— Ах, вы о той истории... Это было незаконное предприятие, госпожа. Рабам выдавали поддельные документы о гражданстве с внесением в базу данных Коалиции. Печально, очень печально, что господин Джерад пошёл на такое.
Фаронис удручённо вздохнул. Либо он был очень хорошим актёром, либо действительно сожалел.
Помимо информации о кибрах и рабах, управляющий предоставил мне отчёт о системах безопасности дома и текущих финансовых делах. На последнем пункте пришлось сосредоточиться и активно подключать мозги. Денежные вопросы имели важность, даже если Сабрина была сказочно богата.
Последнее, что я хотела узнать у Фарониса этим утром, касалось странной просьбы Лейлы.
— Скажите, Лейла часто проводила с Орланамонасом время до того, как я отменила её обязанности?
— Чаще, чем с Мигелием, госпожа.
— Вы замечали какую-то особенную связь между ними? Может, они симпатизировали друг другу?
— Затрудняюсь сказать. Знаю только, что Орланамонасу нравилось пользоваться Лейлой.
— Как вам нравится Сол?
— Возможно, госпожа, — отчего-то управляющий смутился. — Я так и не поблагодарил вас за щедрость. Спасибо, что оставили мне возможность бывать с Сол.