Чужестранцы
Шрифт:
Верховный бог Олимпа в полной тишине подумал пару секунд, а потом мудро решил согласиться с Герой в такой малости и потому благосклонно кивнул.
Покровительница супружества удовлетворенно откинулась на спинку трона и продолжила:
– Мы решили больше не удостаивать людей милости пировать вместе с нами, вкушая божественную пищу – благоуханный нектар и амброзию. Поэтому, – тут она сделала паузу и так пристально посмотрела на Петелькина, что несмотря на то, что таможенный дознаватель стоял на самом солнцепеке, по его спине противно побежали холодные мурашки, – к тебе только два вопроса: как ты смог попасть к нам незваным и что ты так внимательно высматривал
Застывший на месте розыскник впервые на себе осознал, что означает выражение «жгучие взгляды»: потому что десятки пар глаз теперь смотрели только на него и даже через форменную футболку человеческий гость собственной кожей чувствовал каждый из этих взглядов: сочувствующих, злобных, любопытных, безразличных…
Нет, выполняющий законное поручение руководства опытный сотрудник вовсе не рассматривал себя беззащитной игрушкой в чьих-то беспредельно могущественных руках, потому что он находился в чертогах богов с праведными целями, без злого умысла и с заветной катушкой, зажатой во вспотевшем кулаке.
Поэтому таможенный служащий уважительно поклонился хозяину пира и его величественной супруге, затем присутствующим гостям и подробно рассказал обо всех событиях, которые предшествовали его попаданию на пир олимпийских богов.
И чем дальше излагал Петелькин известные ему факты и обстоятельства, тем все большим весельем искрились глаза великого Зевса, а многие гости начали вежливо покашливать и прикрывать рты ладонями, чтобы в голос не рассмеяться.
Когда же рассказчик дошел до того места, как в божественных чашах он опознал таможенные кружки, тут уж ни Зевс, ни Гера не выдержали и залились дружным смехом, который тут же растекся по всему пиршественному залу.
Когда главные боги, вытерев слезы, отсмеялись, Зевс с улыбкой спросил:
– А у кого же твоя кружка? – и приказал: – Ну-ка, дерни за нитку!
Озадаченный докладчик тотчас сильно потянул катушку на себя, и все увидели, как одна из пиршественных чаш вдруг настойчиво завибрировала в руках у добродушного здоровяка с могучими руками, широкой грудью и мускулистой шеей. Который, понурив большую голову, осторожно сидел на служебном стуле, видимо, опасаясь, что тот в любой момент может под ним подломиться.
Некрасивый здоровяк резво вскочил, но одна его ступня вдруг подвернулась, и он, еле-еле удержавшись на хромых ногах, под смешки присутствующих смиренно посмотрел в сторону своего отца.
– Ну что же, – усмехаясь в густую бороду, с наигранной укоризной обратился к нему царственный Зевс, – расскажи-ка, Гефест [9] , нам еще раз, как ты три дня и три ночи без отдыха трудился, изготавливая новую дворцовую мебель и расписывая неведомыми узорами новые чаши для амброзии?
9
Гефест – сын Зевса и Геры, бог огня, покровитель кузнечного дела и самый искусный кузнец. Дважды был сброшен с Олимпа на землю: сначала Герой, устыдившейся рожденного ею боль-ным и хилым ребенка, хромого на обе ноги, а затем разгневанным Зевсом, узнавшим об освобождении Гефестом Геры, подвешенной им на цепях на небе за наслание бури на возвращающегося из Трои Геракла – любимого сына Зевса от смертной женщины Алкмены.
Тут вновь весь пиршественный зал накрыла волна безудержного божественного веселья.
– И как твой любимый внучок пришел к дедушке за подарками, – сотрясаясь всем телом, смог-таки выдавить из себя Зевс и опять зашелся в приступе могучего
Спустя мгновение уже сам зал заходил ходуном от смеха, причем от души развлекались все: и повелитель грома и молний, и его супруга Гера, и даже виновник этой нежданной забавы – Гефест.
Продолжая грохотать так, что, казалось, вот-вот сотрясется и сам высокий Олимп, Зевс призывно махнул рукой Гефесту и показал пальцем на Петелькина, вроде как приказав, мол, твои проделки, сам и занимайся-разбирайся с незваным гостем.
Сильно прихрамывая на обе ноги, бог-кузнец вскоре подошел к напрягшемуся крепышу и протянул богатырскую руку к катушке. Та тотчас беспокойно завозилась в кулаке небесного путешественника и, осторожно разжав его, прыгнула в могучую длань кузнеца.
– Узнаю свои земные проказы, – наконец с улыбкой произнес Гефест и с размаху бросил катушку куда-то далеко в сторону.
Затем он положил своему непутевому потомку, так и не ставшему молотобойцем, на плечо свою тяжелую натруженную руку и, хромая, повел его в ту же сторону, куда полетел бабушкин подарок.
С трудом переставляя больные ноги, Гефест не спеша рассказывал таможенному дознавателю, что напряженно трудясь над новейшим изобретением, он вспомнил об указании своего отца Зевса по поводу изготовления новой мебели и пиршественных чаш слишком поздно.
Потому он и попросил изворотливого бога хитрости, обмана и воровства Гермеса помочь решить эту проблему. А взамен бог-кузнец пообещал ему подновить помятый кадуцей и отковать крылатый шлем не хуже, чем у Меркурия [10] . Потому-то все вот так и получилось.
10
Меркурий (древнеримская мифология) – сын верховного бога Юпитера и богини весны Майи, вестник богов, бог торговли и прибыли, покровитель лавочников, путешественников и гимнастики. Отождествляется с древнегреческим богом Гермесом.
– А шариковые ручки и календари зачем были нужны? – решился уточнить ознакамливающийся с обстоятельствами столь необычного дела юрист таможенно-межмировой сферы.
– А что это? – заинтересованно переспросил бог-кузнец про самописки и, получив разъяснение о принципах их работы, хмыкнул: – Хитро придумано. Но я об этом не знал. Видимо, эксцесс исполнителя, – и, поглядев на удивленное лицо правоведа, по-доброму улыбнулся.
Вскоре Гефест остановился и со словами: «Ну, внучок, держи свою неразлучную чашу», – передал Петелькину его кружку с эмблемой таможенной службы, к ручке которой оставалась крепко привязана неразрываемая бабушкина нитка.
Затем он посмотрел куда-то вдаль и промолвил:
– Крепко держись за кружку. Привратницы неба Оры [11] еще не закрыли облачные ворота Олимпа. Послезавтра к утру, обещаю, все ваши кресла и стулья вернутся обратно. Ну, а остальные чашки, извини, очень понравились всем олимпийцам. Особенно изображение орла Зевса с двумя головами.
– Да, и не забудь передать бабушке олимпийский привет, – напоследок шепнул ему Гефест, после чего по-борцовски обхватил не ожидавшего таких слов парня за пояс и, развернувшись, с неимоверной силой бросил его высоко вверх и в сторону…
11
Оры – молодые девушки-привратницы неба, открывающие и закрывающие облачные ворота Олимпа.