Чужеземные тропы, незнакомые моря
Шрифт:
Для Фогеля это была последняя встреча с европейцем — он никогда не вернулся на родину…
Тысяча, две тысячи километров марша в пустыне; обжигающее солнце, пылевые бури, жажда; ежедневно в течение месяца все тот же терзающий нервы вопрос, удастся ли дойти до следующего пункта; час за часом пребывание в постоянной готовности, чтобы на финише не стать жертвой бродящих вокруг номадов… И все же в августе 1855 года Барт, наконец, прибыл в Триполи. Глубоко взволнованный, он записывает в своем дневнике:
«Когда мы приближались к оставленному пять с половиной лет назад Триполи, город показался мне воротами к покою и безопасности, и сердце преисполнилось радости. После долгого путешествия по глухим пустыням впечатление, произведенное богатой растительностью садов, было необыкновенным, и я стремился к ним, потрясенный до глубины души».
Через Лондон, где исследователя осыпали почестями, Барт проехал в свой родной город Гамбург, а оттуда в Берлин.
…Луизенштрассе, 22. Круг замкнулся. Прошло почти шесть
Скоро ученый будет сидеть при свете хорошо знакомой керосиновой лампы у своего письменного стола, в стакане заискрится золотистый мозель — как часто вспоминал он о нем! — и, потягивая вино, он возьмется за перо:
«Когда, сраженный неимоверными трудностями поставленной задачи, умер руководитель нашей экспедиции, я не стал предаваться отчаянью. Я продолжал путь и, оставшись почти без всяких средств, исследовал громадные неизвестные еще пространства. После того как руководство экспедицией было поручено мне, я решил предпринять путешествие на далекий запад. Сверх всякого ожидания мне удалось не только извлечь из тьмы неизвестности огромный район от Кано до Тимбукту, который даже арабским купцам был меньше известен, чем другие части Африки, но и завязать дружеские сношения с наиболее могущественными вождями на территории от Нигера до мистического Тимбукту. Все это, включая оплату долгов, оставленных предыдущей экспедицией, я выполнил, затратив приблизительно 10 тысяч талеров».
Такими неприкрашенными, простыми словами заканчивается обширный научный труд, ставший образцом для следующих поколений исследователей Африки.
Трагично, что этот замечательный человек должен был провести немногие оставшиеся ему годы в одиночестве и безвестности. Узколобые кабинетные ученые упрекали Барта — слушайте, слушайте! — будто, выдавая себя за мусульманина, он отрекся от христианства. Академия наук отклонила его кандидатуру. Реакционное лицемерие победило.
В 1865 году Генрих Барт в возрасте 44 лет умер от болезни, начавшейся еще в Африке. Его могила в Хазенхайде в Берлине несправедливо забыта. Повторяя слова Александра фон Гумбольдта, можно сказать, что он «открыл новый мир» [355] .
355
В своих путешествиях Барт провел около 6 лет, он прошел и положил на карту свыше 20 тысяч километров пути по африканской земле.
Барт доказал, что безводные Сахара и Судан проходимы. Последовавший за ним Эдуард Фогель, тоже дошедший до озера Чад, погиб, пытаясь пробиться к востоку от озера, в фанатически враждебный всему чужому край Вадаи. Такая же участь постигла в 1863 году на границе Вадаи исследователя Африки Морица фон Бойрмана [356] .
Лишь в 1872 году блокаду Восточного Судана удалось пробить врачу Густаву Нахтигалю [357] , сыну священника из Альтмарка, приехавшему лечить свое легочное заболевание в Тунис. Здесь он случайно познакомился с бременским студентом медицины Герхардом Рольфсом [358] — первым европейцем, прошедшим горы Атласа. От него Нахтигаль получил необычное задание.
356
Мориц фон Бойрман (1835–1863) — немецкий путешественник по Африке, исследовал верхнее течение Нила, Нубийскую пустыню, побывал в городах Короско, Бербере, Суакине, Кассале, Хартуме, в областях богословов в Эфиопии. Чтобы выяснить судьбу Фогеля, несколько раз пытался проникнуть в Вадаи; в 1863 году был убит в Мао, на границе Вадаи,
357
Густав Нахтигаль (1834–1885) — один из известных исследователей Африки, открывший Тибести, Борку, Вадаи и другие районы и сообщивший много ценных сведений по топографии и этнографии Внутренней Африки. Содействовал колонизации Германией обширных владений Камеруна, Того и Людерица (в современной Юго-Западной Африке).
358
Герхард Рольфе (1831–1896) — руководил немецкой экспедицией из Триполи в Вадаи и совершил ряд других путешествий по сахарским оазисам Африки. Был немецким послом и разведчиком в Эфиопии, а затем консулом в Занзибаре. Рольфе написал ряд сочинений по географии Африки.
…Мы уже знаем, что глава суданского государства Борну — шейх Омар, резиденцией которого была Кука, или Кукава, всегда проявлял гостеприимство. После Барта и Офервега у него гостили Фогель и Бойрман; Рольфе также прибег к его помощи в конце своего путешествия по Сахаре. Король Вильгельм прусский вздумал использовать такую благожелательность и заключить дружеское соглашение с суданским владыкой. Осуществление такого важного
359
Сенуситы — мусульманское военно-религиозное общество, одной из задач которого была непримиримая борьба с неверными. Общество имело много приверженцев в Киренаике, в оазисах Ливийской пустыни и Восточной Сахары.
Миссия Нахтигаля была не совсем обычной. Чтобы заручиться симпатией шейха Омара к прусскому королю, нужны были, разумеется, подарки. Задача Нахтигаля заключалась в том, чтобы в целости доставить через раскаленные солнцем пески дешевые и безвкусные портреты королевской пары в натуральную величину, тронное кресло красного бархата, стоячие часы и… фисгармонию. И все это на качающихся горбах верблюдов! В январе 1869 года Нахтигаль двинулся из Триполи в Мурзук — первый этап на подступах к Сахаре. Ему и не мерещилось, что он пробудет в пути целых пять труднейших лет и что здесь, на Черном континенте, он найдет себе славу замечательного первопроходца и исследователя.
Вынужденное ожидание попутного каравана в Мурзуке Нахтигаль использовал для рискованной экскурсии. В сердце Восточной Сахары возвышаются враждебные и непокоренные горы Тибести, которых избегали даже смелые сыны пустыни — туареги. Племя тиббу [360] , обитавшее в пещерах этих гор, сеяло страх и ужас далеко вокруг. Но именно поэтому горы Тибести и привлекли внимание молодого Нахти-галя. Он едва не погиб от жажды на пустынной, усеянной скелетами людей и животных дороге, но обратно не повернул. Черные зубчатые скалы вдали влекли его в это царство шайтана: в полдень — 50 градусов в тени, ночью — мороз, высохшие водоемы и враждебные каждому вторгшемуся сюда чужеземцу люди. Тем не менее Нахтигалю удалось подняться на трехтысячеметровый горный массив, после чего на небольшую, совершенно обессиленную группу напали, конечно, грабители — тиббу. Потеряв все свое снаряжение, Нахтигаль и его спутники едва спаслись бегством. Полумертвый от голода и лихорадки, но еще полный неуемной энергии, он через четыре месяца снова объявился в Мурзуке.
360
Тиббу — племя, обитающее в Восточной Сахаре, произошло от слияния ливийцев с темнокожими африканцами; в древности предки современных тиббу — светлокожие ливийцы и темнокожие племена африканцев — проживали на значительных территориях, вплоть до Феццана и даже в Феццане, откуда тиббу исчезли уже в новое время, сохранившись в чистом виде лишь в районах нагорья Тибести. Вопреки традиционной колонизаторской версии о дикости и недоверчивости тиббу англичанин Д. Денхем (экспедиция Клаппертона, Аудни и Денхема) пишет об области, населенной «гостеприимным и мирным племенем тиббу», заботящимся о колодцах и водоемах на пути следования караванов — это один из источников существования тиббу.
Здесь он был вынужден присоединиться к единственному в ту пору каравану, направлявшемуся на юг. То была группа турецких путешественников, ехавшая в Борну. Путь пролегал на юг, но в противоположность походу Барта через Сахару дорога прошла без особых происшествий. Только за последним оазисом Бильма — столицей тиббу, — перед тем как пустыня переходит в саванну Судана, путникам пришлось преодолеть последнюю преграду — широкую, 120-километровую полосу дюн.
Верный шейх Омар не столько был тронут бесполезными и давно испортившимися подарками, сколько несколькими подаренными ружьями. Но так или иначе, а поручение Нахтигаль выполнил. Однако он не возвратился в Триполи, а целых три года, используя резиденцию Омара в качестве опорного пункта, совершал дальние экскурсии в окрестности Борну. Больше всего его интересовало опасное Вадаи, где он надеялся разузнать о судьбе пропавших там Фогеля и Бойрмана,
В 1872 году Нахтигаль предпринимает поход в Багирми — крупное государство по обе стороны реки Шари, текущей в Чад с востока. Здесь, на границе области исламистского влияния, христианское вероисповедание Нахтигаля не вызывает возмущения. По дороге на юг он встречается с первыми африканскими языческими племенами, которые встречают его миролюбиво. Сделав обстоятельные научные записи, он через несколько месяцев снова возвращается в Куку.
Там он узнает, что фанатичный султан Вадаи умер и что сын его более благожелательно относится к чужеземцам. Итак, в марте 1875 года Нахтигаль прощается с Кукой. Расстояние до Абеше — в это время главного города Вадаи — составляет около тысячи километров. Дорога вьется через прибрежные болота озера Чад, мимо ныне высохшего озера Фиттри и вдоль русла реки Бетт, но всегда среди враждебного населения.