Чужие сны
Шрифт:
Мне тогда было семнадцать лет. Но складывать два и два я уже умела. Во всяком случае, военная разведка уже оценила мой странный талант и сделала предложение руки и сердца, от которого было чертовски сложно отказаться. Да я, в общем, и не собиралась.
Через два дня отец вернулся, как и обещал. Только поговорить с ним было уже невозможно.
Мама тогда слегла почти сразу. И уже не встала. Правда, и не залежалась. Через семь месяцев я осталась одна.
Семь месяцев - вполне достаточно, чтобы продумать, как в совершенстве изобразить сломанного и опустошенного человека, спившегося и подсевшего на наркотики. Но, как оказалось, недостаточно, чтобы сломаться по-настоящему.
Дешевая водка выливалась в раковину. "Беломор" с "травкой" аккуратно обрезался, поджигался, гасился и выбрасывался. Часть - на лестницу. Часть - в мусорное ведро. Основная составляющая смывалась в унитазе. Туда же отправлялось содержимое ампул, которые я покупала у перехода, после семи вечера, по бешеным ценам. Денег я не жалела. Главное - детали! Я ела очень мало, почти не расчесывалась. Косой пришлось пожертвовать, после я так и не смогла ее распутать. Я следила за своим поведением и речью, и старалась не разговаривать со знакомыми людьми при дневном свете и достаточно долго. Я читала нужные книга, но лишь те, что нашлись в домашней библиотеке.
Я решила обыграть очень серьезную контору, и сама была смертельно серьезна.
Правда, совсем невменяемой я все же не была. Понимала - если начнут копать, моя легенда не продержится и десяти минут. Достаточно сделать простой анализ крови, чтобы понять, что человек не пьет и не употребляет наркотики. Остальное - дело техники. Но я крепко надеялась на то, что моя игра убедительна, и на потенциальный кадр, который сломался из-за смерти родителей, папина контора просто плюнет. Спишет в неизбежные потери типа усушки и утруски.
Нет, мама мне ничего так и не сказала. У нее хватило твердости придерживаться выбранной линии до самого конца. Видно, крепко верила в свою правоту, ничем другим такую фантастическую упертость я объяснить не могу.
Но именно тогда я увидела странный сон.
...Горы. Очень красивые горы. Настолько красивые, что дух захватывало. Этот простенький вроде бы, серенький пейзаж отчего-то врезался в душу с такой силой, что даже спустя годы я не смогла его забыть.
Неотъемлемой частью пейзажа казался замок. Самый настоящий старинный замок с пятью башнями-донжонами, крепостной стеной, массивными воротами и подъемным мостом через ущелье. В этом замке жил... ну, король, наверное, кто еще может жить в замке? Уже старый, седой. Но крепкий. В этом сне мы с ним не говорили, но я отчего-то была уверена, этот старик ждет меня в своем замке, чтобы передать по наследству свою корону. Стало быть, я - затерянная в мире принцесса.
Сны называют дверью в подсознание.
Подсознание - склад информации.
А кто владеет информацией - тот владеет ситуацией.
Девичьей фамилии мамы я так и не узнала. Но, судя по имени и внешности, родиной ее была Грузия, Абхазия, возможно - Осетия. Я разбиралась в этом не слишком хорошо, но это были, определенно, горы. Замок - конечно, чушь. Но откуда он взялся, можно предположить достаточно уверенно: некоторые странности в мамином поведении, ее вкусы и привычки, почти незаметные оговорки заставляли думать, что она родилась в очень состоятельной семье. И значит, ее брак с моим отцом был, своего рода, мезальянсом. Во-первых - нищий, во-вторых - русский. Или как раз русский во-первых. Словом, мама либо поцапалась с родней, либо сделала еще проще: сбежала. Это объясняло все. Ее нежелание говорить о родителях и детстве, отсутствие семейных фотографий, то, что мы никогда не ездили в те края в отпуск. Мама приняла решение, и твердо гнула свою линию.
Но у этого старика-короля были чертовски знакомые черты. Я уже видела их, и не раз. И увижу еще. Стоит только посмотреть в зеркало. Интересно, дед мой, по матери, еще жив?
Это ведь вполне возможно. В горах живут долго, если пасут баранов, а не занимаются кровной местью.
Мой дед вполне мог за давностью лет уже простить свою своевольную дочку. А у меня никого больше в этой жизни не осталось. Стоило попробовать его найти.
И военная разведка в таком деле мне была без надобности. Пример отца лучше всяких слов убедил в том, что в этой структуре нет вольных контрактников, это - пожизненное рабство и полный отказ от личных дел. А я как раз собиралась заняться именно личными делами. Только вот не слишком хорошо знала, с какого конца за них браться.
Почти шесть лет ушло на всякую бессмысленную суету: письма в никуда, ожидание ответов, снова письма с вопросами, на которые никто толком не мог ответить, потому что я не могла их толком задать. Ну, я еще училась, конечно. Потом искала работу. Папина контора так больше и не проявилась, не смотря на то, что институт я закончила почти на одни пятерки, и на защите диплома комиссия мне аплодировала стоя. Мой расчет был адски точен: наркоманы, даже завязавшие, там не нужны.
Существует теория, что любой упорный труд рано или поздно вознаграждается. Если еще добавить: "так или иначе", то я, пожалуй, под ней подпишусь.
В сберкассе мне попался на глаза рекламный буклет банка "Алекса", который как раз открывал в нашем городе очередной филиал. Когда я увидела картинку, мне стало плохо. Без дураков, я в обморок грохнулась! А кто бы не грохнулся?
Это были те самые горы. Из моего сна.
Впрочем, все горы похожи, разве нет?
– Таня, Таня...
Я с трудом разлепила глаза. Голова была чугунная, все мышцы ныли.
– Я подумал, тебе плохо, - сказал Алик Маргелов, - ты не ответила на звонок.
С того дня, когда он попытался ко мне посвататься, а потом таинственно исчез посреди коридора, мы так ни разу и не виделись. И не созвонились.
– Я просто уснула, - наверное, моя улыбка выглядела очень не по голливудски, потому что Алик вздохнул как-то жалостливо.
– Ты можешь идти домой. Собственно, даже должна. Президент всех отпустил до завтра. Точнее, до полуночи.
– О как, - я мгновенно встряхнулась, - у нас новый режим работы?
– Олег обнаружил один хитрый трансфер. Он думает, это след. Так что нас ожидает сафари, - Алик протянул мне руку, помогая встать. Я охнула, - тебя подвезти? Ты ведь не любишь водить...
В голове крутилась веселая карусель. Сны, возвращающие в давнее прошлое, явь, вырастающая из снов. А ведь он меня и вправду любит, подумалось вдруг. Он поднялся на третий этаж, где ему, в общем-то, без вызова делать было нечего, лишь потому, что увидел в гараже мой "Шеви", понял, что я не уходила, позвонил - я не ответила. И он наверняка знает, какой алфавит начинается на букву "я", а заканчивается на "в". Не может не знать. Не зря же Влад так берег его от меня.
– А подвези, - я тряхнула головой, разгоняя липкий туман, - и на чашечку кофе зайди, не откажусь. Правда, коллекции старинных пуговиц у меня нет, смотреть нечего... Но, думаю, выкрутимся как-нибудь.