Чужие сны
Шрифт:
– Глупая девочка! Хотел бы я знать, на что ты рассчитывала?
– Персидский царь Дарий говорил, что внезапность часто приносила победу...
– Ага, только он не уточнял, какой стороне, - сказал Антон.
Квартира, которую они снимали по "божеской" цене, всего за четыре тысячи, ничем не напоминала "съемку": обставлена она была нестандартно и с любовью. В "японском" стиле, с шелковыми ширмами, плотными циновками на полу, низкой мебелью, не больше трех предметов на комнату, цветными жалюзи и тонкими
– Красавица, блицкриг возможен только при полном и безоговорочном превосходстве над противником, - Антон сел на краешек тахты, заботливо поправил сбившееся одеяло, - мы такого превосходства не имеем. Пока не имеем. Но мы над этим работаем.
Лера виновато улыбнулась. Приняв это за поддержку, Антон развил свою мысль:
– Бабло у нас, можно сказать, есть. Платон, в обмен на мелкую услугу, пообещал сконвертировать "горячие" в то, что можно тратить...
– Сумма?
– быстро спросил Максим.
– Неограниченно. Но чем горячее, тем курс хуже.
– Так это хорошо?
– Максим обтер руки, кинул тряпку на подоконник и опустился рядом. Лера торопливо подвинулась и даже привстала, - значит - все в порядке?
– Ну, типа - да. Так что впереди у нас большая и, я надеюсь, победоносная война. И если некоторые... не будем показывать пальцем и называть имена, не будут больше подставляться по глупости, а будут помнить, что любая армия держится не на героизме, а на дисциплине...
– Ну, хватит, уел ты ее, она раскаивается, - с улыбкой перебил Максим.
– Сознаю свою вину, меру, степень, глубину, - подтвердила Лера.
– То скоро мы прибьем на вратах "Алексы"...
– Антон поискал вокруг себя глазами, - ну хотя бы вот это.
Из внутреннего кармана он извлек небольшую цветную брошюрку и широким жестом кинул на одеяло.
"Путь самосознания", - гласило название, а ниже, мелкими буквами, было приписано разъяснение, которое ничего не разъясняло: "Учение Мукту".
Помощники накинулись на маленькую книжку как стая голодных гиен на падаль.
– Уже отпечатано?! Дай посмотреть! И сколько?
– Пока десять тысяч, - скромно сказал Антон. Он был доволен эффектом, - потом еще добьем.
– Что это?
– Лицо Леры вдруг вытянулось, - Серьезное отношение... Знать за чем ты здесь и к чему стремишься... Работать полные... Контроль ситуации... Антон, это же восемь ступеней сетевого маркетинга!
Причем здесь религия?
– В буддизме тоже восемь ступеней. Если у Гаутамы срабатывает, почему у меня не выйдет? Мало под Сикамором сидел?
– Сикаморой, - машинально поправила Лера.
– По-моему, нормальные постулаты веры, - высказался Максим, - принципы управления людьми везде одни и те же.
– Так выпьем же за то, чтобы время всегда боялось пирамид, - провозгласил Антон, и вытащил из пакета
Антон скоро ушел. А Лера еще долго сидела молча и улыбалась чему-то, пока Максим не заметил ее странное состояние.
– Он смеется, - пояснила она, - Я в первый раз увидела, как Тоха смеется.
– Ему смертный приговор отменили, - Максим пожал плечами, - я бы на его месте вообще ржал, как пьяная гусарская лошадь.
– Почему как пьяная, да еще гусарская?
– Потому что трезвые, да еще драгунские лошади ведут себя гораздо сдержаннее, - с серьезным видом пояснил Максим.
– Алла, помоги мне...
– Денег в долг дать, что ли?
– Не валяй дурака. По-настоящему помоги. Как Алику...
По календарю вроде бы начался новый рабочий день. Девять утра. Но топ-менеджеры "Алексы" только расползались по койкам. Те, кто мог себе это позволить. Кто не мог, глотали стимуляторы и впрягались еще на сутки. Кофеварка работала в режиме форсажа, бары были закрыты на ключ, ключи сданы Эле под письменный приказ президента - не давать никому, даже если будет угрожать оружием, давать взятку и обещать жениться.
Алка тоже была из тех, без кого здесь все, типа, рухнет. Ее ноутбук не закрывался в течение всей этой безумной ночи, глаза были красными, кожа, наоборот, даже слегка синей. Или зеленой. Впервые мне подумалось, что Алла старше меня. Раньше ее возраст как-то не чувствовался, казалось, она играет со временем по каким-то своим правилам, и всегда выигрывает.
Но мне было некогда ее жалеть. Сразу после того, как нас отпустили, я повисла на ней, как репей на собаке.
– Мне очень нужно вспомнить!
Добравшись до своих владений, Алла, буквально, рухнула в кресло и вытянула длинные ноги.
– Минералочки мне нальешь?
Утолив жажду, подруга, наконец, выразила какое-то подобие желания меня выслушать.
– Что тебе нужно вспомнить?
– Разговор. Давний разговор.
– Так загорелось?
– устало спросила она, - ох... Ты не понимаешь, о чем просишь.
– Ну, так объясни, буду понимать.
Алла закрыла глаза и откинулась на спинку кресла.
– Тебе случалось пережить что-то очень страшное? Когда кажется, что все кончено, мир рухнул, жить дальше вообще незачем?
– Да, - кивнула я. Мне, действительно, случалось.
– Ты долго не могла заснуть... А когда провалилась в сон, снова попала в мир вчерашнего дня, где все было хорошо. Где еще не было беды. И ты решила, что все страшное было наваждением. Ты плакала во сне, благодарная за вернувшееся счастье. И клялась себе впредь его беречь, пушинки сдувать. И была уверена, что сдержишь слово, - я кивала, как загипнотизированная. Алка описывала все очень точно, - а потом ты проснулась...
– Не надо, а, - попросила я.