Чужое право первой ночи
Шрифт:
Нет, так больше продолжаться не могло. Наконец, почувствовав в себе ту самую власть, которую теперь ощущала во мне прислуга, я приказала всем оставить меня в покое и появляться лишь по строго составленному мной расписанию. А если слугам требовалось войти ко мне вне установленного времени, то они должны были постучать и дождаться моего разрешения войти.
Понятия не имею, как Ле’Куинд существовал без этих простых правил. Не дом, а проходной двор какой-то. Ладно хоть в спальню ко мне без разрешения никогда не заходили, и на том спасибо.
Теперь, когда появление чужаков в читальной зале стало более ожидаемым,
Я помню, как тётушка Уль впервые завела со мной беседу о том, чего бы я хотела, если бы смогла покинуть стены нашего храма и жить, как мне заблагорассудится. Помню свою улыбку и воссиявшее внутри по-детски безмерное счастье. Помню ощущение признательности и крепкой, словно сталь клинков Таящегося, преданности.
Ирра действительно заступился за меня перед наставницей. Он выбрал меня. Он появился, чтобы указать мне путь, притом позволив мне остаться верной себе и своим желаниям, и я в ту же секунду решила следовать за ним до самой смерти.
Впереди меня ждали несколько долгих и сложных лет обучения, о которых я, впрочем, впоследствии никак не пожалела. Найти учителей в соответствии с моими стремлениями оказалось несложно, ведь большинство из них сами приходили в храм Ирры и не отказывали в помощи будущей Посвящённой за парочку серебряных касов. Некоторые были вполне законопослушными гражданами Касэта, вроде гимнастов, танцоров, фокусников и мастеров боевых искусств. Другие принадлежали к миру тайному и запретному: карманники, воры, мошенники и прочие разбойники. Впрочем, независимо от рода деятельности этих людей, почти никто из них меня не жалел, за что им, собственно, и платили. Бывали дни, когда от рассвета до заката меня до кровавых мозолей изматывал один учитель, а после наступления темноты его заменял другой, и суровая тренировка продолжалась до самого утра. И так вплоть до совершеннолетия, когда мне наконец-то было позволено пройти через ритуал Посвящения и отдать своё сердце Таящемуся…
Зато теперь все эти навыки буквально жили под моей кожей. Я впитала их через кровь, пот и слёзы. Я была собственной ловкостью, мои кости состояли из напряжения, тугие мышцы пропитывала грация, а по венам и артериям струился обман.
И конечно же, проделываемые мной сейчас упражнения вроде отжиманий, растяжки, планки и даже жонглирования не могли служить полноценной заменой привычным мне схваткам на
В почти непрерывных тренировках прошла ещё одна неделя. А в совокупности минуло уже целых две недели с той ночи, когда мы с графом первый и единственный раз разделили постель, и, что важнее, с того самого случая, когда я по незнанию выпустила на свободу самого настоящего демона. Изо дня в день мне всё больше начинало казаться, что это вовсе никогда не случалось, и я задержалась в замке лишь по какой-то нелепой ошибке. Как будто меня здесь попросту забыли. И если бы не мой изначальный контракт на опаловый амулет, я бы, наверное, давно уже бросила всю эту затею с новой сделкой и вернулась домой в Валесс.
А на Касэте тем временем заканчивалась весна. На горы опустился май, и хоть покрытые снегом вершины оставались всё такими же заснеженными, в долину пришло долгожданное, пусть и скудное по моим меркам тепло. Серо-жёлтая трава освободилась из снежного плена, грязноватыми лужицами растеклись по брусчатке последние остатки льда, и ласковые лучи солнца наконец-то проникли в замок, согревая его обитателей сквозь высокие окна.
Я как раз наслаждалась мягкими прикосновениями весеннего тепла к моей коже, рассматривая через стекло, как слуги приводили в порядок тот самый “птичий” фонтан, что одним из первых встретил меня по прибытии во дворец, когда дверь в библиотеку безо всякого предупреждения распахнулась, и на пороге появился тот, кого я уже совсем не ждала увидеть.
– Алиан, вы здесь? – спросил Дейран, и тут же замер, увидев меня стоявшей спиной к нему у окна в совершенно неожиданном для него облике.
Я закусила губу от напряжения: повезло ещё, что Его Высочество не застал меня за чем-то вроде отработки боевых приёмов. Оправдываться мне теперь пришлось бы только за неподобающий статусу наряд: достаточно глубокий вырез блузки откровенно демонстрировал мою грудь, не прикрытую никаким другим бельём, а узкие и даже маловатые для меня штаны слишком плотно облегали все изгибы моей фигуры, беззастенчиво демонстрируя стройность ног и подтянутость крепких ягодиц.
Несомненно, это было слишком вызывающе для виконтессы. Во всяком случае, в качестве повседневного одеяния. Да и для плавания, для которого изначально предназначался весь этот костюм, мне следовало надеть сверху хотя бы купальную юбку, которая хоть немного должна была прикрыть моё тело от чужих взглядов.
– Дейран, – я не стала делать попытки неуклюже смутиться; вместо этого отодвинулась от окна и спокойно приблизилась к мужчине на пару шагов, словно такой внешний вид был для меня в порядке вещей, – Я не ждала вас сегодня. Я вообще вас уже не ждала.
Ле’Куинд определённо находился в замешательстве. Его глаза будто бы перестали ему подчиняться, резкими рывками исследуя моё тело вопреки всякому существовавшему этикету, а из приоткрытых губ еле слышалось неровное дыхание, с каждым выдохом едва не воспроизводившее вместе с собой вполне ожидаемый вопрос.
Не думаю, что Дейран рассчитывал ещё хоть раз посмотреть на меня в подобном виде. Не знаю, хотел ли он этого вообще. Но мне вполне очевидно удалось произвести на него неизгладимое впечатление.