Чужой в стране чужих (Чужак в стране чужой) (Чужак в чужой стране) (Другой перевод)
Шрифт:
— Так значит, все-таки поджог?
— Джубал, пожалуйста, послушайте. Они арестовали восьмерых из нас — всех, кого смогли схватить в Девятом Круге. Предъявили ордера. Майк вытащил нас через пару часов, а сам остался. Он в каталажке.
— Я еду к нему!
— Успокойтесь. Майк сказал, что если захотите — приезжайте, но особой нужды в этом нет. Я согласен с ним. Поджог случился прошлой ночью, когда Храм был пуст: все было отменено из-за арестов. Он был пуст за исключением Гнезда. Все наши, кроме Майка, были во Внутреннем Храме, проводили Деление Воды в его честь. Вот
— Судя по тому, что я видел, вам крупно повезло, что удалось выбраться.
— Мы были отрезаны, Джубал. Мы все мертвы…
— Что?!
— Мы все значимся погибшими и пропавшими без вести. Видите ли, никто не покидал здания после того, как началось это светопреставление… ни через один известный выход.
— Ага… тайный ход?
— Джубал, Майк умеет делать кое-какие вещи… не хочу обсуждать это по телефону.
— Ты сказал, он был в тюрьме?
— Именно. Он и сейчас там.
— Но…
— Я сказал достаточно. Если соберетесь к Майку — не ходите в Храм. Ему капут. Я не буду говорить, где мы сейчас находимся… И я звоню не оттуда. Если вы приедете… а я не вижу в этом смысла, вы ничего не сможете сделать… ничего не предпринимайте, мы вас сами найдем.
— Но…
— Это все. До свидания. Энн, Доркас, Ларри… и вы тоже, Джубал и малютка. Пейте всегда досыта. Вы есть Бог. — Экран погас. Джубал выругался.
— Так и знал! Всегда так бывает, когда связываешься с религией. Доркас, закажи такси. Энн… нет, корми дочь. Ларри, собери мне сумку. Энн, я забираю все наличные, пусть Ларри завтра сходит в банк.
— Босс, — запротестовал Ларри, — мы все поедем.
— Конечно, — поддержала его Энн.
— Молчи, Энн. Доркас, закрой рот. Сейчас женщины не имеют права голоса. Этот город — передовая, там всякое может случиться. Ларри, ты остаешься здесь и защищаешь женщин и малютку. В банк не ходи, потому что никто из вас не сунется на улицу, пока я не вернусь. Кто-то затеял крутую игру, а между этим домом и церковью достаточно очевидная связь, так что этот кто-то может попробовать наведаться и сюда. Ларри, на ночь включай прожектора, пусти ток по изгороди, стреляй без колебаний. И при необходимости лезьте в подвал… Перенесите туда кроватку Аби прямо сейчас. Принимайтесь за дело… а я пойду переоденусь.
Через полчаса, когда Джубал, одетый для дороги, сидел в кабинете, к нему вошел Ларри.
— Босс, такси приземляется.
— Иди, встреть, — отозвался он и повернулся к «Упавшей Кариатиде». В глазах его появились слезы. — Ты ведь стараешься, верно, девочка? Но этот камень всегда был слишком тяжел… слишком тяжел, для любого.
Он ласково тронул скульптуру, повернулся и вышел.
Глава 35
Такси подтвердило то, что Джубал всегда думал о машинах. Оно сломалось по дороге и было отправлено в ремонт. Джубал оказался в Нью-Йорке во извинченном состоянии и как никогда ранее далекий от цели полета. Оказалось, что рейсовый челнок может доставить его на место быстрее такси. Спустя несколько часов, которые Джубал провел глядя стерео в окружении совершенно незнакомых людей, он прибыл на место.
Он просмотрел вставку, в которой Верховный епископ Шорт объявлял священную войну против антихриста, то есть Майка, видел множество снимков полностью разрушенного здания (совершенно непонятно, как кто-то мог выбраться оттуда живым). Август Гривз вел передачу с явной тревогой, однако подчеркнул, что если в воровском притоне вспыхивает драка, значит, ее спровоцировал один из дерущихся, и пространно изложил свое мнение, что так называемый Человек с Марса допустил роковую ошибку.
Наконец Джубал прибыл на место. Он вышел из челнока… и сразу же взмок в зимней одежде. Он отметил, что пальмы по-прежнему представляют жалкую пародию на метелочки из перьев, которыми хозяйки смахивают пыль, кинул рассеянный взгляд на море, виднеющееся за деревьями, подумал, что это всего лишь неспокойная водная масса, загрязненная грейпфрутовыми корками и человеческими экскрементами, и задумался, что же делать дальше.
Рядом появился человек в форменной фуражке.
— Такси, сэр?
— Да. — Надо было поехать в отель, собрать корреспондентов и дать интервью, которое подскажет Бену, где его искать.
— Сюда, сэр. — Водитель повел его к побитому такси. Когда он ставил рядом с усевшимся Джубалом его сумку, то сказал, наклонившись: — Я предлагаю вам воду жизни.
— А? Да не мучит вас жажда.
— Вы есть Бог. — Водитель закрыл дверцу и сел за руль.
Они приземлились на служебной стоянке большого прибрежного отеля. Стоянка для постояльцев располагалась с противоположной стороны. Водитель запер машину, взял у Джубала сумку и повел в отель.
— Не ходите через главный вход, — сказал он, — потому что в фойе полным-полно змей. Если захотите на улицу, позовите кого-нибудь. Например, меня. Меня зовут Тим.
— Меня зовут Джубал Харшоу.
— Я знаю, брат Джубал. Сюда. Осторожно, порог. Они вошли в гостиничный номер, огромный и чрезвычайно роскошный, прошли в спальню.
— Это ваш, — сказал Тим, поставил сумку и вышел. На столе Джубал обнаружил воду, стаканы, кубики льда и бренди — его любимый сорт. Он плеснул в стакан бренди, бросил пару кубиков льда, отпил и вздохнул, снимая теплый пуловер.
Вошла женщина, неся поднос с бутербродами. Взглянув на ее одежду, Джубал решил, что такова форма здешних горничных, хотя она ничуть не напоминала шорты, платья на бретелях, саронги и тому подобные вещи, призванные скорее демонстрировать, нежели скрывать, что было характерно для этого курорта. Однако она улыбнулась ему и сказала:
— Пейте досыта, и да не мучает вас жажда, брат. — Она поставила поднос, прошла в ванную, пустила воду и огляделась вокруг. — Что-нибудь еще, Джубал?
— Мне? Нет-нет, все прекрасно. Бен Кэкстон здесь?
— Да. Он сказал, что вы захотите сперва вымыться и переодеться. Если что-нибудь надо, скажите. Кому угодно. Или позовите меня. Меня зовут Патти.
— О! Житие архангела Фостера?
Она улыбнулась и неожиданно показалась моложе тридцати с небольшим, которые он дал ей вначале.