Циферщик
Шрифт:
— Я не могу столько ждать! — взвизгнул Циферщик. — Понимаешь меня, — не могу!
После этого он покивал невидимому собеседнику, видимо услышав нужные доводы. Наконец, прошипев «хорошо», он закончил разговор и убрал телефон обратно в карман.
— Ты везучая сучка… Сейчас я освобожу тебе руки. Попробуй только дёрнуться, и я порежу тебя на лоскуты в одну секунду, веришь? — он грубо и больно схватил её за скулы, приподнял её лицо так, чтобы смотреть друг другу прямо в глаза. — Веришь?!
Оля поспешно кивнула, желая, чтобы он наконец убрал от неё свои руки. «Он развяжет меня, он отпустит меня?» Безосновательная, но такая желанная мысль вращалась в её голове, обретая
Тот действительно перерезал верёвки, которым были связаны руки девушки, потом прижал лезвие к её горлу, не переставая плотоядно оглядывать её полуголое тело.
— Ты отпустишь меня? — прошептала Оля, мечтая, чтобы он ответил утвердительно. Руки были свободны, но Циферщик выше её и гораздо сильнее. Затёкшее тело плохо слушалось. Сопротивление неминуемо бы закончилось провалом, а значит, — смертью.
— Всему своё время. Отдай это! — не дожидаясь согласия, он грубо выхватил порезанный лифчик. Оля ахнула от неожиданности, прикрыла обнажённую грудь руками, начала застёгивать блузку, ожидая возражающего оклика. Но его не последовало.
— Там ведро. Сама догадаешься, зачем? Стой на месте, я сейчас вернусь. Даже не думай дёрнуться! — фразы тюремщика стали короткими и обрывочными, казалось, он делал совсем не то, чего хотел. У Оли всё ещё были связаны ноги, она при всём желании не могла проскользнуть вслед за ним в открывшуюся через гаражную дверь осеннюю ночь. Прорвавшийся в затхлый гараж воздух был полон запахов дождя и жизни. Он придавал уверенности и смирения. «Я жива! Я буду жива?» — твердила про себя Оля, застёгивая блузку. От внезапного облегчения, хотелось петь. Но она до сих пор пленница, её судьба висела на волоске. Она лишь получила неожиданную отсрочку. Или ещё нет? Циферщик за дверью.
Наконец, светловолосая голова появилась в проёме, бросила сумку с чем-то и не говоря больше ни слова, закрыла дверь, и с той стороны стали слышны звуки запирающегося замка.
Оля тяжело и быстро дышала. Сразу же неровными движениями стянула узы на ногах, бросилась к двери, едва не упав. Потом скорее «для галочки», чем серьёзно рассчитывая на успех, попыталась их открыть. Тело было как не своё и плохо слушалось. Осмотрев сумку, брошенную Циферщиком, Оля обнаружила там еду. Пакет яблок, бутылка минеральной воды, буханка хлеба, маленький кусок сыра и плитка шоколада, которая всем своим видом, как показалось Ольге, источала насмешку.
Приходящий в норму организм тут же проявил свои потребности, которые постыдно пришлось справлять в маленькое, едва больше детского, для лепки куличиков, ведро. Оля села на стул, с жадностью грызя яблоко, с усмешкой над собой думая, мытое ли оно?
Время будто выкачали из этой бетонной коробки, освещённой раздражающим светом электрической лампы. Оля, казалось, изучила каждый сантиметр своей тюрьмы, облазила все полки, заглянула в каждый закуток. Всё безрезультатно. Вокруг не было ничего подходящего для спасения. Насыщенный пылью и пустотой воздух, вкупе с этим, сводящим с ума светом, лишь усиливал общую атмосферу безысходности. С выключенным светом было ещё хуже. Тотчас появлялась навязчивая ассоциация с могилой.
Ожидание неопределённого, давящая скука и безвыходность положения давили на девушку, не давая оставаться на одном месте, заставляя всё нарезать и нарезать круги по этому крошечному помещению. Голос охрип от криков, кулаки сбились об стальную дверь. Мысли хаотично прыгали в голове перед
Когда придёт её мучитель? Что он принесёт ей? Смерть, свободу, жизнь, полную лишений и унижений? Фантастические образы мешались в её мыслях с предчувствием самого страшного. Справиться с гнётом отчаяния позволяло лишь насильное возвращение в самые счастливые моменты жизни.
В попытках прочувствовать их, вдохнуть те запахи, что им сопутствовали, услышать музыку, что их сопровождала, вспомнить те разговоры, что велись в эти моменты, Ольга коротала бесконечные минуты своего заточения. Это придавало немного желанной отстранённости от ужасов бытия, позволяло закрыться в своих грёзах, перенести свою душу туда, спасаясь от неизвестной участи настоящего. И Ольга терялась в своих грёзах, растворялась в видениях, созданных собственным рассудком, стараясь как можно дальше уйти от реальности, в облаках мечтаний спрятаться от этого гаража, источавшего зло.
Время перестало существовать, грань между сном и явью сузилась до тончайшей линии. Сколько суток она уже провела в своей темнице? День сейчас или ночь? Там, за этой железной дверью? Жива ли там ещё надежда, любовь, добро? Всё тот же ли мир снаружи её плахи? Тот мир, что допустил всю эту ситуацию, высасывающею из неё человечность. День или ночь? Жизнь или смерть? Свобода или заточение?
Она представляла себе Витю, что он сейчас делал, как жил без неё. Сердце обливалось кровью от жалости, по щекам ручьём текли слёзы. Вот бы ещё хоть раз увидеть его, обнять, прижаться к нему всем телом, почувствовать его любящее тепло. Как он будет жить, если её не станет? Она отбрасывала мысли о смерти, стараясь до конца верить в чудесное, скорое освобождение, но это было так сложно. Мрачные мысли возвращались раз за разом. «Пожалуйста, Витя, живи дальше, будь счастлив! Не смей и думать о том, чтобы поступить так, как поступил Кирилл! Андрей поможет тебе всегда и во всём. Что бы со мной не случилось, вы обязательно справитесь!»
Резкий, чужеродный звук уничтожил тюремную тишину. Оля встрепенулась, перевела свой взгляд, полный тревожного ожидания, на дверь, наблюдая, как движения ключа отодвигают железный засов. Вот совсем скоро ворота гаража откроются, и то, что судьба приготовила для неё, за неумолимо раскрывающейся дверью, наконец появится, избавляя её от тяжести ожидания неизвестного.
— Отошла к стене! — истеричный крик, изданный единственным голосом, который она слышала в заточении.
В последней надежде Оля окинула взглядом свою камеру, в поисках чего-то, чем можно было бы дать отпор. Задержалась на канистре, в которой плескалась какая-то горючая жидкость. Она сможет её как-то использовать? Вряд ли. А больше ничего нет. Оставалось лишь отступить к стене и смиренно ждать своей участи.
Маньяк, лицо которого было скрыто чёрным капюшоном от толстовки, заглянул внутрь, удостоверился, что пленница его послушалась, потом безбоязненно повернулся к ней спиной, чтобы закрыть дверь. Его волнение и неуверенность бросались в глаза даже со стороны. Циферщик закрыл за собой дверь, долго при этом копаясь. Потом замер спиной к ней. Оля приметила, что похитителя била дрожь.
— Короче. Произошла ошибка. Сядь обратно на стул, — он бросался обрывочными, резкими фразами.
— Вы меня отпускаете? — голосом, полным пьянящей надежды, спросила девушка. Голос дрожал, некоторые звуки не проговаривались. Оле показалось, что она сказала свою фразу крайне невнятно. Она повторила вопрос громче, чётко проговаривая слова.
Меняя маски
1. Унесенный ветром
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
рейтинг книги
