Цифрогелион
Шрифт:
— Если бы Губернатор беспокоился, что вы «задумываете что-то дурное» против жителей Северной Столицы или него лично, то прислал бы сюда армию и зачистил бы весь Старый Город от Стены до тумана, — заметил я. — Сейчас же Губернатор хочет решить проблему назревающей эпидемии, а ещё больше хочет остановить затопление Старого Города.
— Ну конечно, — закатил глаза Чаки. — Губернатор прямо-таки спит и видит, как бы нас всех спасти. Так жаждет нашего благополучия, что даже отгородился от нас забором, позволив гнить в собственном дерьме…
— Губернатору плевать на вас, — признал я. — Но ваша эпидемия рано или поздно придёт в Северную Столицу, и куда дешевле остановить её сейчас, пока она только разгорается, чем потом, когда заболевших будет в сотни раз больше.
— Никуда она не придёт! — презрительно скривив свою и без того мерзкую рожу, махнул рукой Чаки. — Она заражает людей только в нескольких километрах вокруг. Кстати, твой друг уверял, что это проклятие — всего-навсего лишь обычная болезнь, и ты, как я понимаю, придерживаешься того же мнения. А вот скажи мне тогда, умник, если причина этой заразы не Дар, то почему она аккурат вокруг нас людей губит, а тех, кто подальше — не трогает?
— Потому что так распространяются все болезни, гений, — не растерялся я. — У вас тут эпицентр заболевания. Очевидно, что этой заразе нужно достичь определённой концентрации в организме человека, чтобы его иммунитет не справился, и он заболел. Но рано или поздно болезнь начнёт мутировать, она будет становиться сильнее, уровень необходимой для заражения концентрации будет снижаться, и болезнь станет распространяться среди групп меньшей численности, а потом и вовсе станет заражать каждого. Чем больше у этой заразы будет времени на мутации, тем сложнее нам будет её победить, так что мне нужно как можно быстрее найти мистера Чарли и получить собранные им биоматериалы, потому как мои инструменты похитили бандиты, и я не могу собрать новые биоматериалы сам.
— Складно поёшь, — Чаки сплюнул под ноги и от души почесал свою промежность. — Тогда, может, расскажешь сразу, что вы там с затоплением придумали? А то так ты гладко стелешь — я аж заслушался…
— Придумали отправить меня решать эту проблему, — малоинформативно ответил я, не желая сочинять ещё одну брехню.
— И как же ты собираешься её решать? Думаешь, тут у нас своих умников мало? И поумнее тебя люди голову ломали над вопросом затопления, и все пришли к одному и тому же выводу: решения нет.
— Есть, — сообщил я. — Известно, что вода приходит из-за тумана, а теперь мы знаем, как остановить затопление с той стороны.
— И что? — снова скривил рожу Чаки. — На ту сторону ещё попасть надо. Там в затопленных районах и сейчас хватает высоколобых мозгляков, без сна и отдыха ищущих решение, а ты думаешь, вот так придёшь, окинешь мудрым взглядом туманное кольцо и сразу поймёшь, как его преодолеть? Так вот у меня плохие новости: пройти через туман невозможно — испаришься с концами. Проплыть под туманом не выйдет, сверху не пройдёшь. Человек не может пройти через туман, животное не может пройти сквозь туман, насекомое не может пройти сквозь туман, ничто не может пройти сквозь туман…
— Я всё это отлично знаю, — сообщил я. — Но я не собираюсь думать над решением. Решение есть. Мне нужно лишь найти моих коллег и передать результаты запрошенных ими исследований, вместе с полученным в ходе этих исследований методом прохода через туман. А после этого я вместе с биоматериалами и, надеюсь, с моим коллегой Чарли, если он жив, вернусь в Северную Столицу и забуду твою рожу и это место, как страшный сон…
— Ты сказал «методом»? — заинтересовался Чаки и подошёл на полшага ближе. — Каким ещё методом? Ты что, знаешь, как пройти через туман?
— Этого я тебе не расскажу, — отрезал я. — У меня нет таких полномочий.
— А если я позову своих друзей, и мы хорошенько тебя попросим? — взгляд Чаки стал угрожающим, а рука демонстративно легла на рукоять ножа, торчащую из-за пояса.
— Можешь позвать на помощь хоть своего папулю, — я смогу повторить свой отказ так, чтобы он звучал ещё более убедительно, — с этими словами я оттянул борт своего пальто так, чтобы было видно коломёт, висящий в наплечной кобуре. — А если я пропаду вслед за мистером Чарли, то на этот раз сюда придёт не очередной детектив, а армия Губернатора…
Какое-то время Чаки смотрел на меня, нахмурив брови, и, уперев руки в бока, стучал пальцами по своему ремню. Он явно пытался прикинуть, стоит ли ему ввязываться в эту игру, явно опасную игру, или лучше отступить…
— Хер с тобой, — наконец резюмировал Чаки. — Делай своё дело, а если все получится… С тебя причитается…
— Причитается за что? — удивился я.
— За то, что не убил тебя…
— О, премного благодарен и никогда этого не забуду, сэр… — я сделал карикатурный реверанс, завершив его демонстрацией среднего пальца, после чего грациозно развернулся, подняв в воздух полы своего плаща, и зашагал прочь.
Старик догнал меня, когда я уже выходил из-под арки.
— А врать вы, как погляжу, умеете…
— Один из бесчисленного множества моих талантов, — поведал я, оглядываясь по сторонам. — Где тут собираются люди, которые любят быть в курсе всех дел, творящихся в округе?
— В харчевне мистера Толи, — уверенно ответил старик, неопределённо махнув куда-то вправо по улице. — Туда идите, никуда не сворачивая, через две дороги окажитесь у здания, рядом с которым бочки горой сложены — вон, их и отсюда видно. Так вот там и будет кабак этот. Самое популярное место в городе — каждый, у кого лишнее Время завелось, обязательно там большую его часть оставит. Ну а Толя, хозяин харчевни, целыми днями только тем и занимается, что людские разговоры подслушивает. Так что, если уж он чего не знает — то никто другой уж подавно…
— Понятно, — кивнул я и протянул старику руку. — Ну спасибо вам. За помощь, за еду, за кров…
— Берегите себя, — ответил он, крепко сжимая мою ладонь. — И помните: кроме нас, никто нам не поможет. Когда в реку упал — надо к берегу грести, а не у бога спасения просить…
— За меня не беспокойтесь — я в богов не верю.
Хлопнув старика по плечу, я побрел в указанном им направлении — искать харчевню…
На серых улицах было людно. Местные жители, словно живые мертвецы, опустив головы, неспешно блуждали по грязным мощёным дорогам, словно бы без всякой цели. Грязная, под стать дорогам, рваная одежда, бледные лица, покрытые волдырями, отрешённые взгляды, горы мусора, мертвецы, гниющие тут и там, и до которых никому вокруг нет никакого дела, гнетущая атмосфера безнадёжности…