Цифры
Шрифт:
На восьмой день у волчат открылись глаза, и начался Армагеддон, на отдельно взятой поляне.
Проснулся я от ощущения, что меня пытаются побрить то ли наждачной бумагой, то ли точильным камнем. Открываю глаза. Ага, одна наглая морда, не успев впервые оглядеться, решила сразу навести марафет этому странному, но знакомо пахнущему существу. Лапа усиленно обрабатывала своей теркой, по недоразумению названной языком, мне лицо. Остальное семейство внимательно смотрело на это действо. И если маманя просто наблюдала, то Серый, может и был бы рад, присоединится к сеструхе, но ползти пару метров до моего тела ему было явно в лом.
Встретившись со мной взглядом, щена прекратила свое увлекательное
С этого момента тихая жизнь на волчьей поляне превратилась в бедлам. Все что можно было обнюхано, облизано, а позже обгрызено. Все что шевелилось, решительно ловилось, а что не шевелилось, растормашивалось и то же ловилось. Если первые дни Лапа отрывалась за двоих, то позже подключился Серый, тот в отличие от сестры долго намечал себе жертву, но после вцеплялся в нее до самого ее конца. Будь то палочка или какое ни будь несчастное насекомое.
Особым трудными и интересными занятиями у волчат считалось ловля маминого хвоста и вечерняя ловля кропса. Первое осуществлялось только с разрешения хозяйки данного девайса. Когда мамка благословляла (уж не знаю как) волчат на поимку этого изумительного с их точки зрения предмета, первой в бой естественно бросалась Лапа. Правила поимки были просты, только кончик, никакого жульничества с попыткой схватить по середине или у основания. Лапа скакала бешеной белкой, шамкая еще почти беззубым ртом, а ее брат в это время готовился и сосредотачивался, после шел один пусть пока и совсем небольшой прыжок, и вожделенный серый кончик, оказывался, зажат и вылизан.
В отличие от хвоста, у кропса никто разрешения не спрашивал. Первая попытка пожамкать нашего недоежика, была предпринята в тот же вечер. Кропс как обычно пришел за своей порцейкой, волчата уже собирались на боковую и лежали сладко позевывая после сытного ужина. И тут такое диво нарисовалось, в общем Лапа в вперевалочку пошла знакомится, кропсу такой расклад не понравился и цапнув мяско тот быстро свалил в темноту. С тех пор каждый поход мелкой нечестии за едой превращался в полноценную боевую операцию, как со стороны кропса так и со стороны волчат. Засады, обходные маневры все шло в ход, волчики впервые начали работать в паре. Обычно Лапа изображала сильную заинтересованность личностью кропса, но при этом не подходя слишком близко что б не спугнуть, а в это время пока тот отвлекался на ужимки сестры Серый обходил его по дуге. При мне кропса словили только один раз уже под конец нашего совместного жития, сильно не били но немного поваляли и отпустили. Весело каждый вечер было всем, кроме несчастной жертвы охоты, но кропс упорно приходил, может так любил жареное мясо, а может просто мазохист.
В тот день когда мелкие впервые увидели окружающий их мир, волчица решилась самостоятельно пойти на охоту. После обычных утренних процедур и кормежки, она встала, потянулась и вопросительно взглянула на меня, я уже давно ждал этого момента.
– Иди уж, загони, кого ни будь, только будь осторожна - Я строго взглянул на молодую охотницу.
На мое напутствие, мамаша только фыркнула, мол не учи ученого. Потянула носом воздух и потрусила в лес, но перед этим остановилась на опушке около неприметного бугорка, там я зарыл тело ее охранителя и друга. Постояла опустив морду к земле, потом коротко взвыла будто что то обещая, и как тень растворилась в листве.
С тех пор мое присутствие на поляне стало чисто номинальным, маманя сама прекрасно справлялась с поставками
Я так же не терял времени, набивая мешки всякими ценными дарами леса, конец весны в плане охоты пустой, шкуры у зверья еще потрепанные после зимы, про меха говорить вообще смысла нет, их время придет в конце осени и зимой. Зато травы, коренья.... тут для сбора полное раздолье. Нашел один интересный древесный грибочек, очень ценится снадобье из него у постаревших ловеласов и прочих мужиков обремененных молодыми красотками, но обделенных некоторыми мужскими качествами. В течение двух дней, как учили Варди и Рун, снимал его с дерева, целый шаманский ритуал. С этой флорой вообще целая наука, когда что и как собирать, как хранить, иногда тушу освежевать проще, чем какой ни будь цветочек сорвать. Хотя иные органы из тел достать не легче.
И вот пришло время расстаться со ставшей мне уже родной семейкой. Вечером когда малышня заснула, волчица будто поняв, что это вечер у нас последний, села рядом со мной вглядываясь в небольшой костерок.
– Ну что, пора мне серая, здесь я сделал все что мог, дома дела ждут.
– Я ни на минуту не сомневался, что она понимает мои слова дословно.
– Часто не обещаю, но раз в четыре-пять дней буду к вам заглядывать, как тут у вас. Ты давай поосторожней, береги мелких.
Волчица встала ткнулась мордой мне в плечо, вроде как: "Не переживай все будет в порядке". Утром я в последний раз напоил молоком волчат, хлебали они его уже из выдолбленной миски, собрал манатки, и не оборачиваясь двинулся в сторону борга.
5
Борг меня встретил меня шумом и гамом. Обычно тихая и размеренная жизнь поселения, напоминала весеннее сборище фей, есть у нас такая нечисть, мелкие человечки с прозрачными крылышками. Глупые и проказливые, но вреда от них особого нет, впрочем как и пользы. Народ бестолково суетился, беспорядочно перемещаясь, да и людей было значительно больше чем проживает в борге.
Оказывается, пришел караван из княжества, но этого мало, с ним пришел и хирд нашего борга, под предводительством сына Бьерна, Асвера, а с ним пришел еще и один свободный ярл Тормунд со своей небольшой ватажкой.
Пожалуй, стоит рассказать об этой стороне жизни Нордлика. Помимо торговли лесными богатствами, второй статьей доходов, а скорее и первой для нашего полуострова считается наемничество. Помимо княжеских ярлов с их хирдами, почти каждый борг имеет свое небольшое войско во главе со своими вожаками. А еще есть куча так называемых свободных ярлов - это воины, что заработали себе имя и репутацию, и теперь собирают под свои знамена людей. Все эти ватаги от отрядов в несколько сотен, до групп с десяток бойцов, так или иначе, наемничают во всех известных странах.
Так, например хотя в нашем борге проживает чуть больше трех сотен душ, но реально постоянно живут чуть больше двухсот, остальные либо в нашем хирде или в чьем ни будь еще. Да и те кто живут в борге не редко выбираются на вольные хлеба, та же Дайша в свои двадцать четыре уже успела по оттягиваться вместе со своей алебардой где то в лоскутных королевствах почти три года. Все от этого в Нордлике только в плюсе, кто из борга уходят в наем, несет от заработанного и трофеев в борг долю малую. А если не возвращаются, то за них это делают друзья или ярл. Ярл же если не хочет проблем на свою голову буйную, от своей доли отдаривается перед князем. Только те кто вступил в княжеские дружины потеряны для борга и как доход и как люди, но как я говорил выше, княжеские полководцы в наших краях отродясь не появлялись.