Цугцванг
Шрифт:
— Я это ни за что в жизни не…
— Так, тише, спокойно! — тормозит меня Марина и улыбается, — Тебе оно очень пойдет. Не психуй…
— Да оно ужасно откровенное, Марина! Я не могу…
— Нам нужно ослепить отца настолько, чтобы он не заметил любых огрехов в твоей истории. Понимаешь? По-другому нельзя…
В ее словах был смысл, а еще…Позорно, конечно, но мне безумно хотелось узнать реакцию Макса, когда он увидит меня в нем. Оно же было такое красивое…весь лиф в ручной вышивке с жемчугом и бисером, плюс ко всему волосы у меня отросли достаточно, чтобы я смогла сделать прическу…Короче говоря, слишком соблазнительная история, чтобы давать заднюю, поэтому в назначенное время черный Мерседес привез меня к дверям Государственного музея
«Прямо, как в кино…» — думаю, глядя на подсвеченный фасад и красную дорожку, ведущую внутрь, а еще на море журналистов у входа.
Меня, конечно, по приказу Марины повезли дальше в сторону черного входа, но картину заценить я успела. Как красуются те, кого можно показывать в шикарных платьях и костюмах. Например сам Властелин Мира с Лилианой под боком…
«Иу…» — кривлюсь, стоит мне заметить, как его рука покоится на ее заднице, хотя и не могу отрицать, что смотрятся они вместе просто шикарно, — «С Максом она выглядит, думаю, точно также…шикарно…»
Боже. Я, кажется, точно сошла с ума! Лишь хлопоты отвлекают, которые я обычно ненавижу, но сейчас благодарна им за существование. У входа образовалась небольшая очередь не из «элиты», но из ее свиты, и, как и сказала Марина, я вливаюсь в их бушующее море. Черт, тут столько воодушевления, нервозности и взволнованности, что она заражает меня даже против воли, так что когда я попадаю в красный зал, волнуюсь уже не на шутку.
Здесь представлены лоты будущего аукциона. Картины, скульптуры, драгоценности…Конечно, я замечаю Лилиану именно там. Она в неизменно-откровенном красном платье, разглядывает колье. Ее Властелин стоит рядом и разговаривает с Мишей, Адель и Рома немного дальше у картины. Я знаю, что сейчас они ссорятся, потому что давно хотели прикупить себе что-то в спальню: ожидаемо он в ужасе, она в восторге. Но мне плевать…я жадно ищу глазами его и, когда нахожу, внезапно даже для себя прячусь за колонну. Сердце так стучит, и не из-за страха, я дико-дико волнуюсь, а ведь мне нельзя — я просто обязана держать дистанцию, будто мы незнакомы. Но как? Как это сделать, если он выглядит так, как он выглядит? В черном смокинге с бабочкой, уже без синяков, а даже если бы и был с ними, все равно по праву мог считаться самым красивым мужчиной не только в этом зале, но и на свете. Он смеется рядом с Лексом. Держит бокал с шампанским, делает глоток. Макс даже не подозревает, что за ним сейчас наблюдает, словно вор, один глупый котенок, хотя может быть он просто привык?
«За ним всегда наблюдают…»
Ревностно нахожу доказательства сразу, и плевать на половину набитого зала, главное другое: Лилиана смотрит на него из под опущенных ресниц, будто и нет вовсе, но я вижу — да. Он бросает на нее короткий, ответный взгляд, который, клянусь богом, вспыхивает. Улыбается. Слегка, перед тем, как сделать глоток, а я хочу сдохнуть. Эту страсть между ними и напряженный воздух чувствую даже отсюда, из-за чего хочу сбежать. Я безумно хочу повернуть назад, но…
Марина ?
Ну где ты?!
Здесь я. Здесь. Черт бы меня побрал!
Прижимаюсь еще на миг к стене лопатками, делаю глубокий вдох, жмурюсь, а потом сжигаю мосты, вырываясь из своего укрытия. Чтобы не передумать, почти сбегаю с лестницы, попадая в зал.
«Все. Назад пути нет!»
Тем более Марина меня замечает и улыбается, а потом поворачивается к отцу.
— Отец, я хотела представить вам кое кого, хотя ты ее, наверно, знаешь.
Останавливаюсь точно за его спиной, и Марина улыбается шире. И, признаюсь, куда как гаже…
— Это Амелия. Моя новая ассистентка.
Лилиана поворачивается так резко, что чуть не сносит брошюры с прозрачной витрины, под которой находится приглянувшееся ей колье. Расширяет глаза. Сейчас она похожа на какую-то рыбину, и, не могу не признать, что чувство просто блеск — я улыбаюсь.
— Здравствуйте. Извините за опоздание.
Петр Геннадьевич проходится по мне оценивающим взглядом сверху вниз, а мне так сложно не поддаться и не посмотреть в сторону Макса. Я же чувствую его взгляд куда более явно, чем остальные, и похож он на касания. Будто по мне медленно идет его ладонь. Краснею, но стараюсь это скрыть, обращаясь к Марине, как к спасательному кругу. Та кивает, а потом смотрит на отца и поясняет.
— Помнишь, как долго я искала себе помощницу? Не поверишь, но нашла ее однажды у вас дома. Прямо в гостиной между Настей и булочками с заварным кремом.
Издаю тихий писк и тут же закусываю губу, переведя взгляд с бровками-домиком в сторону. Слышу смешок Лекса, за ним Михаила, а потом и Властелина мира, который протягивает, точно мурлычет.
— Неожиданный выбор…
— Для меня тоже было неожиданностью, когда эта малышка, которой на тот момент было сколько? Шестнадцать? Или пятнадцать?
— Пятнадцать.
— Точно. В таком возрасте она знала, что такое «Числа Фибоначчи» [17] и как они связаны с «Золотым сечением» [18] и что вообще такое «Золотое сечение». Спорю на что угодно, если мы сейчас спросим у Лилианы хотя бы об одном из пунктов, получим веселый анекдот на выходе.
17
Числа Фибоначчи — элементы числовой последовательности 0, 1, 1, 2, 3, 5, 8, 13, 21, 34, 55, 89, 144, 233, 377, 610, 987, 1597, 2584, 4181, 6765, 10946, 17711, …, в которой первые два числа равны 0 и 1, а каждое последующее число равно сумме двух предыдущих чисел.
18
Золотое сечение — пропорция, которую заметили еще древние египтяне. Чтобы её получить, нужно разделить линию на две части так, чтобы длинная часть соотносилась с короткой в такой же пропорции, как вся линия соотносится с длинной. Оказывается, эта пропорция всегда равняется 1,618. Это число еще называют числом «фи».
Не могу сдержаться и тихо усмехаюсь, бросая взгляд на сестру. Та от немой злости аж задыхается, я пару раз хлопаю ресницами и снова смотрю на Марину.
— Спасибо за высокую оценку моего кругозора.
Акцентирую намерено, Марина тоже улыбается и кивает, как бы невзначай добавляя.
— Скорее низкую.
Властелин одаривает дочь говорящим взглядом, но больше не злым, а скорее ироничным, и та пожимает плечами.
— Ну что? Лилиана умеет красиво ходить и улыбаться. На этом все.
Колкость пропускают мимо ушей, зато меня нет. Я снова под прожектором взгляда Властелина, и тот улыбается, приподнимая брови.
— Лилиана сказала, что ты уехала из Москвы?
— Да, мне нужно было время, чтобы многое понять.
— Интересно…
— Поговорим за ужином, отец. Девочка впервые на аукционе, пусть осмотрится, хорошо?
— Конечно…но для начала может быть представим юную гостью остальным? Ты знакома с моими сыновьями, Амелия?
Наконец я могу перевести на них взгляд и, клянусь, лучше бы этого не делала. Лекс хмурится и смотрит в пол, но с улыбкой, что дает мне полное право считать, что он еле сдерживает очередной приступ смеха. Миша поглядывает на сестру, а вот Макс…нет, внешне он холоден абсолютно, но вот его глаза обещают мне скорейшую и самую страшную расправу из всех, а если еще короче: он в яростном гневе. Сразу и все вместе.