Цусимский бой
Шрифт:
Согласно донесению адмирала Того, успех японских миноносцев в ночных атаках был куплен ценой трёх миноносцев потопленными, четырёх истребителей и ещё трёх миноносцев тяжело повреждёнными, и около ста человек было убито и ранено из личного состава миноносцев. Все японские моряки с погибших миноносцев были спасены.
Если бы японские корабли так же усердно спасали русских моряков, как своих, то количество потонувших чинов Второй Тихоокеанской эскадры не исчислялось бы тысячами, а может быть, только сотнями.
Божьи жернова мелют медленно, но верно. Только через сорок лет японским морякам пришлось
ГЛАВА XVIII.
УТРО ВТОРОГО ДНЯ
Печальную картину представляла Вторая Тихоокеанская эскадра на рассвете 15 мая.
Ещё накануне, до наступления темноты, вся эскадра была в сборе. Прошла ночь, и отдельные группы кораблей и одиночные корабли рыскали внутри морского простора, ограниченного с запада берегами Кореи и острова Цусима, с севера — островом Дажелет, а с юга — побережьем Японии. Случилось то, чего больше всего боялся адмирал Рожественский — что русская эскадра разъединится и, вместо того чтобы представлять собой сжатый кулак, превратится в мягкую ладонь с растопыренными пальцами.
Только на восток была открыта широкая дорога, которая как бы сама приглашала русские корабли воспользоваться ей, чтобы затеряться в безбрежном море. Но путь на север был короче — до Владивостока. И именно туда устремилась большая часть русской эскадры, следуя курсом, предписанным адмиралом Рожественским для соединённой эскадры. Но так как корабли потеряли друг друга, то, следуя этим самым коротким курсом, они легче всего попадали в сеть, расставленную японским флотом.
Было много причин, почему отдельные корабли предпочли идти этим самым опасным для них курсом. На одних не хватало угля для более дальнего пути. На других полученные повреждения вызывали необходимость идти самым коротким путём. На остальных командиры стремились как можно скорее дойти до своего порта, чтобы сократить время нервного ожидания нового боя и поскорее дать командам отдохнуть от смертельной усталости, охватившей их. Но этот путь был наименее благоразумным для одиночных кораблей.
Конечно, все японские крупные корабли перешли за ночь к острову Дажелет и расположились цепью между южной оконечностью Кореи и этим островом. Только соединённая эскадра имела какой-то шанс прорваться через эту цепь, но не отдельные корабли или небольшие группы кораблей. Кроме того, по всему побережью Кореи и на острове Дажелет находились японские посты наблюдения, которые сообщали обо всех замеченных передвижениях русских кораблей.
С юга к острову Дажелет приближался отряд адмирала Небогатова, а между островами Дажелет и берегами Кореи стремились прорваться на север отдельными группами два крейсера и четыре миноносца. Только один крейсер и один миноносец воспользовались широкой дорогой, ведущей на восток, и прорвались во Владивосток.
Ещё один миноносец и транспорт «Иртыш» попытали безуспешно счастья пройти вдоль северного побережья Японии.
На юг повернули и спаслись от
Решение командиров этих транспортов было правильным, поскольку выяснилось в течение боя, что эскадра не сможет их провести во Владивосток. Увы, того же нельзя сказать о трёх лучших, сильнейших и наиболее быстроходных крейсерах контр-адмирала Энквиста, которые, уйдя на юг, ослабили эскадру Небогатова и были отчасти косвенной причиной печальных событий этого дня.
Если бы эти крейсера так же добросовестно исполняли свои обязанности по защите броненосцев от ночных минных атак, как это в течение всей ночи делал крейсер «Изумруд», охраняя корабли отряда Небогатова, то, наверное, на рассвете 15 мая не повстречались бы между островом Цусима и Южной Кореей три тонущих русских корабля, которые были в течение ночи предоставлены самим себе и получили попадания торпедами, пущенными с японских миноносцев. Тщетно провозившись всю ночь над заделкой полученных пробоин, эти корабли, конечно, не смогли далеко уйти. Если бы они также не находились вблизи острова Цусима, а у Владивостока, то, наверное, их удалось бы спасти. Но возможность уйти в близкий порт для исправления полученных повреждений имелась только у японского флота, но не у русской эскадры.
Первым кораблём, которому пришлось утром 15 мая ликвидировать свои счёты с жизнью, был броненосный крейсер «Адмирал Нахимов». За время боя крейсер получил около тридцати попаданий и имел около 20 убитых и 50 раненых из личного состава. Борьба с пробоиной от торпеды, попавшей ночью, была затруднена ветхим состоянием корабля. Двери и переборки были уже от возраста ослаблены ржавчиной и не могли противостоять напору воды. Было затрачено много усилий завести пластырь и вместо второго пластыря парус, под которым когда-то крейсер делал большие переходы, но все усилия были тщетны.
Командир капитан 1-го ранга Александр Андреевич Родионов долго не сдавался и всё надеялся спасти и довести корабль до Владивостока, прежде чем решил направить крейсер к берегу и начать спасение команды. В таком положении застали «Адмирал Нахимов» японский вспомогательный крейсер «Садо-Мару» и истребитель «Ширануй». Пока японские корабли приблизились, Родионов успел уже пересадить всю команду на шлюпки, оставшись на крейсере вдвоём со штурманским офицером лейтенантом Вячеславом Евгеньевичем Клочковским, и приготовился взорвать корабль. Но взрыв не удался.
Японский офицер, поднявшись на крейсер, не заметил спрятавшихся за полуютом двух русских офицеров. Он убедился, что крейсер спасти невозможно, но всё же поднял на гафеле японский флаг. Как только он спустился обратно в шлюпку, командир и штурман спустили японский флаг, и в скором времени крейсер, с креном на правый борт, ушёл носом в пучину. Японские корабли удалились, подобрав команду крейсера со шлюпок. Два офицера, оставшиеся верными долгу, остались плавать одни целый день на поверхности моря, и только к вечеру были подобраны случайными японскими рыбаками.