Цветок безумия. Империя рабства
Шрифт:
— Держитесь господин. Держитесь. Вы провели прекрасный бой, но надо удержаться на ногах. Воин, покинувший арену на чужих плечах, менее уважаем, — лопотал шепелявый голос слева.
Я с трудом повернул голову на него. Сутулый мужик в рубище. Печать на виске. Справа меня тоже кто-то держал. Вняв совету сутулого, я старался передвигать самостоятельно ноги и приподнял, как мне казалось на тот момент, гордо голову. Мышцы шеи предательски дрожали.
Трибуны вокруг бушевали. В особенности бюджетная часть. В сторону ложи
— Тот жив? — Спросил один из них сутулого, перехватывая меня у него.
— Не-е. Уже у духов. Хороший удар.
— Уберите его.
— Как скажете, господин.
Как только меня вывели с арены, десяток дворцовой стражи взял меня в "коробочку". За их спинами было видно обескураженного мага, проверявшего меня перед выходом на арену. Его оттеснили в угол трое воинов с копьями. Нет, на мага их не направляли, но в случае чего у того не было шансов. Особенно учитывая двух арбалетчиков в шагах десяти.
Буквально сразу подлетела карета, в которую меня хоть и, стараясь бережно, но всё же, из-за спешки небрежно, запихали. Только там я позволил себе расслабиться и лечь на скамью, после того как лекарь при помощи молоденького паренька снял с меня шлем. Для этого пришлось его слегка погнуть.
— Поздравляю! — Только войдя в комнату, произнёс Оскоран. — На такое мы даже надеяться не могли. Эльфы только что пообещали выдвинуть тысячу, в случае начала войны.
— Всего-то? — Встал я из кресла, поставив фужер на стол.
Через час после боя мой организм справился с последствиями удара мага. Бок слегка побаливал из-за ожога, но не на столько, чтобы глушить боль.
— Тысяча эльфов это много. Ты просто не видел их в бою. Сиди.
— А вы видели? — Опустился я обратно.
— Один раз. В последнюю орочью. Их посол, — Оскоран сел за противоположенный край круглого стола, — пожелал посмотреть на военные действия. Император тогда проявил чувство юмора и разрешил им присутствовать на одном из сражений. Не уверен, что мы бы выиграли его, если бы, не те десять эльфов.
Тысячник поднял руку, и слуга, стоявший у дверей, подскочил, чтобы налить ему вина.
— Покинь нас, — дал распоряжение слуге Оскоран. — Ну что ж, теперь давай о тебе, — как только "лишние уши" вышли, продолжил тысячник. — Ты прекрасно подставил Орден, и они постараются реабилитироваться. Верховный, разумеется, понял, что ты тоже.... Поэтому постарается раскрыть тебя каким-нибудь способом.
— Допустим, это произойдёт, и что?
— Ну... локоты могут и бунт поднять. Многие своих детей в Орден отдали. Многие ходили к Императору с просьбами разрешить спрятать. Император отказывал. А тут ты.... То есть можно было.
Я кивнул, в знак того, что понимаю.
—
Видимо мой взгляд выразил вопрос, потому как, посмотрев на меня, тысячник продолжил:
— Я мог бы отправить тебя инкогнито в какую-нибудь крепость, только вот... надо признать, что среди воинов, причём даже сотников и тысячников, вполне достаточно информаторов Ордена. Боюсь, тебя найдут. А если ты будешь передвигаться, да ещё под чужим именем.... Посмотришь на Империю. Развлечешься. Ты это умеешь, судя по прошлой ночи. Документы на временное освобождение от службы, тебе уже готовят.
— Когда? — Несколько обескуражено поинтересовался я.
Как реагировать на такое известие, было не понятно. Толи действительно в отпуск отправляют, толи в ссылку, чтобы не мешался.
— Через руки. Сразу после свадьбы.
— Какой свадьбы?
— Элидар... — укоризненно ухмыльнулся тысячник. — На той балессе разумеется.... Шучу, шучу.... У тебя вроде одна невеста? Или нет? Если хочешь, можешь и вторую жену взять.
— Да я на первой не очень-то хочу.
— Почему?
— Есть причины.
— М-да.... Я полагал, что ты мужчина.... Ты понимаешь, что она дочь Плеча?
— Разумеется.
— Тогда я не понимаю тебя. Каким местом ты думал, когда кувыркал её в простынях? Боюсь, в этом вопросе даже я не способен тебе помочь. Да и не хочу если честно. Так что я бы на твоём месте очень подумал, прежде чем отказаться. Плечо не тот человек, что готов будет простить честь своей дочери.
— Хорошо, я подумаю.
— Ну, вот и славненько. А теперь.... Слуги покажут тебе комнату.
— Не совсем понял, тысячник Оскоран. Какую комнату?
— Дворцовую. Я не могу тебя сейчас выпустить на улицы Дуварака. Приём ещё не окончен и в столице много орденских, — Оскоран встал. — И ещё... император велел тебя наградить. Хочешь что-либо памятное или банальное?
— Лучше банальное.
Тысячник улыбнулся:
— Полагаю тридцать империалов вполне достойная сумма?
— Лучше тридцать один. Или двадцать девять.
— Забавно. Откуда такая избирательность?
— Число не нравится. Суеверный.
— Нехороший ответ. Вера то ведь в Империи разрешена одна. Слышал бы тебя Верховный маг, обиделся бы. Хотя он и так на тебя обижен, — улыбнулся тысячник.
На следующий день ко мне заглянул Лумм. И это было очень приятно, потому как меня из комнаты просто не выпускали, да и информационный голод присутствовал. Как там наши? Что творится за пределами дворца? Да и в его пределах....
— Элидар! Ну и взбаламутил же ты пруды Империи.
— Рассказывай, — поднялся я с кровати ему на встречу. — Пить то хоть можно?