Цветы в небе
Шрифт:
– Ты правильно понимаешь, – мурлычет борзота повелительно.
– А ты знаешь, что о нас здесь уже болтают?
– О. Я тебя даже трахнуть не успел, а уже болтают?
Меня в очередной раз передёргивает так, что аж подпрыгиваю. Бедное моё сознание напоминает тихий женский монастырь, в который вламывается голый мужик с эрегированным половым хуем наперевес и начинает гоняться за монашками. Одни почтенные дамы визжат от ужаса и просят господа лишить их зрения, другие валятся без чувств – а посреди этого бардака стоит настоятельница
– Тебе лет-то сколько, дитя? Трахаться он тут собрался…
– Боишься, что начнут болтать, что ты педофил? Мне девятнадцать полных, Еськин. Так что вполне могу себе тебя позволить.
– Балбес. Болтают, что ты мой внебрачный сын, ясно тебе?
– Чи-и-и-во-о-о?!
– Таво! Ты в курсе, что у нас глаза похожие?
– Ну да, прикольно же!
– Мне вообще ни разу не прикольно, Еська. Не хватало, чтобы до твоего настоящего отца слухи доползли.
– Ха. Ну, к инцесту я и сам пока морально не готов.
– В общем так – без отрицательного ДНК-теста ко мне даже не подходи.
Еська зыркает на меня глазами и утыкается в телефон.
– Есть вариант. Я сейчас смотаюсь за набором для образца, вечером всё сделаем, прямо здесь, результаты будут уже завтра. Устроит тебя такое? Еськин… С тобой всё нормально?
Со мной ничего не нормально. Грёбаное дежавю наваливается, вспарывая сердце ровно по старому зарубцованному шраму. Одна из вещей, о которых хочется забыть. Навсегда. Хорошо… Я всё сделаю, лишь бы эта лютая дичь быстрее закончилась.
Почти ночью мой телефон высвистывает сообщением с неизвестного номера: «Сдал образцы в лабораторию. Не боись, анонимно.»
И ещё одно, спустя час: «Еськин, а я вспоминал, как ты укладываешь парашют. Представил тебя голым. Круто подрочил!»
Блядь, телефон всё же придётся сжечь.
Четверг. Малозагруженный день перед более оживлённой пятницей. Но с утра великолепный сюрприз в виде двух совершенно очаровательных девушек-близняшек. Они отмечают день рождения – в первый подъём идёт старшая; во второй, символично – младшенькая. И обе со мной.
Маленькие, хрупкие, мило смущаются и звонко смеются над дежурными шутками. Я влюбился! Специально для них я особо стараюсь искриться праздничным шампанским и познакомить девочек с небом в самом нежном и восторженном настроении.
– О, Ромео наш идёт, мужики! – Дмитрич макает в очередной чай многострадальный пакетик. – Сияет как медный грош! Хороши девчата, ничего не скажешь. Вот бы такие за тобой бегали, а не твой Еська, а? Ха-ха-ха!
Пропускаю «твоего Еську» мимо ушей. Показываю «живую» фоточку, которую сделал наш оператор на мой телефон. Моя счастливая морда по центру, и две прелестные крошки синхронно целуют меня в щёки с обеих сторон.
Мужики завистливо крякают, разглядывая девчонок. Наш Ванечка, красавчик и пошляк, не может не отметиться:
– Встречался
От дружного и оглушительного мужичьего ржача стены ангара ощутимо вибрируют.
Мне всегда было любопытно, догадываются ли наши мужики, что я «не только по девочкам»? В лицо мне об этом никто не говорил, а всякие беззлобные намёки… это всего лишь намёки. Что болтают за спиной – даже знать не хочу.
Языком трындеть – не мешки ворочать.
Шутки глупые от меня, как горох, отскочат…
Беру у Дмитрича ключ и иду в каптёрку – мне сегодня понадобится скоростной парашют для очередного прыжка вторым страхующим инструктором у AFFника.
– Еськин…
О-о-о, а ведь всё так хорошо шло…
– Я тебе говорил без результатов не приходить?..
– Я с результатами.
Он говорит таким странным убитым голосом, что внутри нехорошо ёкает. Поворачиваюсь к нему.
– Еськин… По результатам мы с тобой… родные братья.
Я охуеваю. Елисей спокойно щёлкает телефоном перед моим лицом и говорит обычным тоном:
– Да расслабься, я пошутил. Но не заснять тебя не мог. Мы вообще ни в одном месте не родственники, хоть и глаза у нас довольно редкие, как я узнал.
– А-а-а-х ты эгоиста кусок, бревно бездушное! А если бы у меня инфаркт бахнул?!
– У тебя? – скептически тянет отморозок. – Да ты крепче меня, Еськин, какой инфаркт?
И он тут же зажимает меня, обхватив руками и почти оторвав от пола, потряхивая как игрушечного медведя:
– Зато теперь мне можно к тебе подходить, можешь повесить результаты у вас на доске информации.
После двухсекундного ступора я выворачиваюсь, аккуратно ставя Еську на колено. Я всё же десантник, пусть бывший.
– Не трогай меня руками, мальчик. Мне не нужны травмы и увечья постороннего человека на моём рабочем месте.
Малинового цвета Еська поднимается на ноги, тяжело дыша:
– Да кого ты тут из себя строишь?! Ломается, блядь… Что тебе не так?! Я же пока к тебе, как к нормальному человеку! Любой другой обосрался бы от радости, что ему перепадёт охуенный секс с молодым и симпатичным парнем, да ещё и при деньгах!.. Так что тебе ещё не так, а, Еськин?!
Дрожащая от напряжения рука, сграбастав в кулак комбез на груди, припирает меня к стене. Порозовевшие глаза мечутся по моему лицу безумным взглядом, не находя точку опоры.
– Я ведь могу просто приказать своей охране держать тебя. Но я не хочу так. И не понимаю, почему ты выделываешься – я ведь не могу тебя не привлекать…
Елисей приближает своё лицо почти вплотную, я кожей ощущаю паркое тепло его дыхания.
– Не хочу больше слышать от тебя «нет», понятно? Я достаточно долго тебя добивался по-хорошему. Хватит бегать от меня…