Цыганок
Шрифт:
– Идем, - пригласил обер-лейтенант и крепко взял его за руку.
– Не бойтесь, господин офицер, - я никуда не убегу.
– Что за глупости, Ваня, - с обидой в голосе сказал обер-лейтенант. Поверь, у меня и в мыслях такого не было.
Он посторонился, пропустил Цыганка вперед. Солдат на крыльце услужливо открыл дверь.
В вестибюле ярко горел свет. По ступенькам лестницы на второй этаж бежала ковровая дорожка багрового цвета. Слева от стены стояло большое трюмо, в котором отражался свет люстры. Проходя
Из зеркала на него смотрел изможденный незнакомый парнишка в кожушке. Губы распухшие, запеклись кровью. Правый глаз почти заплыл.
Ваня подался вперед и вдруг схватился за виски. Не веря своим глазам, сорвал с себя шапку.
Голова была седая.
Рядом отразилась фигура обер-лейтенанта. Он сочувственно смотрел на Ваню и кивал головой.
– Здорово тебе досталось. Знаешь, плюй ты на это, - обер-лейтенант легонько подтолкнул Цыганка в плечо.
– Мужчину всегда украшают седина и шрамы.
Ваня сглотнул ком в горле и, опустив голову, начал подниматься по лестнице.
– Знаешь, дружище, я не уважаю военных, - идя рядом, сказал обер-лейтенант.
– Это ужасно жестокие люди. Не могу без отвращения смотреть на своих коллег...
Навстречу им шел пожилой майор. Обер-лейтенант застыл на месте, стремительно выбросил вверх руку.
– Хайль Гитлер!
– Зиг хайль!
Ваня усмехнулся.
– Смеешься?
– с ноткой досады сказал обер-лейтенант.
– Зря. От этого никуда не денешься. Служба есть служба.
"С этим болтуном надо быть осторожным, - с возрастающим беспокойством подумал Ваня.
– Он и мертвого разговорит".
– Ты не удивляйся, что я сейчас в офицерской форме, - загадочно улыбнулся обер-лейтенант.
– Война, дружище, проклятая война. Она всех одела в военную форму. И согласия не спрашивала. Даже ты и то вот воюешь за свои идеи, а?
– А что это такое?
"Началось!
– настороженно подумал он.
– Воюешь идеи... Думаешь, на дурака нарвался?"
– Идея, Ванечка, это то, за что ты готов не раздумывая умереть, если надо. И поэтому, дружище...
– Я не хочу умирать, - перебил его Цыганок.
– Я домой хочу, к бабушке...
"Ну что, съел? Что теперь скажешь?"
– Ну, Ваня, не ожидал я такого от тебя!
– рассмеялся обер-лейтенант. Ты не только смел, но и хитер. Но со мной, дружище, ты должен быть искренним. Я с глубочайшей симпатией отношусь к тебе и хочу помочь избавиться от беды.
"Давай заливай. Так я тебе и поверил. Знаю, как вы помогаете".
Они остановились напротив обитой черным дерматином двери. По обе стороны ее стояли, вытянувшись, солдаты.
– Заходи, Ваня.
Комната была большая и мрачная. На окнах висели суконные одеяла. Между окон стоял черный кожаный диван. На
На столе лежал пистолет.
6
Обер-лейтенант Курт Вайнерт подошел к столу, начал перебирать бумаги. Стоя к Цыганку спиной, он приятным тенором негромко запел:
Дам коня, дам кинжал,
Дам винтовку свою...
Внезапно умолк, щелкнул зажигалкой, прикурил, повернулся к Ване.
Пистолета на столе уже не было.
– Чего ж ты стоишь?
– удивился обер-лейтенант.
– Садись, пожалуйста. Гостеприимным жестом указал на маленький круглый столик, возле которого стояли два низких мягких кресла.
Цыганок нерешительно переступил с ноги на ногу. На столик была наброшена накрахмаленная салфетка. Обер-лейтенант снял ее, бросил на спинку кресла и сел.
– Давай перекусим, Ваня, - как давнишнему другу, просто сказал он. Знаешь, я зверски проголодался.
"Ну-ну! Поесть мне не повредит. Но что же дальше будет?"
Ваня сел. На столе - начатая бутылка коньяка, рюмки, колбаса, сыр. В вазе - печенье, конфеты. Глаза у Цыганка разбежались. От острого чувства голода засосало под ложечкой. Ваня сглотнул слюну.
Курт Вайнерт, наливая себе коньяк, внимательно следил за ним, полуприкрыв веки.
– Не стесняйся, дружище, - приветливо улыбнулся он, подвигая тарелку с колбасой.
– Кушай.
Цыганок взял несколько кружков колбасы, хлеб и, едва сдерживая себя, начал жевать. Он мог все это проглотить сразу, но тот, второй Цыганок, который появлялся в нем на допросах, не позволял показывать, какой он голодный.
– Ты на удивление смелый человек. С железкой выдержкой, обер-лейтенант с восхищением посмотрел на Ваню.
– Более того, ты настоящий герой. Я знаю, что ты вместе с Андреем Рогулей взорвал пять эшелонов. Этот, как его... Матвеенко все рассказал.
Курт Вайнерт взял ломтик сыра. Ваня медленно проглотил колбасу и хлеб, также потянулся за сыром.
– Вот так фокус!
– изумленно вытаращил он глаза.
– Да я же на железную дорогу никогда не хожу. Моего дружка поездом... пополам... Так я... как увижу рельсы - все нутро выворачивает. Кроме шуток. А тут взорвать не-ет...
"Говоришь, Матвеенко рассказал? Но Васьки уже нет в живых. Доказать, что я ходил на диверсии, вы не можете. Нет свидетелей".
– Ваня, тебе уже пятнадцать, ты человек взрослый, - со скрытой досадой в голосе сказал обер-лейтенант, - пойми, Матвеенко дал показания.