Да, орки мы!
Шрифт:
Странно тогда выходит, что племя Чёрного Утёса уничтожили. Ладно, допустим. Может, кровная месть, или ещё что-то.
— Жалко Баздука? — спросил я.
— Нет! — вскинулась Кара. — Я бы и сама его так! Ну, или не так… Нет, голову отпилить я бы точно не смогла… Но он заслужил!
— Вот именно. Заслужил. Я убиваю только врагов, — сказал я. — Так что рекомендую со мной дружить.
— Дружить? — не поняла она. — Но как? Я же… А вы вождь…
А, вся эта чушь Дургуза про вещь, говорящее орудие и то, что с рабами не разговаривают, а просто бьют по морде. А потом эти рабы плюют тебе в суп, пытаются убить или ещё чего в таком духе. Так что лучше дружить со всеми, особенно с обслуживающим персоналом и остальными подчинёнными. Тебе это ничего не стоит, зато спокойнее и тебе, и им.
— Что? Я здесь теперь вождь, что хочу, то и делаю, мне плевать, кто там что подумает, — пожал плечами я.
Она села на шкурах, теперь глядя на меня совсем по-другому. Заинтересованно.
— Но это я могу себе позволить, — добавил я. — А ты нет. Так что лучше не забывай своё место.
— Да, вождь, — вздохнула она.
Я тоже взглянул на неё по-новому. По сравнению с местными орчихами Кара выглядела не в пример лучше. Немного откормить, подождать, пока сойдут синяки и ушибы, и она станет вполне симпатичной девушкой, пусть даже зеленокожей и остроухой, хотя по местным стандартам красоты она и впрямь считалась уродиной. Здесь в почёте были этакие неолитические Венеры, тучные, мощные. Я же привык совсем к другому.
— Вы и правда совсем другой, — задумчиво произнесла Кара, словно читая мои мысли. — Я таких никогда не видела.
Глава 14
— Ундзог! Выходи на бой! — раздался крик снаружи, наполненный дерзостью. Не хватало только «выходи, подлый трус» для полной картины.
Я проснулся от этого вопля и раздражённо заворчал, хотя это было лучше, чем проснуться от кинжала в печень. Кара, к моему удивлению, уже хлопотала по хозяйству, над очагом бурлило какое-то варево, а сама она строгала туда мясо кремневым ножом.
— Всё утро уже орёт, — сказала она. — Я не стала будить.
Занятно. Похоже, кто-то всё-таки осмелился побороться за звание вождя. Я-то думал, это произойдёт сразу, но нет, все, видимо, были поражены жестокостью, с которой я расправился со своим противником. Я широко зевнул и потёр глаза.
— Ундзог! — снова позвали снаружи.
Почти как дедушку Мороза. Ну, сейчас устроим праздник.
Я вышел на улицу, демонстративно зевая и почёсывая под набедренной повязкой. Напротив моего чума стоял Ураг в полном боевом облачении. На голове шлем из какого-то черепа, кожаная броня с чужого плеча сидела не очень хорошо, но всё равно могла защитить от каких-нибудь случайных порезов, Ураг даже полный комплект наручей и поножей нацепил. Значит, боится меня. Значит, уже наполовину проиграл.
Само собой, он и дружков позвал с собой, Нобзул и Долгур маячили рядом с ним, но эти хотя бы в драку лезть не собирались, ни оружия, ни доспехов у них я не заметил. Другие орки и орчихи поглядывали в нашу сторону, но без особого энтузиазма, пока смотреть особо было не на что.
— Чего хотел? — хмыкнул я, наглым уверенным взглядом прибивая Урага к месту.
Ураг, высокий и тощий орк, длинный и узловатый, будто вывороченный из земли корень, облизнул пересохшие губы, глядя на меня, как кролик на удава. Я сверлил его тяжёлым взглядом, скаля клыки с самым угрюмым выражением лица, на которое только был способен. Обычный поединок взглядов перед боем, знакомый каждому, кто хоть раз смотрел ММА. Ураг кривился, облизывал губы, моргал, но в конце концов отвёл взгляд первым.
— Вызываю тебя на бой! — выпалил он.
— А чего вчера не вызвал? — спросил я.
Ураг снова заморгал, оглянулся на своих товарищей, которые делали вид, что они вообще не при делах и просто наблюдают.
— Какое тебе дело? Заткнись и дерись! — взвизгнул он.
Я пожал плечами, а потом поманил его рукой.
Ураг выхватил копьё, подскочил на месте, потрясая оружием. Ну, точно ритуальный поединок. Я оружие брать не стал, только хрустнул костяшками, собрался с силами и рванул к нему навстречу. Ураг попытался взять меня на прямой выпад, словно кабана, но я просто сместился правее, пропустил копьё мимо себя и сходу залепил ему раскрытой ладонью по шлему, оглушая его. Мощный лоу-кик отсушил ему бедро, а затем я вырвал копьё у него из рук, и древком огрел его по башке. Всё это заняло не больше минуты, а красивая ритуальная схватка двух орков сейчас скорее выглядела как пьяная потасовка.
Мой соперник рухнул на землю как пыльный мешок, чистый нокаут. Я свирепым взглядом посмотрел сперва на Долгура и Нобзула, а потом и на всех остальных зрителей. Орки тут же начали расходиться, будто я застал их за каким-то постыдным занятием.
— Уносите, — приказал я.
Бывшие прихвостни Баздука, теперь в одночасье ставшие рядовыми орками, склонили головы и потащили тихо стонущего Урага прочь, и только костяные побрякушки на его доспехах гремели с каждым движением. Я проводил их задумчивым взглядом. Это явно не последняя попытка, да и среди других орков найдутся желающие скинуть меня с почётного места. Только я пока не совсем понимал, для чего, лично я не ощущал никаких привилегий от этого звания, разве что мне больше не приходилось терпеть дебильные выходки Баздука. Надо бы разузнать, в чём вообще заключаются мои новые полномочия.
Я вернулся в чум, в котором Кара как раз заканчивала варить мясную похлёбку. Пахло аппетитно, но я сперва внимательно осмотрел и понюхал пищу, так до конца и не доверяя рабыне, особенно после её слов о том, как она плевала в еду бывшему хозяину. Орчиха, видя моё недоверие, подошла и первой попробовала пищу. Ну, хотя бы не отравлено.
После нехитрой, но довольно вкусной трапезы я собрался и пошёл инспектировать свои новые владения. Лично я всегда считал, что власть это не только привилегии, но и ответственность. В первую очередь за тех, кто тебе подчиняется. Большая сила, большая ответственность, и всё остальное, что говорил незабвенный дядя Бен человеку-пауку.
Деревня Кривого Копья производила довольно скорбное впечатление. Нищета, уродство и грязь. Ладно хоть с голода не пухли, особенно теперь, когда молодёжь начала притаскивать в деревню всякую мелкую живность, подбитую из пращи. Хоть в чём-то мне удалось деревне помочь.
Орки и орчихи почтительно склоняли головы, когда я проходил мимо, дети предусмотрительно разбегались подальше, стоило мне только появиться на горизонте. О том, чтобы обратиться с просьбой или жалобой, даже и речи не было, орки меня попросту боялись. Ладно, и с этим разберёмся.
— Дургуз! — громко позвал я, подходя к нашему бывшему жилищу, теперь ставшему единоличным владением братца.
Брата нигде видно не было.
— Дургуз, мать твою! — рявкнул я.
Через какое-то время запыхавшийся и потный братец выбежал из чума, затравленно озираясь и глядя на меня исподлобья. Набедренная повязка сидит криво, дыхание учащённое. Видимо, на свободную жилплощадь уже клюнула какая-то орчиха.
— Да, вождь? — выдохнул он.
— Чем это ты уже занят с утра? — хмыкнул я.