Дагда – бог смерти
Шрифт:
Вся деревня собралась послушать мудрого старца. Он говорил о грехе и праведной жизни и, в частности, о том, что пристрастие к винопитию лишает человека самоконтроля и отдает его дух во власть тьмы. Со всем вниманием слушали его речь собравшиеся вокруг селяне.
Закончив проповедь, друид спросил их:
– Согласны ли вы искоренить зло пьянства из своей жизни?
Мужчины – жители деревни покорно и искренне закивали в ответ.
– Тогда, – произнес проповедник, – возьмите эту повозку с бочонками эля, который я привез, дабы укрепить ваши сердца испытанием, и закопайте их в глубине леса, под известным вам священным валуном. Я знаю, соблазн
Селяне охотно согласились выполнить его наказ, для чего выбрали шестерых самых порядочных мужчин в деревне. Те выслушали последние наставления жреца, и повозка, заскрипев колесами, тронулась с места.
Жрец распрощался с деревенскими, благословил их пашни, дома и детей и отправился с учениками восвояси. Но, отойдя от деревни на почтительное расстояние, он предложил юношам вернуться и пройтись по пути следования повозки, проверить силу произнесенного жрецом наставления.
Ученики послушно последовали за ним, по свежему, еле заметному следу от колес. Но, пройдя совсем немного, жрец и его ученики вдруг ощутили в воздухе слабый запах спиртного и обнаружили у себя под ногами небольшую лужицу пролитого эля.
– Возможно, один из бочонков разбился, и эль вылился на землю, – робко предположил один из юношей.
– Да, несомненно, – сухо ответил учитель и указал пальцем на свежее пятно крови, украшавшее ближайшее дерево.
– Может быть, кто-то из крестьян просто оступился и поранился, – попытался найти объяснение другой ученик.
– Я нисколько в этом не сомневаюсь, мой мальчик, – грустно ответил наставник и, подойдя поближе к дереву, раздвинул кусты орешника за ним. Там, посреди небольшой прогалины, вперив в небо остекленевший взгляд, лежал один из шести мужиков. Голова его была разбита, на лбу запеклись капли крови.
– Наверное, здесь произошел несчастный случай, и остальные просто отправились за подмогой… – неуверенно предположил третий ученик.
– Я с удовольствием соглашусь с тобой, если ты сможешь объяснить мне еще и это, – жрец сделал несколько шагов в сторону, и ученики увидели второго мужчину, который лежал на другом краю прогалины, скорчившись от удара, нанесенного большой дубиной, валявшейся тут же. Крестьянин слабо постанывал…
– Пусть двое из вас останутся здесь и окажут ему помощь, если только это возможно, а остальные следуют за мной, – распорядился наставник.
Они отправились дальше и вскоре увидели то, что лишило их последней надежды на положительный исход эксперимента: их взглядам предстали бездыханные тела еще двоих крестьян. Мужчины лежали навзничь: положение их тел на земле и страшные нанесенные им раны не оставляли ни малейшего сомнения в том, что смерть наступила в результате развернувшейся здесь ожесточенной драки. Над дорогой реял густой запах эля, который указывал дальнейший путь повозки отчетливей, чем следы колес на земле.
Пройдя еще немного, друид и его ученики оказались возле огромного, известного всей округе лесного валуна, который был таким большим и древним, что местные жители обожествляли его и часто приходили сюда со своими приношениями и молитвами. Возле священного камня валялись двое мертвецки пьяных мужчин и перевернутая повозка, а повсюду вокруг были сивушные лужи и разбитые бочонки из-под эля.
– Но, учитель, вы же обрекли людей на верную смерть, введя их в искушение! – возмущенно воскликнул самый юный из учеников.
– Я всего лишь дал им возможность проверить их натуры, – грустно ответил
– В чем заключается самое опасное свойство греха? – продолжил он после небольшой паузы. – Даже единожды заступив за черту дозволенного, человек пробуждает лавину зла, остановить которую – не в его силах. Разбуженная им лавина, в результате, погребает под собой и его самого, и все, что ему дорого.
– А последствия греха, – тут учитель развел руками, указывая на разбитые бочонки и неподвижно лежащие тела, – вы видите: они неотвратимы и смертельны.
«Вот ведь, вроде грубиян, разгильдяй, а стесняется. И мать жалеет…» – с одобрением подумала Сабина, искренне сочувствуя Мишке.
Тяжко ему, наверное, жить с такой матерью, настоящей алкоголичкой. И отца он, отродясь, не знал… Все-таки интересно, кто у него отец? Как-то я раньше об этом не задумывалась…
Девушка устало вздохнула и резко оборвала сама себя.
Все! Хватит! И думать не хочу! Не по душе мне все это, не по душе…
Она уже окончательно утвердилась в своем решении расстаться и с Мишкой, и с его компанией, и со всем своим прежним, легкомысленным образом жизни. Сабина сидела, погруженная в собственные мысли, пока не почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд. Она подняла голову и увидела холодные, и, казалось, совсем трезвые глаза Володьки: из полумрака подвала, он внимательно наблюдал за ней, и ей вдруг почудилось, что его взгляд ощупывает, раздевает ее. Она непроизвольно съежилась, словно пытаясь защититься, провела ладонью по подолу платья, поправляя его, будто стряхивая какую-то невидимую, но накрепко приставшую грязь.
Этот взгляд, спертый воздух и повисшее в подвале напряженное молчание окончательно взвинтили ей нервы. Сабина ощутила резкое желание немедленно, без всяких объяснений и реверансов покинуть этот затхлый подвал, вырваться наверх – на чистый воздух. Она поднялась и двинулась к выходу.
– Ну что, невеста без места? – раздался вдруг насмешливый голос, и свет тусклой лампочки заслонила тень…
Сабина вгляделась в темную, надвигающуюся на нее фигуру, и поняла, что это Володька. Его неожиданное приближение и ехидная реплика привели ее в безотчетный ужас: она почувствовала, что на нее медленно, но неотвратимо надвигается беда. Хищная ухмылка, гулявшая у парня на губах, и его плотоядный, звериный взгляд заставили ее беспомощно сжаться, все внутри нее похолодело, от страха она не могла шевельнуться.
– Жених-то твой тебя бросил, – приблизившись почти вплотную, процедил Владимир. – Для нас оставил, дружков своих верных. Ну, а мы не откажемся! Гулять, так гулять! Заодно проверим, честная ты или нет. А то вдруг ты Мишку обманываешь? Да, Толян?
Да что он говорит такое! Не слышать бы, зажать бы уши, но даже на это у нее не было сил.
Где-то позади Володьки взволнованно и подобострастно хихикнул Толян. Его все в округе знали, как совершенно бесшабашного, так же, как Владимир, способного на всякие, даже самые неоправданно жестокие и неразумные поступки отморозка. Вот и сейчас он оживился в предвкушении нового развлечения, пока еще не двигаясь со своего места, но с интересом наблюдая за развитием событий.