Дахштайн
Шрифт:
– Слушаю.
– Джену Хокс буквально кормят психотропными препаратами. Наш человек уверен, если убрать лекарства, она придет в себя.
– Чернова и Митсон появились в поле зрения? – спросил Ниотинский, рассматривая члена Ордена.
– Служители потеряли их из виду во время сильной метели в городке Рамзау-ам-Дахштайн. Они не выходят на связь уже сутки. Местоположение телефонов мне не удалось отследить.
Грегор развернулся и снова сел в кресло, открывая карту на ноутбуке. Молодой служитель почтительно стоял рядом, но глазами следил за каждым движением кардинала. Ниотинский подумал, что так выглядят гиены, следуя за старым львом. Грегор
– Что прикажете? – за подобострастием в голосе молодого служителя слышалось нетерпение ринуться в бой.
Мальчик не понимал, почему кардинал медлит. Грегор сплел пальцы рук и подарил подчиненному жесткую улыбку.
– Я поеду в Богнице, навещу Джену Хокс. Готовьте отряд и выезжайте в район ледника Дахштайн. Ищите аномалии, я прибуду следом с хранителями.
– Как прикажете, сир.
Служитель поклонился и ушел исполнять.
Грегор барабанил узловатыми пальцами по столу, поглядывая на кольцо, украшенное папскими ключами, оплетенными змеями, и думал о том, что если они найдут адские врата раньше, чем Дэниэль их откроет, то возможности восстановить баланс уже не будет. Фер Люций останется на Земле и станет снова искать, кто бы мог сорвать печати. Этого нельзя допустить. Кардинал громко вздохнул и, ссутулившись, направился в гардеробную.
В зимней Праге «пршело» [57] . Чувствуя, как сырость забирается под кожу, Грегор поежился и поспешил укрыться в машине. Включил дворники, смахивая воду с лобового стекла. Дорога до лечебницы прошла в напряженной тишине, вместо радио слышался мелкий стук дождя. Задуманное кардиналом требовало сноровки и везения. Ниотинский бросал частые взгляды на зеркало заднего вида, надеясь, что обнаружит ее присутствие, но, похоже, Лилит сейчас была очень занята, где бы она ни находилась.
57
Prselo (чеш.) – шел дождь.
В старых записях приходского священника в Гоуске кардинал прочел о том, что церковник видел чертовщину в лесу. Так Грегор узнал о существовании демонов, обращенных самим Дьяволом. Зная, о чем спрашивать, он подверг пыткам демона перекрестка, а тот привел к нему рыбку покрупнее. Один из демонических князей напел, что Люцифер создал Лилит еще в начале времен. Его первый демон, первое творение. Она восстала против создателя, устроила бунт в Аду и чуть не свергла законного правителя. Дьявол не смог ее убить, но забрал все воспоминания и вышвырнул душу обратно на Землю, где она вселилась в новорожденную девочку из Богемии. Грегор надеялся, что она никогда не узнает, кем была до земной жизни. Он верил, что, подарив Лилит замок и родные земли, сможет смягчить ее сердце. Хотя не был уверен, что у нее оно вообще есть. Сие обстоятельство не сломало решимости кардинала найти Лилит. Разве любви прикажешь? Она словно болезнь, от которой не существовало лекарства.
Ниотинский добрался до Богнице и запарковал машину так, чтобы иметь возможность быстро выехать, не лавируя между рядами.
Джена Хокс проводила все дни в одиночной палате, двери которой запирались на несколько электронных замков. Оказалось, мисс Хокс по ночам становилась буйной и могла шататься по корпусам, кидаясь на пациентов. Она бормотала обрывки фраз на латыни, а наутро у пациентов появлялись симптомы то отравления, то аллергии. У одного так вообще отмерло причинное место. Неудивительно, что ее стали бояться и нарекли местной ведьмой.
Поблагодарив медбрата, Грегор ступил в тесное помещение.
– Джена, здравствуй!
Девушка не повернула головы, все так же уставившись в окно с металлической решеткой. С уголка ее рта стекала слюна, волосы не расчесывали, наверное, с момента оформления Хокс в больницу. Кожа на лице обтянула череп, словно ведьму совсем не кормили. Она сидела в инвалидном кресле, с привязанными к подлокотникам руками. Бежевая сорочка длиной почти до щиколоток висела на Джене пыльным мешком.
Черный камень пропал из виду. Хотя… Ниотинский поднял одеяло на кровати, а затем и подушку. Именно под головой и лежал турмалин.
– У… вези меня от… сюда, – раздался прерывающийся, еле слышный шепот Джены. Скрюченными пальцами она цеплялась за подлокотники.
– Я рад, что ты начала приходить в себя.
Ниотинский быстро осмотрелся. Камер наблюдения в палате не установили, что облегчало его задачу. Грегор выглянул в коридор. Подошло время обеда, и основная часть персонала собралась в просторной столовой. Путь на выход из лечебницы лежал как раз через нее. Единственный черный ход строго охранялся двумя сторожами, которые сидели рядом в будке из гипсокартона. Поэтому Грегор планировал нагло вывезти ведьму через главный.
Взявшись за ручки кресла, Ниотинский покатил его в коридор. Со стороны столовой доносился запах еды и крики пациентов, перемежаемые стуком ложек.
– Пан Джонсон? Куда вы везете пациентку?
Грегор обернулся, сильно стиснув ручки кресла-каталки. Улыбнулся и как можно спокойнее ответил:
– Я хотел прогуляться по парку, чтобы Джена подышала свежим воздухом. Она слишком бледна в последнее время. Свежий воздух ведь не помешает?
Ниотинский чувствовал, как пот скользит меж лопаток. В помещении стояла духота, а если прибавить к ней еще и амбре из лекарств, хлорки и немытых тел, получалась дикая тошнотворная смесь.
Медбрат почесал шею и нахмурил брови, выдавая тяжелый мыслительный процесс.
– Я узнаю у доктора, можно ли ей выходить, – с сомнением в голосе протянул парень.
«Вот этого нам и не нужно», – подумал Грегор.
– Полно вам. Не беспокойте доктора по пустякам. Мы выйдем на десять минут, а затем я верну ее в палату. Мы будем на виду, прямо напротив главного входа. Вы сможете видеть нас из окон столовой.
– Ну, да. Идите. Свежий воздух еще никому не мешал. А возят ее на прогулки очень редко. Она сразу кусается и бьется в истерике.
Кардинал понимающе улыбнулся и покатил кресло с Дженой Хокс дальше по коридору. Сердце Грегора гулко билось о ребра. Выходя из лифта на первом этаже, он увидел идущего впереди лечащего врача Джены и стремительно завернул за угол, чтобы избежать встречи. Когда полы белого халата скрылись из виду, Ниотинский вырулил из укрытия и снова двинулся на выход.
Миновав главные двери, они вышли в туманную серость. Столбы деревьев в идеальном порядке возвышались по обе стороны центральной дорожки парка перед зданием. Больничная вонь и запах влажной земли смешались в свежем воздухе. Грегору стало легче дышать. Кардинал отвлекся на замычавшую Джену, но потом повернулся туда, куда она указывала острым худым подбородком.