Далекие друзья

Мясоедов Владимир Михайлович

К огромному сожалению чародея, он предавался созерцательной медитации на палубе собственного крейсера и в окружении целой армии с самым минимумом доступного оружия. Да и то взял с собой больше в силу привычки, чем реально рассчитывая на возможность вступления в бой. Топоры на поясе для воздушного боя годились крайне ограниченно — фехтовать с аэромантом в небе не являясь профессиональным летуном было примерно столь же удачной идеей, как вызывать на поединок опытного бретера с прикованным к ноге пушечным ядром. Револьвер мог считаться заметно более полезным инструментом ведения боевых действий в воздушной среде, тем более каждая из заряженных в барабан пуль являлась маленьким артефактом, высвобождающим при выстреле немалую разрушительную мощь, однако верткость целей вкупе с малым количеством зарядов наводили боевого мага на мысли в первую очередь использовать свой дар, а не вспомогательные инструменты.

Приближение Олега не осталось незамеченным, Святослав резко

рванул вниз навстречу подкреплению, из-за чего практически мгновенно огреб два удара в спину, а буквально секундой позже схлопотал еще один, едва не снявший бывшему крестьянину голову. С большой вероятностью полученные раны могли бы оказаться смертельными, однако амуниция бывшего крестьянина выдержала этот натиск, ведь по нынешним меркам она вполне тянула на звание не третьесортной реликвии, так, по крайней мере, отменного шедевра, выйдя из-под рук мастеров царства Кащеева в полном соответствии с нормативами армий легендарной Гипербореи. Толстый кожаный доспех, предназначенный то дли огров, то ли для троллей, удалось местами ушить, утянуть изнутри ремнями и зафиксировать на фигуре пусть крупного, но все же человека, с огромным трудом — древнее изделие упорно пыталось развернуться до размеров не то слоновьей попоны, не то чехла для автомобиля, однако пока в его накопителях имелась энергия, владельца можно было в упор из пулемета расстреливать — не почешется. Плюс Святослав натянул поверх него древнюю кирасу, отменно втягивающую в себя любые враждебные энергии. Враждебные аэроманты видимо уже успели сполна оценить эффективность подобного комплекта брони и пришли к выводу, что пытаться пронять их противника ударами боевых заклинаний практически бесполезно, а потому орудовали исключительно клинками…Как теми, которые держали в руках, так и передвигающимися вполне себе самостоятельно. В общей сложности на четверых у них имелся десяток мечей примерно одинаковых размеров и форм, бьющих с разных сторон и двигающихся удивительно слажено.

— Это Трактаровские, дык, ублюдки! — Удивил Святослав упоминанием первых их общих врагов в этом мире, про которых Олег, если честно, уже и думать забыл! Ведь ему казалось, что с этого направления он надежно прикрыт клятвами, которые чрезмерно жестокие, тупые и мстительные бояре дали под давлением архимагистра, всегда готового содрать побольше штрафов за нападение на одного из собственных подчиненных. — Сработанная, стал быть, команда! Осторожно! Они, стал быть, откуда-то уперли знатную артефакту, которая итъ способна телепорти…

Воздух вокруг бывшего крестьянина дрогнул и словно сместился куда-то вверх. Вернее, это сместился сам объем пространства, в котором находился Святослав, а также парочка приблизившихся к нему потенциальных убийц вместе с тремя дистанционно управляемыми клинками. Чародей успел отметить примерное направление движения рукотворной аномалии, однако дабы помешать её действию у него не имелось ни времени, ни даже возможностей. Нельзя сказать, будто он не понимал в подобной магии совсем уж ничего…Однако до ранга хотя бы ученика в данной дисциплине еще оставалось пахать и пахать на ниве волшебного самосовершенствования. Впрочем, пугаться такого поворота событий или тем более отчаиваться было рано. Во-первых, друг Олега был не только жив, но и вполне дееспособен, пусть даже и истекал кровью из парочки ран на голове, которую сегодня находившийся в казалось бы ну очень безопасном месте маг-погодник не стал прикрывать шлемом. Ему почти целиком отмахнули левое ухо, а еще след от чьего-то клинка наискось пробороздил лоб бывшего крестьянина и, кажется, краем зацепил один глаз. Вот только для достаточно сильного одаренного подобные травмы являлись скорее поводом для обиды и злости, чем угрозой. И, во-вторых, два против одного — уже куда более приемлемое сочетание, при котором Святослав почти наверняка продержится против врагов достаточно долго, а то и вообще их победит. Если, конечно, Олег не даст насевшей на него парочке быстренько спустить себя с небес на землю, дабы убийцы могли вернуться к своему прежнему занятию.

— Ну, уроды, вы сами напросились! — Процедил сквозь зубы Олег, запуская огненный шар в стремительно приближающихся противников. Тот, конечно, без труда отвернули в сторону, но чародей все равно заставил заклинание детонировать, когда то было относительно недалеко от своей цели. Не ранит ту ударная волна, щедро приправленная пламенем, так хоть заставит немного дернуться…Причем не заметить на земле такую иллюминацию или проигнорировать её ну никак не могли, а значит скоро непременно должны были явиться дежурные группы патрульных, дабы выяснить, кто это тут безобразничает. И если в ответ на их настоятельную просьбу прекратить беспорядки реакции не последует, то в дело немедленно окажутся пущены крупные калибры. Возможно все, которые имеются в собранных у Стяжинска войсках. — Сварю и прибью!

Созданный из кипящего пара снаряд по воле Олега рванул навстречу к ближайшему из противников, который от других отличался окровавленным лицом. К сожалению, зрение аэроманта от полученных повреждений уж точно не пострадало —

Святослав чем-то разнес ему вдребезги челюсть с правой стороны, однако мешанина плоти, в которой проглядывали то ли зубы, то ли осколки костей, совсем не мешала противнику драться. Пусть чары на стыке пиромантии и гидромантии имели вполне себе сносную управляемость, умудрившись развернуться с направленной в них стрелой ветра, однако площадное заклинание той же природы, напоминающее какую-то воздушную стену их все-таки смогло успешно перехватить. Офицер с черт его знает какого судна определенно не собирался проверять на своей шкуре, чем это таким в него запустили, тем более полностью сосредоточиться на защите ему помог напарник, насевший на Олега вместе с тремя летающими мечами.

— Странно… — Удивился чародей, когда фигурные пластинки его лат приняли на себя удар двух разноцветных молний: желтой и белой, запущенных противником с обеих рук. Сила удара впечатляла, чары явно считающиеся полноценным четвертым рангом проломили далеко не самые слабые защитные барьеры за счет одной лишь грубой мощи…Остатка бы хватило, чтобы поджарить человеческое тело как минимум трижды, однако броня речного егеря могла сдержать многократно более серьезные заклинания. А вот с чисто физическими угрозами она справлялись пусть и хорошо, но все-таки на порядок хуже, чем с разрушительными энергиями, и потому летающие клинки пришлось блокировать. Два Олег заблокировал собственными боевыми топорами, давно уже лежащими в руках, а последний попытался ухватить телекинезом и вонзить во владельца. Результат получится сомнительным — мимо своей цели оружие прошло, однако же контроль над ним установить не получалось, поскольку явный артефакт вырывался и бился словно крокодил, попавшийся на крючок рыболова. Чародей сумел бы силой мысли обычную полосу стали свернуть в крендель, но его возможностей едва хватало на то, чтобы всего лишь сбить траекторию полета вражеской железяки. — Почему он пытался воздействовать на меня в том числе и волшебством? Убийцы, посланные Трактаровыми, вряд ли могут быть настолько идиотами, чтобы не собирать информацию о своих целях. А древние доспехи, которых мы немало вытащили из Колыбели Монстров, в первую очередь известны именно своими способностями противостоять боевой магии…

Размышления не помешали Олегу на ближней дистанции опустошить барабан револьвера в ближайшего аэроманта, стреляя с максимально возможной скоростью. От трех выстрелов непрестанно смещающаяся из стороны в сторону цель сумела уйти, но четвертый сходу просадил вражеские барьеры в ноль, поскольку пуля при попадании расцвела целым фонтаном яростного рыжего огня, а пятый отломил рукоять одному из летающих клинков, заслонивших своего владельца. Меч резко утратил способность летать и устремился камнем к земле, а чародей даже не думая замедлять темп попытаться натравить образовавшееся неподалеку облако кипятка на своих противников. Пусть водяной пар успел немножечко остыть и уже не представлял той же угрозы, однако чародей сохранял определенный контроль над созданной им же жидкостью и не собирался экономить энергию, ведь покорная его воле стихия так удобно может ударить в тыл врагам…

— ДОВОЛЬНО!!! — Олег не мог сказать, что появилось раньше. Негодующий рев или сердитый огненный великан, чьи золотые латы покрывали собою священные символы древних языческих богов. Савва мгновенно сцапал его своей пылающей ладонью и чуть не выдавил боевого мага из его доспехов, будто зубную пасту из тюбика! Ситуацию делал еще более неприятной и унизительной тот факт, что чародей в лапу древнего волхва попался не один, и теперь нос его вдавливался в чью-то подмышку…В бронированную бело-золотую подмышку, между прочим! Правда, судя по отчаянным крикам недавнего противника, ярость пироманта седьмого ранга он выдерживал куда хуже самого Олега, чья защита с грехом пополам могла предохранить своего владельца от чрезмерного нагрева и ожогов. — Я не потерплю на своей земле безобразных драк и незаконного смертоубийства!

На то, чтобы организовать образцово-показательный суд над нарушителями общественного порядка, архимагистру понадобилось полчаса. И то двадцать девять минут и сколько-то там секунд он ждал, пока вокруг любимого капища соберутся зрители, поскольку Святослава и его несостоявшихся убийц отловил примерно столь же быстро и безжалостно. Олегу даже экстренно пришлось сводить ожоги со своего друга, чья защита враждебными аэромантами оказалась просажена абсолютно в ноль.

— Итак, я хочу знать, чем было вызвано это безобразное побоище, в результате которого на уши поднялся весь гарнизон, — архимагистр казался выглядеть суровым, но получалось у него плохо. На лицо маленького сухонького старичка в устаревшем мундире то и дело выползал радостный оскал, ладони рук периодически начинали потирать друг друга, а глаза горели то в прямом, то в переносном смысле. Он был не то, чтобы счастлив, но доволен…Тем, что нашелся отличный повод оторваться от возни с важными, но осточертевшими вконец документами, которые пиромант седьмого ранга раз за разом непроизвольно сжигал, а потом с матом восстанавливал обратно до исходного состояния, и самое сложное, в правильном порядке собственноручно раскладывал.