Далекие друзья
Шрифт:
— Дык, мне наверное, итъ лучше в защите быть — прогудел Святослав, внимательно рассматривая Савву, поочередно обходящего идолы и кланявшегося отдельно каждому из них. — Бегать то с такими лапками, оно того, затруднительно, а молнии в стороны отвести смогу али там лезвие ветра перенаправить…Ну, ежели будут атаковать именно, дык, воздухом. Но итъ будут! Када мы дралися, то либо им, стал быть, атаковали, либо клинками. Узкая, видать ента…Специализация!
— Хорошая мысль насчет отведения в сторону атак, — одобрил Стефан, на ходу разминая пальцы слово пианист перед игрой. — Но если с курса чары сбить окажется слишком сложно, то ты их просто ослабь, ну или там сточи у лезвия ветра остроту, дабы оно стало больше на кулак походить…Мы крепкие — выдержим
— Больше чем уверен, что первым ударом со стороны наших противников
— Друидизм — это хорошо, но долго. Во всяком случае, в моем исполнении…Да и вам до звания мастеров гидромантии далековато, боюсь, просто не успеете удар воздушников своими чарами, они ребята резкие. Резвее были бы разве только маги света, от тех вообще уворачиваться бесполезно. — Высказал свое мнение Стефан, с хрустом суставов разминая свои связки и одновременно глубоко дыша, насыщая свою кровь кислородом. Это не было использованием метаморфизма, который архимагистр мог бы засчитать за преждевременную подготовку к бою, однако несколько дополнительных процентов эффективности телу толстяка все-таки дать могло. — Кооперируйся с Доброславой, а Святослав пусть прикрывает меня, я побегу вперед и приму себе на пузо главный удар. Оно у меня хорошее, прочное, и к враждебной магии немного устойчивое, не так быстро восстанавливается как у оборотня, но зато шансов пережить первую и самую страшную атаку будет побольше. А сдохнуть от ран даже в самом худшем случае вряд ли успею, если второй и тем более третий удар эти уроды нанести не смогут. Ну, или смогут, но по крайней мере бить будут не совместно и прицельно по вам.
— И да возрадуется боги, и да начнется поединок, и да прольется кровь, и да свершится справедливость! — Похоже, у Савы из-за слишком долго по его меркам ожидания иссякли запасы терпения, а потому он завел свою речь стоило лишь Олегу и его сопровождающим приблизиться к капищу. Их противники уже были там и сохраняли свою единообразность, только вот внешность их претерпела некоторые изменения. Светлая стилизованная под мундир броня уступила место толстым и не по погоде теплым кожаным пальто, которые не были зачарованы и не считались броней, однако все-таки давали некоторую защиту. А головы магов воздуха прикрывали маски-капюшоны, оставляющие открытыми только глаза. Видимо опытные бретеры уже сталкивались с похожими ситуациями, а потому имели одежду, скроенную как раз для поединков подобного типа…А может работы киллерами в период холодов, ведь подобная одежда отлично скроет и лицо, и фигуру, и спрятанный где-нибудь подмышкой магический жезл или банальный автомат. — Готовьтесь показать свою воинскую доблесть и душевный пыл пред ликами истинных богов! У вас будет тридцать секунд на то, чтобы собраться с духом, но если кто-нибудь посмеет использовать их для подготовки атакующих, усиливающих или защитных заклинаний, то я лично покараю ослушника!
Едва Олег вошел на капище, которое было окружено едва заметным в воздухе барьером и им же делилось на две абсолютно равные части, то сразу же почувствовал себя…Странно. Имплантированные в его тело артефакты словно уснули или резко превратились в обычные куски золота, перестав взаимодействовать с аурой хозяина, видимо Савва весьма серьезно решил обеспечить честность условий поединка и то ли вымолил у своих богов подходящее к случаю площадное воздействия, то ли сам его обеспечил. Все-таки пусть в бою и быту архимагистр чаще всего использовал именно магию огня во всех возможных и даже вроде бы невозможных с точки зрения физики её вариаций, однако было бы большой ошибкой думать, будто иными школами волшебства он не владеет. Просто именно пиромантия чаще всего позволяла древнему волхву достичь оптимальных результатов за наименьшее время с минимальными затратами сил, а раз так, то зачем напрягаться и рисковать, используя менее привычные и эффективные инструменты?
— Мы были правы, они определенно что-то готовят, — тихонько произнесла Доброслава, с предвкушающей и кровожадной ухмылкой разглядывая аэромантов,
— А? Да-да, сейчас, — отвлекся от своего внутреннего мира чародей, которого резкое прекращение работы артефактов несколько выбило из колеи. Нельзя сказать, будто это было болезненно, однако ощущения Олег испытывал определенно неприятные. Словно у него вдруг исчезла пара пальцев на какой-нибудь руке. Вроде бы пока не пытаешься задействовать именно их и ничего, а, тем не менее, сознанию прежних возможностей не хватает. Впрочем, нельзя сказать, будто имплантаты стали совсем уж бесполезны. Вшитые в тело пластины из благородных металлов все-таки были расположены так, чтобы прикрыть наиболее жизненно важные органы в том числе и собой. И пусть золото считалось крайне мягким материалом по меркам кузнецов — но пробить его все же будет посложнее, чем человеческую плоть.
Исчезновение той части барьера, которая разделяла две группы готовых убить друг друга людей, послужило сигналом к началу схватки. Стефан метнулся вперед подобно живой торпеде или, скорее, шарообразной морской мине, которую какой-то обладатель альтернативной формы мышления додумался спустить своим ходом с горочки под откос. Олег и Доброслава объединив усилия сотворили сотни литров воды, причем чародей вложил туда же для лучшей управляемости пригоршню крови и толику жизненной силы, выделив их прямо через кожу. Покорная его воле жидкость окружила их вместе с готовящимся перехватывать вражеские удары Святославом не слишком-то толстым, но очень прочным куполом, который однако же самих чародеев и близко не касался — вероятность попадания в него молний расценивалась практически как стопроцентная, и хотя магическое электричество не всегда вело себя как обычное, однако же возможность уменьшить полученный ущерб за счет правильного заземления не стоило сбрасывать со счетов. Ну а четыре аэроманта ударили, без сомнений применив свой коронный и самый лучший прием, который они тесной компанией не раз отрабатывали на полигонах и применяли на практике. Только не было ни ярких разрядов, ни режущих все на своем пути струй ветра. Просто взметнулась в разные стороны пыль, и воздух стал каким-то мутным и дрожащим, состоящий из магии и жидкости купол с силой дернуло словно во все стороны сразу, а почти достигшей своей цели сибирский татарин вдруг выпустил фонтанчики крови из носа, глаз, ушей и открывшегося в крике боли рта, сбиваясь с курса, путаясь в ногах и заваливаясь на землю.
— Не удержал! — Панический крик упавшего на колени Святослава, у которого кстати тоже из глаз и носа вовсю побежали струйки крови, подтолкнул Олега к немедленному уничтожению противников, чье наличие отделяло его от реанимации павшего друга. — Вакуумная декомпрессия! Они используют вакуумную декомпрессию!
— Талантливы, — вынужденно дал высокую оценку навыкам противников чародей, посылая в атаку всю созданную им и Доброславой воду, которая должна была не разорвать аэромантов на части, так хотя бы сбить с ног и расцепить соединение четырех магов, явно образовавших своеобразный круг и накачивавших силой самого искусного из них. Сама кащенитка-изгнанница же уже летела вперед, на ходу отращивая на своих изящных пальчиках большие когти, поверх которых еще и ледяные лезвие намерзали. — Сволочи!
Запущенный мимоходом в Стефана одним из тыловых воздушников разряд молнии, видимо призванный провести контрольное добивание сибирского татарина, почти достиг своей цели, но вдруг резко изогнулся далеко в сторону и бесследно истаял в барьере, окружившем капище. Пусть Святослав продолжал истекать кровью, но внимания на это практически не обращал, продолжая изо всех сил защищать своих друзей от ударов наиболее близкой ему стихии. И пусть бывший крестьянин смог лишь ослабить объеденный удар четырех коллег-воздушников, однако же без его усилий попавшее под сотворенную квартетом истинных магов вакуумную декомпрессию человеческое тело, пускай даже особо прочное, вообще должно было бы взорваться подобно петарде с конфетти из внутренних органов или хотя бы лопнуть как воздушный шарик.